Виконт недовольно дернул раненым плечом и, одарив дядюшку далеким от симпатии взглядом, вырвал руку из хватки экс-пирата, отходя немного в сторону. Бой распалял его, душа требовала продолжения схватки, однако, холодный рассудок подсказывал, что Чарли абсолютно прав и спорить с ним не следует.

Альберт, более выдержанный и холодный, чуть улыбнулся и, мягко высвобождаясь из пальцев ученика, протянул меч ему.

— Надеюсь, пока мой племянник брал реванш, ты успел хоть что-нибудь запомнить, мальчик мой. И искренне надеюсь, что Роман немного остыл и не будет так активно бросаться на тебя… — он сжал плечи молодого человека, поворачивая его лицом к недовольному так быстро завершившимся поединком противнику, — Будь осторожен. Мой племянник очень любит битвы…

— Кто бы говорил, — раздраженно буркнул юноша и, недовольно проведя ладонью по ссадине, вытер кровь о рубашку. Рубашка была белой и, украсившись кровавыми пятнами, сразу придала тренировочному бою антураж реалистичности.

— Выглядишь угрожающе, — заметил Чарли и, приподняв меч, кашлянул, — Так, значит, двумя руками… — он сжал рукоять обеими руками и, по-видимому, чувствуя себя несколько увереннее, кивнул виконту, — Нападай!

Роман равнодушно пожал плечами. Настроение обучать приятеля у него как-то пропало, злость на дядю туманила рассудок, поэтому атаковал он экс-пирата излишне резко и сильно.

Меч полетел на пол, и Бешенный, раздраженно выругавшись, бросил на виконта гневный взгляд.

— Что это, гром и дьяволы, было только что?! Ты что, собака, учебу от боя отличить не можешь?! Дай мне только шпагу — уж я-то до тебя доберусь, каракатица сухопутная, я…

— Тихо! — Альберт, присутствующий здесь на правах человека старшего и более мудрого, видя, что молодые люди не могут договориться, шагнул вперед, вставая между ними и глядя преимущественно на недовольного виконта, — Роман, иди остынь. В таком состоянии учитель из тебя никудышный. Я пока потренирую Чарли…

— Хорошо! — парень, выдавив из себя злую улыбку, резко выбросил вперед руку с мечом и, практически упирая острие в горло удивительно хладнокровному магу, угрожающе прибавил, — Но реванш я все равно возьму, можешь даже не рассчитывать на пощаду! Тренируйтесь! — он рывком вскинул меч на плечо и, развернувшись на каблуках, зашагал к выходу.

Мастер, вздохнув, поманил валяющийся на полу меч рукой и, поймав его на лету, покачал головой.

— Ему придется смириться, что счет между нами всегда будет равен. Я люблю своего племянника, но баловать его, позволяя победить, не собираюсь. Продолжим, — маг вытянул левую руку в сторону и в ней сверкнул еще один, материализованный меч. Он обернулся, протягивая хмурому Чарльзу его оружие и, убедившись, что юноша готов продолжить обучение, отступил на несколько шагов, поднимая свое.

…Тем временем Роман, вылетевший в холл в самом, что ни на есть, отвратительном расположении духа, резким движением швырнул меч вперед, заставляя его вонзиться в стену напротив и, с неохотой признавая правоту слов дяди, сознавая, что ему требуется остыть, направился к выходу из замка.

Дойти до него он не успел — скрипнувшая дверь каморки привлекла его внимание.

Виктор, еще не до конца оправившийся от раны, но, тем не менее, благодаря обилию магических составов для исцеления, постепенно начинающий передвигаться по замку и могущий даже добраться до гостиной (в конечном итоге, с момента его ранения миновало уже почти три дня), услышавший чьи-то шаги, выглянул наружу как раз вовремя, чтобы увидеть вонзившийся в стену меч.

Переведя взгляд на того, кто метнул не предназначенное для этого оружие, граф улыбнулся. За прошедшие дни он уже немного привык общаться с потомками, относился к ним с каждым мигом все лучше и лучше и, пожалуй, не слишком ладил еще только с Романом, не очень дружелюбно принимающим тех, с кем прежде враждовал.

— Меч — не метательное оружие, — мягко молвил Виктор, глядя на одного из своих потомков с некоторой гордостью (ловкость юноши ему импонировала), — Хочешь попасть в цель — возьми мои стилеты.

