Все отшившие меня ходоки напоминали мне разбойников Расаишь, которые давным-давно в мою первую ходку по Равервуду пытались меня ограбить и убить. Те тоже меня недооценивали. Как потом выяснилось — зря.
Немного разочаровавшись во встреченных ходоках, решил выполнить задание сам. Карты не было, но нужный мне ручей, по словам Серентала, был третьим по счёту с западной стороны города. Если идти по тракту вдоль скальной гряды, мимо пройти просто не возможно. Сам тракт оказался довольно безопасным местом, прошагав по нему километров пятнадцать, я трижды встретил патрули шестнадцатого легиона. Это дарило надежду на то, что никаких засад и нападений из-за угла можно не опасаться. Врятли кто-то в здравом уме захочет отобрать мой скудный скарб, рискуя вступить в схватку с хорошо обученными и высокоуровневыми неписями.
К извилистому ручью вышел неожиданно. Скалы и обломки надёжно укрывали то место где он узким водопадом срывался вниз и бурля водоворотом заполнял небольшую заводь, чтобы затем нести свои воды дальше к озеру. Тракт здесь упирался в деревянный мост перекинутый на другую сторону берега на котором сидели два ходока, и покуривая одинаковые, явно вышедшие из-под одной руки курительные трубки, рыбачили.
— Привет мужики. Не подскажете, это извилистый ручей?
И гоблин и свифт повернули ко мне головы одновременно.
— Ага, извилистый — проскрипел гоблин. — А тебе оно зачем?
— Задание. Нужно найти черные ракушки.
Гоблин отвлекся на удочку, веревка которой резко натянулась, а его напарник свифт тем временем хохотнул. — Слышали, знаем. Поскудненькое задание. Здесь ты ракушек не найдешь, течение слишком сильное, они встречаются дальше, там где ручей перестаёт нестись как оглашенный. Ты недавно в этой локации?
— Да. Пару дней всего.
— Тогда навостри свои тёмные ушки и слушай. Это далеко не самое легкое задание. Ракушки можно найти как на дне ручья, так и на берегу. В воду лезть, крайне не рекомендую. Сами ракушки это мобы, причём люто агрессивные. Если хочешь вернуться живым и не покусанным, остерегайся песчаных берегов. Туда бывает, закапываются скорпы и равги — пауки очень быстрые и ядовитые.
— А почему в воду лезть не рекомендуешь?
— Потому что тебя съедят. Вот глянь. — Свифт указал на вытянутую гоблином рыбу, которая билась о доски моста, пока тот не долбанул её палкой по голове, оглушая. — Зубы на зависть волкам, так еще и тело всё в слизи которая вызывает при попадании в кровь глюки и слабость. Поэтому-то тебе в воду и не стоит лезть. Да и сами владельцы ракушек так просто не захотят расстаться со своим панцирем, поэтому охота на берегу более безопасна.
— Гайс дело говорит. — Гоблин занимался рыбой, но это не мешало ему, делится инфой — Вколоти себе в голову, не бродить по песчанке, не лезть в воду, и не тянуть лапы к ракушкам среди гальки. Скрум — так называются мобы, панцирь которых и есть чёрная ракушка. У них куча лапок и одна крупная острая клешня. Закапываются на берегу и ждут, пока не придет кто-то вроде тебя и не протянет к ним руку. А потом клац — и культя вместо кисти, например.
— Есть какой-нибудь способ минимизировать риск?
— Все просто. Подбирай камушки и кидайся в ракушку, которая торчит из земли. А дальше уже всё зависит от тебя. Тело скрума внутри панциря, снаружи только два глаза и лапки с клешнёй. По телу бить ты не сможешь, ведь тебе же нужны целые ракушки, а не разбитые в пыль. Так что думай парень сам, тут мы тебе не помощники. Кстати если притащишь к вечеру пяток хитина с их клешней, угостим тебя наваристой ухой. Мы тут почти до заката будем торчать.
— Спасибо мужики, обязательно притащу вам хитина. Отблагодарил бы за инфу прямо сейчас, да только нечем.
— Ты его добудь сначала хитин этот, а уже потом обещай то, чего у тебя еще нет. — Гоблин подмигнул мне и махнул рукой. — Ладно, всё не мешай, у нас еще до вечера работы вагон и маленькая тележка.
