— Если бы с ней что-нибудь случилось, я бы убил тебя.

Андрей пожал плечами:

— Нет, я бы убил тебя. Я ведь сильнее! Но с чего бы с ней могло что-нибудь случиться?

Мое нутро снова заполнялось гневом:

— Потому что разблокировать память себе очень опасно! Тем более в ее случае! Ты знал это…

— А кто разблокировал? — охотник ухмыльнулся напоследок и вышел за дверь.

Я недоуменно посмотрел на Настю. Та улыбалась теперь еще более виновато, но говорила уверенно:

— Я же не такая дура, как вы изволили давеча выразиться. По-твоему, я жаждала свихнуться?

— Обманула? — констатировал я.

— Обманула, — подтвердила смиренно.

— Зачем? — я продолжал ее обнимать, не сумев заставить себя разозлиться снова в достаточной степени.

— Как будто ты мне дал выбор! — она задумалась. — Алекс, я знаю, чего хочу…

Я боялся услышать продолжение, поэтому перебил:

— Настя, мне придется уехать. Через три недели. Я просто не смогу остаться с тобой… Ты должна понять. Ты сейчас не у Змей только благодаря Аните! Мы оба должны ей.

Она снова приподнялась на носочки, обхватывая мою шею руками, и уткнулась в нее носом.

— Значит, у нас есть три недели. Разве это плохо? А потом ты уедешь. Но сначала разблокируешь мне память. И маме, когда она вернется. Ты обязан все сделать для того, чтобы я смогла потом жить и без твоей помощи.

Я хотел уточнить, что же она имеет в виду, но услышал другое:

— Так что там с моим отцом?

Пришлось усадить ее на диван и рассказать все, что я выяснил. Она уже знала о самом главном, поэтому разволновалась не слишком сильно. Взяла номер телефона и попросила оставить ее одну, чтобы поговорить с ним. А я отправился в свою спальню, правда, уснуть так и не удалось. Они говорили очень долго, хотя слов я разобрать и не мог, а потом она тихо-тихо сидела в своей комнате. Конечно, узнать, что твой отец — не подленький слабый человек, каким она его, пусть и неявно, всегда считала, — тоже шок. И к этой мысли тоже надо привыкать. Уверен, помогло и то, что сейчас она не помнила своих детских мыслей, связанных с отсутствием отца. Я решил не мешать. Она сама придет, если захочет моего общества. А то, что это рано или поздно произойдет, я не сомневался.

Через несколько часов она вошла тихо и тут же легла рядом. Все как раньше.

— А ты ему нравишься, — прошептала она, прекрасно понимая, что я слышу. Но я не ответил. — Алекс, я приняла решение по поводу того, чего хочу. Но сначала ты должен вернуть мои воспоминания.

— О чем ты? — я все-таки открыл глаза. Она решилась на Ритуал?

— Обещаешь, что не будешь смеяться? Сначала выслушай — и ты поймешь, что это единственный правильный выбор.

А вот это уже было странно. Я сел, а она тоже уже поднялась и оперлась на спинку кровати. Но продолжала молчать, видимо, собиралась с духом или подбирала слова, способные меня убедить. Я дал ей на это время.

— Послушай, — наконец-то начала она. — Про меня знают уже все — Соколы, Змеи, Волки и, скорее всего, все остальные. Это значит, что остаться человеком мне шанса не дадут. Даже когда Война закончится…

Я кивнул. Это было очевидно. Сейчас ее не трогают только потому, что обе стороны считают, что ее судьба уже решена. Волки ждут, когда я ее обращу, Змеи — когда я доставлю ее, на все согласную, к Императору. Она снова замолчала, и я решил ей помочь.

— Значит, ты хочешь стать вампиром?

Она улыбнулась.

— Не пойми меня превратно, но вампиры — не слишком-то прекрасные существа. Я не хочу быть на стороне тех, кто покрывал моего отчима, не хочу исполнять приказы Тысячи. А если я уйду к Волкам, то стану против тебя, Аниты, Игоря… Этого я тоже не хочу.

Сердце оборвалось.

— Тогда остается только один выход.

— Да, — она уже точно все обдумала, и это пугало. — Охотники. У них тоже строгая иерархия и они тоже исполняют приказы своих. Но все, что они делают, — помогают людям! Такие приказы я готова исполнять. Их жизнь, в отличие от вашей, полностью осмыслена. И поговорив с отцом, я поняла, что не ошиблась в своих рассуждениях.

