Анхель остановился перед расслабленно полулежащим в кресле Чеславом, и покачал головой. Рассказ, услышанный только что, ворасу не понравился.

— Ну, вот зачем ты это сделал?

Рыжий умиротворенно улыбнулся.

— Что из того, что я сделал — «зачем»?

— Зачем ты обратил сына Виктора? — альбинос глубоко вздохнул, — Зачем давать врагу дополнительную силу, Чес, я не понимаю!

Чеслав заинтересованно склонил голову набок, с любопытством вглядываясь в старого друга.

— А ты изменился, Ан. Кажется, что ты потерял место в жизни и теперь мечешься, не в силах отыскать его вновь… Сначала ты отправляешься в прошлое, чтобы уничтожить род ла Бошер на корню, потом бьешь меня за то, что я легко ранил одного из потомков этого ро…

— Анри — не ла Бошер! — оборвал его собеседник, гневно сдвигая брови. Оборотень ухмыльнулся.

— Ла Бошер, Ан. На какую-то часть ла Бошер, а еще на малую — Мактиере. К слову, ты никогда не задумывался, что вы с ним родственники? Полагаю, если опустить ненужные подробности, ты можешь считаться его дядюшкой, друг мой. Тебя это радует?

— Анри бы обошелся и без такого дядюшки, как я, — негромко буркнул ворас, и тряхнул головой, — Да и речь шла не об Анри! Зачем тебе нужно обращение Адриана?

Рыжий медленно потянул носом наполненный теплом камина воздух и, прикрыв глаза, мягко улыбнулся. Чувствовалось, что самого его собственный поступок глубоко удовлетворяет.

— Ты знаешь, Ан… — задумчиво начал он после недолгого молчания, — Мы ведь никогда не уходим окончательно, мы никогда не умираем — мы продолжаем жить в наших детях, в тех, кому передали свои знания и свою тягу к жизни. Увы, ни у тебя, ни у меня детей нет…

— Всех беременных от меня девушек мы убили, — напомнил Анхель. Старый друг пренебрежительно отмахнулся.

— То было во имя высшей цели, коей мы так и не достигли. Я говорю не об этом, Ан, — он внезапно распахнул глаза, в упор взирая на названного брата, — Ты знаешь, я никогда не был провидцем, хотя и тщился постичь это искусство. Но интуиция моя никогда не лгала, и я привык доверять ей. Сейчас она говорит, что последняя битва окажется для меня действительно последней, что скоро я покину этот мир. Марк подтвердил мои догадки — он сказал, что я проиграю, но буду рад этому… Не представляю, как может все повернуться таким образом, — оборотень ненадолго примолк, затем тише продолжил, — Всю свою жизнь я жил ради тебя и твоих целей, брат, я положил всего себя на их исполнение. Но теперь ты отказался от своих целей. Не спорь! — видя, что собеседник хочет возразить, Чеслав вскинул руку в останавливающем жесте, — Молодой наследник изменил тебя, Ан, сильно изменил, и ты уже не готов, как прежде, убивать всех и каждого, лишь бы отомстить. Похоже, по прошествии полутора тысяч лет ты наконец-то остыл, брат, ты успокоился и обрел мир в сердце… Но за это время я успел обрести личные счеты со многими твоими врагами, и сдаться я не могу. Я буду сражаться до последнего, даже зная, что мне суждено поражение… Но я не хочу уйти, не оставив следа в этом мире, не хочу, чтобы все нажитые мною знания пропали втуне! Детей у меня нет и никогда не было, поэтому я создал себе сына сам, — рыжий неожиданно улыбнулся, — Помнишь, когда-то давно мастер пытался найти магический способ стать родным де Нормондам? Поиски его успехом не увенчались, а по прошествии трех сотен лет и вовсе стали бессмысленны — его внуки стали той самой кровной ниточкой, что связала его с семьей. Я же такой способ нашел, — улыбка его стала кривой, — Долгие и кропотливые изыскания, сложная магия, которая сводится в итоге к зелью с добавлением нескольких капель моей крови — и набор генов маленького Адриана изменен, одни заменены другими, и я становлюсь его кровным отцом. Я хотел отобрать сына у графа, и я это сделал! Не так, как хотел, но способом лучшим, ибо, не забирая сына у него, я присвоил его себе. Адриан — мой сын, ребенок, человек, которому я передам все свои знания, и который сумеет пустить их в дело!.. Впрочем, должен заметить, что все оказалось проще, чем я думал — должно быть, склонность обращаться у мальчишки была, все-таки его родной дядя этим искусством не обделен, поэтому все прошло очень гладко. Что же ты молчишь, Анхель? Я жду поздравлений.