— Оставь себе, дедуля, — виконт пренебрежительно отмахнулся, совершенно не желая сейчас разговаривать с предком, — Я злой и хочу пойти прогуляться.

— Что случилось? — Вик окинул внимательным взглядом испачканную в крови рубашку парня, отметил ссадину на его плече и нахмурился, — Насколько я слышал… вы собирались тренироваться?

— Тренировка вышла из-под контроля, — буркнул юноша, тоскливо поглядывая на входные двери и безмерно желая покинуть замок, как и общество собеседника, — Я пытался взять у дяди реванш, но он мне его не отдал.

— Я когда-то тоже был неплохим фехтовальщиком, — Виктор чуть улыбнулся, открывая дверь шире, — И о твоем мастерстве слышал хорошие отзывы даже со стороны учи… Чеслава, — он на миг сжал губы, — Неужели Альберт превосходит тебя?

Роман, ощутимо польщенный признанием его мастерства даже со стороны неприятеля, позволил себе скупую улыбку.

— Он не лучше, но и не хуже, — с неохотой сознался он, — С дядей мы равны, Вик, и я понимаю это… но он одолел меня однажды, и я хочу одолеть его.

Основатель рода де Нормонд с интересом склонил голову набок, рассматривая своего потомка с видимым удовольствием.

— Упрямство, непримиримость, дерзость и, вместе с тем — непрестанная тяга к справедливости! — он широко улыбнулся, — Это фамильные черты. Пусть ты и не хочешь признавать меня, Роман, но ты — мой потомок и я горжусь этим. Роман… — мужчина вдруг задумался, опуская взгляд и сжимая губы, — Да-да… ах, я почти забыл. Так звали моего кузена, — улыбка его стала немного грустной.

Роман, крайне заинтересованный вновь открывшимся фактом биографии предка, даже немного подался вперед.

— У тебя кузен был? Вот так-так, а дядя и не рассказывал…

— Не думаю, чтобы он знал, — Виктор негромко вздохнул, — Это… впрочем, ты, кажется, хотел пройтись, мой мальчик? Если позволишь старику составить тебе компанию, я могу поведать тебе то, что тебе интересно.

Парень окинул собеседника довольно скептическим взглядом и, хмыкнув, красноречиво приподнял бровь.

— Борода коротковата для старика, да и седины бы можно побольше… Слушай, Вик, а у тебя что, волосы белыми отрастают, да? — виконт, обожающий провоцировать собеседников, куснул себя за губу, — Интересно, так и будут расти теперь… а то ж мы с тобой на краске совсем разоримся! — он элегически вздохнул и, еще раз осмотрев предка, фыркнул, — И впредь, прежде, чем обзывать себя стариком, посмотрись в зеркало, предок! Ты выглядишь лишь немногим старше Эрика, замечу тебе.

— Я польщен, — Вик склонился в неглубоком поклоне и, охнув, прижал руку к боку: рана все еще причиняла ему некоторый дискомфорт, и на улицу мужчина рвался исключительно потому, что гулять должен был не один. И на поддержку потомка в неприятной ситуации, как это ни странно, рассчитывал.

Роман переступил с ноги на ногу и, принимая решение одновременно со словами, уверенно махнул рукой.

— Ладно, пошли поболтаем, дедуля. Как знать — может быть, и мне повезет быть у кого-то в любимчиках! — он недовольно насупился, — А то все Людовик, Людовик… вечно все дяди любят всякую мелочь!

На улице гулял холодный ветер, щедро приправленный моросящим дождем. Роман, одетый в одну только легкую рубашку с кровавыми пятнами на ней, все еще недовольный из-за раны на плече, внимания на это не обратил, но вот Виктор, с некоторых пор ставший человеком, тихонько вздохнул, поднимая взгляд к небу.

Дорогой плащ его, элегантный и красивый, лежал сейчас в каморке, недалеко от кровати, перепачканный кровью и продырявленный пулей, как, впрочем, и красивая рубашка, поэтому на улицу граф вышел в одежде, позаимствованной у Эрика — с молодым де Нормондом основатель рода и в самом деле были похожи, и размер у них совпадал.

— Я люблю такую погоду, — задумчиво вымолвил мужчина, созерцая хмурое небо, — Люблю осень… Когда идет дождь, мне кажется, что он плачет вместе со мной.