— Настя, ты хочешь уйти к охотникам? — уточнил я то, что уже и без того было понятно.

Мне хотелось вскочить и расколошматить всю мебель в комнате, но я не пошевелил и пальцем. Потому что она права. Охотники — единственные, кто может защитить ее и Людмилу от любых притязаний вампиров. Но она вдруг ответила неожиданное:

— Нет. Не просто уйти. Я хочу стать охотником.

А вот это уже действительно смешно.

— Дорогая моя, ген охотника передается только по мужской линии. У тебя есть небольшой иммунитет против внушения, но этого явно недостаточно, чтобы быть им полезной. Чтобы бороться с бессмертными нарушителями Закона — уж точно. Тебя убьют в первой же стычке, ведь ты не унаследовала ни их силы, ни долголетия, ни регенерации.

Она теперь улыбалась снисходительно, как будто ожидала, когда же я соображу, что же она имеет в виду. Но мне это не удавалось.

— Алекс, даже если после обращения мне не передастся ген Бойца, а как я поняла, это бывает очень редко, то мой дар Стирателя все равно им будет очень полезен. Плюс долголетие и регенерация, раз ты именно на этом заострил внимание.

— Обращения? — мозг отказывался сочетать несочетаемое. — Ты хочешь пройти Ритуал, а потом присоединиться к охотникам?

— Бинго.

— Вампир-охотник — это такой бред, что даже говорить смешно! — я до сих пор не мог поверить, что она серьезно.

— Ты обещал не смеяться! — она продолжала улыбаться. Видимо, полностью уверена в том, что говорит.

— Вообще-то, не обещал, — смеяться я не собирался, но призадумался. — Охотники не примут тебя. Такого еще не было.

— Уверен? — она приподняла бровь. — Волки изменят правила. В старом мире такого не было, а новый предполагает, что вампиры будут сотрудничать с охотниками. И я одна из них!

В мысли ворвалась догадка:

— Ты уже обсудила это с Андреем и своим отцом?

— Да. И оба сказали, что в перспективе это возможно. Во мне течет кровь охотника, а это уже означает, что и отношение со стороны остальных будет более лояльным, чем к любому другому вампиру.

Я изучал потолок, пытаясь все переосмыслить.

— Это будет только в том случае, если победят Волки.

— Ты не прав. Если победят Змеи, то охотникам тем более нужна будет помощь в лице тех вампиров, которые хотят, чтобы мир был лучше. И я уж точно хотела бы оказаться на их стороне.

— Звучит абсурдно, но в этом что-то есть… — я был вынужден это признать. Получить силу, бессмертие, да еще и защиту охотников — не это ли лучшее, что я мог для нее желать? — Но правильнее все-таки выждать несколько лет. Тренировки лучше начать до Ритуала… Волки именно так и делают, поэтому их Бойцы в среднем сильнее, чем остальные… И для тебя же лучше выглядеть чуть постарше… Бессмертие — это такой геморрой.

Она тихо рассмеялась, а я замолчал, переведя на нее взгляд.

— Отец сказал то же самое. Дословно!

Я покачал головой, но уже принял ее вариант.

— Если таков твой выбор, и ты даже получила заочное согласие своих родичей, то зачем тебе я? Ты хочешь разблокировать память быстрее?

— Да. Принять такое решение я могу, только если полностью стану сама собой. Именно поэтому они все и добавляют «в перспективе», имея в виду не то, что сами могут передумать, а то, что я должна принять решение полностью осознанно.

— Хорошо. Можем начать прямо сегодня, если ты сама готова. Это займет несколько дней.

— Я готова.

И прильнула ко мне. Ох, чувствую, разблокировкой дело не закончится.

Раннее детство открылось легче, чем я мог предположить. Хоть я и боялся спешить, но не мог не отметить, что воспринимает она забытое совершенно безболезненно. О многих важных событиях она уже знала по рассказам матери и школьных друзей, что-то уже само собой стерлось под натиском времени. А перед нами не стояло цели заставить ее вспомнить и то, что с ней происходило в колыбели. Да и не под силу это моей способности. Только то, что она объективно может помнить о себе, будучи девятнадцатилетней девушкой. Сложности начались даже не тогда, когда мы добрались до знакомства с отчимом, ведь вначале он действительно был ей хорошим отцом. Ей было просто неприятно рассматривать те события с точки зрения того, что произойдет дальше. Просто неприятно, но не больше.