— Что ж, если это успокоит твою совесть… — оборотень легко пожал плечами и неожиданно поинтересовался, — Скажи, Ан… ты ведь заклинатель, насколько я помню? — дождавшись согласного и откровенно удивленного кивка друга, он продолжил, вытягивая вперед закованные руки, — Среди твоих заклятий не найдется ли одного, чтобы избавить меня вот от этого? Видишь ли, я все еще слаб… — Чес погрустнел и даже печально вздохнул, — Разорвать эти оковы сил у меня не достанет.

Анхель, не говоря ни слова, приблизился к нему и, вновь опустившись на одно колено, истинно аристократическим жестом возложил ладонь на кандалы. Лицо его приняло сосредоточенное выражение, в глазах полыхнуло отдаленное пламя, губы шевельнулись…

— Ogni cosa ha un limite[37] — сорвался с них едва слышный шепот. Длинные пальцы мягко скользнули по кандалам, словно чертя на них незримую линию.

По подвалу разнесся неприятный скрежет. Чеслав глубоко вздохнул и, не в силах более ждать, рванул руки, разрывая рассеченные другом кандалы, высвобождаясь из них и с наслаждением растирая запястья.

Оковы со своих ног оборотень сорвал сам — свободные руки словно прибавили ему сил, увеличив их тысячекратно, — и, счастливый вновь обретенной воле, осторожно поднялся на ноги. Пошатнулся, хватаясь за стену, прерывисто втянул воздух… и, подавшись вперед, крепко обнял старого друга, благодаря его за помощь и радуясь его преданности.

Анхель обхватил названного брата в ответ, поддерживая его, ощущая всем своим существом, что тот еще не настолько оправился и, глубоко вздохнув, вернулся к разговору.

— Венсен сказал, что позовет итальянцев, дабы они защитили Анри, пока взрослые будут заняты. Те прибудут к вечеру. В путь они намереваются отправиться завтра…

— В каком составе? — Чеслав, цепляясь за плечи друга, постарался встать более прямо и неловко переступил с ноги на ногу, — Они отправятся все, или…

— Не все, — ворас покачал головой, продолжая поддерживать его, — Они пойдут всемером — Татьяна, Венсен, Антуан, Рене, Роман, Людовик и Виктор. Остальные останутся в замке, плюс они хотят позвать Тьери и итальянцев.

— Что ж, это радует… — оборотень осторожно выпустил плечи собеседника и на поверку сделал робкий шаг самостоятельно. Ноги послушались, и рыжий довольно улыбнулся.

— Ты отправишься с ними, друг мой, и последишь, чтобы их планы не удались… Я со своей стороны поспособствую этому — я кое-что знаю о способностях хранителей памяти, а уж о том, как управлять браслетом и кулоном тем более, поэтому смогу вмешаться в их магию. Единственное, мне нужно будет быть рядом… но до завтра у меня есть еще несколько часов, я восстановлю силу. Нейдр не будет мне помехой — я научился сопротивляться ему. Итак, ты отправишься с ними, Ан, — Чеслав обернулся, взирая на внимательно слушающего его друга, как полководец, отдающий приказы армии, — А я займусь теми, кто останется здесь. Не беспокойся! — заметив напрягшееся лицо друга, он вскинул руку, упреждая его возмущение, — Мальчишку я не трону. Речь идет о других людях, и в первую очередь… — он зловеще улыбнулся, — Я бы позаботился о капитане Бешенном. Да, к слову! — рыжий немного склонил голову набок; в глазах его заискрился смех, — Мне забавно их намерение выведать у Рейнира, как можно одолеть меня — старик не знал этого. И, если уж говорить откровенно… этого не знаю и я сам.

Когда в гостиной замка возникли, словно бы из ниоткуда, два итальянца, в ней находился один только Людовик, расслабленно читающий какой-то детектив, с неимоверным наслаждением закинув ноги на стол. Он и гостей-то заметил не сразу, полностью погруженный в хитросплетения сюжета, не замечающий ничего и никого вокруг.

Один из вновь прибывших, высокий молодой человек, несколько бледный для итальянца, сероглазый и черноволосый, увидев столь увлеченного парня, широко ухмыльнулся и, переглянувшись со своим спутником, обреченно вздохнул.

