Осколок в её руке покрывшись вязью оскверненных рун стремительно менялся, стачивался, перетекал в другую форму всё сильнее и сильнее напоминая собой изогнутый меч из обсидиана.

— Пусть этот клинок станет моим даром, который поможет уровнять шансы в твоей борьбе. — Меч звякнул, упав куда-то под ноги, а Атанат тем временем схватила меня одной рукой и подняла за шкирку словно кутёнка. — Пора немного подлечить твои раны ты ведь не хочешь, обложатся и умереть, не исполнив мою волю?

Мерзкий чудовищно длинный язык вырвался из пасти трупа и забрался под одежду, а я взвыл, понимая, что она тянется им к моим ранам. Мне казалось, что она сейчас меня сожрет, но этого не произошло.

Пришел в себя сидя на полу, и потихоньку отходя от шока. Повелительницы чумы негде не было видно, но интерфейс явно говорил мне, что вся территория комнаты теперь пропитана её скверной. Раны затянулись, и даже зрение снова радовало ясной картинкой с обеих сторон. Сняв и отбросив в сторону не нужную больше лицевую повязку, поднял с земли меч и встал на дрожащие ноги. Впрочем, с каждым новым шагом вперёд дрожь и слабость отступала, а значит, силы еще есть и мой поход вглубь храма для спасения ребят не окончен.

Хррррак!! — Обсидиановый клинок с хрустом проломил панцирь прыгнувшего навстречу паука.

Резким взмахом, избавив искрящееся тьмой лезвие от полупрозрачной лимфы и внутренностей, оглянулся назад. Позади, всё еще изредка подергивая лапками, валялись тела тринадцати пауков. Это уже третье гнездо выводка шипящих тварей, которое встало на моём пути. С добрый таз размером, достигающие моего колена в холке, а так же плюющиеся паутиной и кислотой пауки значительно замедлили моё передвижение и один раз чуть не загнали меня в могилу. Повезло что мой «карманный» призрак восстанавливался не только за счёт влитой в реликвию манны, но и за десяток убитых мобов.

— Видишь что нибудь?

— Этот кокон, как и другие полон старых костей. Есть фрагменты одежды, но всё они лежат тут так долго, что пришли в полную негодность.

Я использовал Иллисара в тёмную, запретив ему вмешиваться в схватку пока я сам справляюсь с врагами. Так что теперь он выступал разведчиком и своеобразным сканером, искавшим ловушки и осматривающим добычу. Такое решение я принял не просто так. Берёг его силу для критического момента, от которого будет зависеть моя жизнь. Но он всё равно мне изредка подыгрывал, отводя опасный кислотный плевок в сторону или отвлекая часть тварей бросающихся на меня скопом.

— Пауки меня видят в скрыте. Ты не знаешь как такое возможно?

— Темнота лишь одна из граней нашего мира. Ты ведь тоже хорошо в ней видишь Глиф? Вот и они приспособились.

— Под словом «видят» я подразумевал не буквальное значение. В последней схватке я был за углом, когда первые из них двинулись на встречу, выбивая дробь звуков своими острыми лапами.

— Слух, может быть, запах, или иное не доступное нам чувство. Я не знаю точного ответа на твой вопрос.

— Ладно, всё это не важно. Нам нужно торопиться.

Больше не полагаясь на скрытность из-за полной её бесполезности, я вышагивал по коридору, держась при этом ровно по центру и не рискуя приближаться к стенам из-за опасности получить жгучий плевок от незамеченного Иллисаром паука. Магия моего спутника тоже изредка сбоила. В этом я убедился несколько поворотов назад, когда после отмашки Иллисара что впереди угрозы нет, я нарвался на непонятную волосатую хрень, которая выпрыгнула на меня из ниши в стене. Вспышка заклятья, испепелившая маленькое существо не позволило его рассмотреть подробнее, призрак что-то почуял за секунду до нападения и смог предотвратить атаку.

Сейчас же проход постепенно сужался и это порядком меня нервировало. Спереди постепенно проступали очертания высоких врат теряющихся где-то под потолком гигантской пещеры, в которую нас привёл коридор. Тут нас уже ждали. Та же парочка что скрутила Лиассин и остальную команду замерла у створок. Драук сменивший клинок на копьё и всё так же прижимающий к себе щит, по которому время от времени пробегали фиолетовые искры и его спутница, беловолосая девушка, чью голову венчала корона из каких-то костей. Именно она парализовала команду, выплеснув на них магию своего жезла, который был и сейчас при ней.