Попрощавшись с парочкой низкорослых рыбаков, свернул с тракта и пошел по берегу ручья. Тут еще не вступила в свои права песчаная пустошь, повсюду торчали обломки скал и россыпи валунов. Насторожили следы на одном из камней, будто кто-то точил об него свои когти. Ряды искривленных и глубоких царапин намекали на то, что лучше с этим зверем не встречаться.
Информация, полученная от рыбаков оказалось верной. В паре километров от тракта ручей терял свою силу, его воды становились спокойней и вместе с тем среди камней появлялись первые песчаники. Старательно их обходя и придерживаясь укрытий еще через пол часа я обнаружил первую искомую ракушку. Её матовый бок торчал на берегу на половину засыпанный галькой и выглядел совсем не опасным. Но я уже знал, что где-то там под землей меня поджидает скрум.
Спрятавшись в тени особо крупного валуна, призадумался. Способ как заставить моба выкопаться у меня уже есть — буду кидать камушки. А как его затем убить? Нет, мой скальпель наверняка пробьёт панцирь не элитного моба, вот только делать мне этого нельзя. Попробовать станцевать, полагаясь на ловкость и удачу? Двадцать ракушек — двадцать мобов, слишком большая вероятность рано или поздно получить ранение и отправится восвояси. Ведь ни эликсиров не бинтов у меня нет, а любая глубокая царапина это кровопотеря и слабость. Требовался верный способ свести риск к минимуму. А значит, для начала нужно прощупать моба, узнать, как он двигается и как себя ведет. Желательно при этом, не вступая в схватку и не попадаясь ему на глаза.
Наметив на всякий случай пути отступления, бросил свой первый камушек из скрытности, выдерживая максимально возможную дистанцию. Галька взорвалась изнутри, а скрум, словно подкинутый пружиной, выскочил на берег из-под земли. Восемь тоненьких загнутых ножек, крупная лапа, заканчивающаяся зазубренной клешнёй и скособоченное тело-ракушка вот и весь внешний облик моей добычи. Ни глаз, ни каких-то других органов не видно, только узкая щель едва приоткрытой ракушки намекает на то, что моб вовсе не слеп.
Быстро-быстро перебирая своими ножками, хищник закрутился на месте, передвигаясь словно краб чуть-чуть в бок и вперед. Не обнаружив вокруг нечего подозрительного, он быстро успокоился и принялся рыть новую ямку для своей засады, но я не собирался его так просто отпускать. Новый камушек упал рядом с мобом и тот, подскочив на месте, одним движением круто развернулся. Раздражённо пощелкивая, скрум засуетился, а я тем временем выманивал его подальше от воды. Еще пара бросков привела моба в бешенство, явно не понимая что происходит он забегал среди валунов а я, наконец, увидел то ради чего все это затеял.
Слабое место обнаружилось в тот момент, когда скрум попытался забраться на камень, в который пришелся последний мой бросок рядом с ним. Его лапки соскользнули и он перевернулся, если бы не вытянутая лапа с клешнёй, которую он упёр в землю и используя как рычаг перевернул себя, на ноги встать бы он не смог. Лапы ходули небыли приспособлены для подобных действий, и могли только без толку дергаться в воздухе.
Тактика охоты сама собой нарисовалась в голове. Выманить, заманить к очередному валуну, выскочить из скрытности и пинком перевернуть тварь, а затем отсечь главную конечность. Ну а дальше по ситуации. Работоспособность данного метода еще нужно было кстати проверить на практике, прежде чем радоваться.
С первым скрумом проблем не возникло за тем исключением, что выданный в заднюю часть раковины моба пендаль, отшиб мне все пальцы на ноге. Отсеченная клешня судорожно сокращалась на земле еще секунд двадцать после того как была отделена от тела ударом скальпеля под самое основание, туда где хитин был не так толст, а интуиция подсвечивала слабое место. Передвигаясь по кругу, по отсекал нафиг все лапки ходули и не найдя больше уязвимых точек отскочил на безопасное расстояние и принялся ждать. Моб оказался живучей скотиной, долго подыхал, истекая лимфой, и мне его в какой-то мере даже стало жаль. Подмывало добить, но я себя сдерживал, вспоминая о том, что передо мной хищник, который меня бы не пожалел.