— Вот теперь я понимаю, о чем говорил Винченцо, — нарочито негромко вымолвил он. Людовик от неожиданности подпрыгнул, торопливо убирая ноги со стола и растерянно заморгал, созерцая гостей, а итальянец продолжил:

— Если вы все тут научились так уходить в себя, наша помощь вам, безусловно, необходима, разгильдяи.

— Марко… — спутник парня чуть покачал головой, сдерживая улыбку. К шуткам его мужчина давно привык относиться вполне лояльно, но откровенных оскорблений в адрес обитателей замка позволять своему протеже не хотел.

Впрочем, Луи не обиделся. Он и сам отдавал себе отчет в том, что так уж зачитываться может быть рискованно, но дома ощущал себя абсолютно, совершенно уверенно, и полагал, что может позволить себе такую слабость. Даже не взирая на то, что самый опасный враг сейчас находится непозволительно близко, тоже, в общем-то, на территории замка.

— Привет тебе, помощник, — легко отозвался молодой маг, вновь закидывая ноги на стол и, сцепив руки на животе в замок (книгу он успел положить), с любопытством оглядел собеседника, — А чего ж ты не в хвостатом виде? Я тебя без полосок и не узнал как-то даже, — взгляд его скользнул ко второму итальянцу, и парень церемонно опустил подбородок, — Здрасте, синьор Паоло.

— Добрый вечер, Людовик, — итальянец кивнул в ответ и, шагнув к столу, окинул его долгим, задумчивым взором, — Прошу прощения, но… где же все? Винченцо позвал нас, мы сообщили, что прибудем вечером…

— Мы, конечно, не рассчитывали на красную ковровую дорожку, но хотя бы торжественный салют в нашу честь вы могли бы устроить, — ввернул Марко и, тоже оглядев стол, уставился на Луи почти с претензией, — И, если уж не взрослые, то где младшие члены вашего семейства? Мы давно не были здесь, я не видел Анри уже… — парень почесал в затылке, затем обреченно махнул рукой, — В общем, давно. Наверное, он подрос?

— Чуть-чуть, — Луи изобразил щелочку пальцами, демонстрируя, как мало вырос его племянник и, глубоко вздохнув, снисходительно взмахнул рукой, — Да вы присаживайтесь, гости дорогие. Скоро все подтянутся — у нас не проходит и получаса, чтобы кто-нибудь не пришел в гостиную. Это самое проходное, самое шумное место во всем замке… А вы вообще знаете, зачем мы вас позвали?

Паоло пожал сильными плечами и, отодвинув один из стульев, культурно опустился на него, кладя сцепленные в замок руки на стол.

— Винченцо говорил, вы вновь намереваетесь предпринять какую-то авантюру. Мельком упомянул, что это вновь связано с… — он быстро оглянулся по сторонам и понизил голос, — С Чеславом.

Людовик, принимая на себя вид чрезвычайно напыщенный, даже надуваясь от осознания собственной значимости, от того, что именно ему сейчас надлежит рассказать итальянцам, что же здесь происходит, самодовольно улыбнулся и, поменяв ноги местами, устроился поудобнее.

— Значит, в общем, так. С Чесом, это, конечно, связано, но, вообще говоря…

— С ним это связано самым непосредственным образом, — послышался из-за его спины чей-то знакомый голос с металлическими нотками в нем, сопровожденный звуком не менее знакомых шагов, — Луи, ноги со стола. Добрый вечер, синьор Паоло… Марко…

Паоло приподнялся на стуле, склоняясь в сторону приблизившегося человека в неглубоком поклоне.

— Здравствуйте, мастер Альберт. Признаюсь, ожидал, что встреча будет несколько более… ммм…

— Торжественной и пышной, — Марко, совершенно не питающий к великому мастеру уважения, все не могущий простить ему промашек в другом мире, кривовато улыбнулся, — Обидно было не услышать фанфар.

— Полагаю, их сполна сумеют заменить мои внуки, — Альберт тонко улыбнулся и, положив на стол толстую книгу, сел напротив нее, — Анри, правда, сейчас не в той форме, чтобы прыгать и скакать от счастья, но Марк и Ада сполна заменят его. Они скоро подойдут — меньше, чем через полчаса все соберутся на ужин, и дети, разумеется тоже. Луи, я, кажется, просил тебя убрать со стола ноги.

Молодой маг, исторгнув тяжелый, совершенно несчастный вздох, убрал ноги со стола и, сев на стуле с нарочито прямой спиной, поморщился.