Анхель промолчал, в немом изумлении созерцая своего друга, невероятного мага, сумевшего совершить невозможное, и совершенно не уверенный, что этому можно радоваться.

— Адриан не предаст отца, — наконец, негромко вымолвил он. Чеслав фыркнул.

— Я бы понял, если бы речь шла об Анри, но Адриан чужой тебе, Ан! Как ты можешь питать такую уверенность?

Ворас неприязненно мотнул головой — авантюры друга ему все еще не нравились.

— Ты сам сказал — ты вскоре уйдешь, и мальчик останется с родным отцом…

— Теперь у него два родных отца, — поправил довольный родитель, — И, если бы ты видел его в волчьем облике, ты не говорил бы так, друг мой. Стоит только взглянуть на этого рыжего с коричневыми подпалинами волчонка, чтобы понять, кто его отец. Адриан принадлежит мне, ибо я дал ему жизнь, дал силу и здоровье, я спас его!..

— Для начала едва не погубив! — огрызнулся Анхель и, тяжело вздохнув, упал в кресло напротив, — О, Чеслав-Чеслав, что же ты наделал! Ну неужели ты думаешь, что тебе простится это, неужели полагаешь, что они не сумеют обратить твою магию, а после отомстить тебе самому??

Лицо Чеслава окаменело. Не такой реакции он ждал от старого друга, совсем не такой, и эта ему совершенно не нравилась.

— Магия необратима, — бросил он, сдвигая брови, — И мстить им мне не за что — мастер достаточно умен, чтобы понять, сколь полезен для мальчика мой дар. А я достаточно умен, чтобы наконец понять, какое место в жизни ты выбрал, Ан… и это место не рядом со мной.

Повисло молчание. Оспаривать очевидное Анхель не хотел и не собирался, изучая лицо друга, слабо освещенное светом камина и пытаясь придумать, как бы безболезненно изменить тему.

Чеслав немного повернул голову, и повод неожиданно появился.

На лице оборотня, слабо выделяясь в отблесках пламени, виднелась тонкая белая полоска, рассекающая наискосок левую щеку.

— Откуда у тебя этот шрам?

Рыжий криво улыбнулся и, скользнув по шраму пальцем, ностальгически вздохнул.

— Мне оставил его виконт при нашей последней встрече. От раны я избавился, но шрам… пусть останется на память. Я не хочу забывать о необходимости взять реванш.

Альберт в компании Виктора и маленького Адриана возник посреди гостиной квартиры своего сына и огляделся. В комнате, к его вящему удивлению, никого не было, но со стороны кухни отчетливо доносились голоса, что внушало надежду. По крайней мере, в своих предположениях он не ошибся… Это уже радует.

Все эти мысли промелькнули в сознании мастера в одно мгновение, а уже в следующее оказались подтверждены восторженным детским визгом.

— Дедушка!

Мужчина повернулся и, расплываясь в широкой улыбке, присел на корточки, ловя в объятия подбежавших внуков. Марк и Аделайн, счастливые, что видят хоть кого-то из более близких родственников, обхватив его за шею, оба прижались, сияя улыбками, не желая отстраняться, безмерно опасаясь, что любимый дед снова исчезнет.

Впрочем, Альберт исчезать не планировал.

— Кто здесь с вами, проказники? — он окинул долгим взглядом комнату и, обнаружив изрисованные стены, удивленно вскинул брови, — Я вижу, Ада зря времени не теряла…

— Я же не просто так! — девочка, отстранившись от деда, замахала перед собой руками, — Они защищают нас, не дают… а это кто?

Адриан, который, несколько стесняясь, спрятался за отцом, как раз осторожно выглянул, смущенно улыбнулся ей, тотчас же опуская взгляд. Виктор, несколько растерявшись, не зная, как представить сына своим маленьким потомкам, перевел неуверенный взгляд на великого мага. Тот, успевший обернуться и этот взгляд поймавший, чуть усмехнулся.

— Это сын Виктора, — представил он, — Его зовут Адриан. Вам он… мм… я полагаю…