Оба Драука застыли и лишь внимательно наблюдали за моим приближением. А я прикидывал, как мне их одолеть и на ком именно сосредоточить свое внимание.

— Иллисар.

— Я тебя слушаю Глиф.

— Есть мысли по поводу предстоящего боя?

— Девушка очень опасна. Я не вижу кроме жезла и короны вещей напитанных манной, но она сама по себе имеет насыщенную ауру. Парень с копьём не маг, но определенно его не стоит сбрасывать со счетов.

— Займешься магичкой? Не обязательно её побеждать просто не давай её вмешиваться в мою схватку воином Драуком.

— Хорошо Глиф. Рекомендую тебе выбирать такую позицию, в которой Драук воин собственным телом будет прикрывать тебя от прямых заклинаний магички. Как бы я не старался, вполне вероятно, что полностью связать её боем я не смогу.

Если бы мы сражались, где нибудь в обычном слое игрового мира, я как игрок имел бы преимущество над мобами. Но тут в изнанке кроме надписи Драук никакой инфы над головами у моих противников не было, хотя и без этого было понятно, что это далеко не обычные монстры. Так же я, например, как ни старался, не мог просмотреть характеристики подаренного Атанат меча, хотя таблицы остальных вещей спокойно открывались. Постепенно сближаясь с врагами, я рассчитывал на два козыря в своем рукаве — магическую накидку управляющую тьмой и артефактную руку. Сражаясь с мелкими пауками, я проверил её способность поглощать энергию побежденных противников. На третьем или четвертом монстре у меня получилось, смяв вражеский панцирь запустить в плоть его тела пальцы, вызывая в себе те же ощущения которые я испытывал, когда добивал охотника на промороженном склоне горы Аралон. Но то ли искин управляющий мобом был слишком слабым, то ли я что-то делал не так, лучи света вырвавшиеся из руки и уничтожившие паука не подарили прибавки к силе или она была так ничтожна, что я не заметил.

Тем временем расстояние до противников стало критическим, и я остановился, не желая подходить ближе и атаковать первым, рискуя нарваться на какое нибудь пакостное заклинание. А Драуки вместо того чтобы начать бой вдруг попытались поговорить. Вперед выступил воин, перебирая своими паучьими лапами и с трудом выговаривая слова, он обратился ко мне.

— Ухррродить! Забббиррра свою хозяйку и ухрродить! — при этом Драук иногда срывался на странные пощелкивания и скрежет, будто в глубине его рта скрывались совсем не человеческие органы — Мы отпускать, мать отпускать вас!

— Почему бы и нет? Верните тех, кого спеленали в храме и разойдемся миром.

— Смеррть! Мы охррранять! Твоя хозяйка получить и будет много смерррть! Мать должна спать!

— Так я не спорю, хоть и с трудом понимаю тебя. Пусть спит себе, мне глубоко пофиг как на вас, так и на вашу мать. Верните людей, которых замотали в коконы и я уйду.

— Не мочь! Пока мать сыта она спать. Голод когда пррробудиться и будет много смерррть. Уходи, она сейчас спать и до голода много день.

— ВЫ ЧЕ ВЫРОДКИ СКОРМИЛИ ЕЙ МОИХ ЛЮДЕЙ!? — не уверен, что понял Драука верно, но мысль о том, что какая-то тварь пожирала Лиассин заживо, в одно мгновение выбила меня из колеи. Брошенный в ту же секунду скальпель, крутнувшись в воздухе, почти без сопротивления по самую рукоять вошел в место, где туловище тёмного эльфа соединялось с телом паука. Иллисар тоже не терял времени, где-то в стороне жутко грохнуло заклятье, заставив пол под ногами дрогнуть.

Мой враг будто и не заметил торчащего из его тела ножа. Быстро-быстро просеменив по-крабьи в бок, он практически без остановки рванулся вперед, поджимая в прыжке свои паучьи лапы и выставляя в мою сторону копье, словно скачущий на жеребце рыцарь. Успев заметить, как наконечник копья наливается красным свечением, я кувыркнулся в сторону, пропуская его над собой и активируя магию накидки. Тьма заполонила всё вокруг и я, надеясь на удачу, прыгнул в то место где по моему представлению, должен был находиться ослепший Драук и взмахнул мечом где-то на уровне его паучьих лап.