— Печать! Дрянь! — эмоционально высказалась Ардига.

— А мне тайны работорговцев и на нужны. И так скоро узнаем. У меня другой вопрос. — Я почти не узнавала голос Ильрейс, столько злости и глухой ненависти в нём слышалось. — Первый удар, в спину Айриль, нанесён твоей рукой?

Пламя взметнулось почти до потолка пещеры, потом опало и, задымив, потухло.

— Легко сдохла, тварь. — Почти выплюнула Ардига.

— Судя по крикам и состоянию тела, нет. — Высказалась я.

— По возвращению, все твои самцы, которых ты забрала себе, принесут клятву верности на крови! Одна мысль о предательстве, в шутку ли, от усталости и боли ли, не важно, и сдохнут! — Прошипела Ильрейс. — Хватит! Одна уже дожалелась, доцеремонилась! Всё заботу проявляла о слабосилках! Вот он результат! Ардига, принеси из походного сундука пузырек с серой гнилью.

Несколько минут, что понадобились Ардиге, чтобы вернуться с этим пузырьком, больше похожим на небольшой глиняный кувшин, с запаянным горлышком, мы провели в молчании. Так же молча Ильрейс собственноручно, при помощи того же клинка, что словно по волшебству появлялся в её руке, сбила горлышко в самом узком месте. Мне это напомнило, как вскрывают ампулу, перед инъекцией.

Из перевёрнутого кувшина вылилась серо-сизая, неприятная на вид жидкость. Но ещё более неприятно было то, что происходило с телом предательницы. Оно гнило на глазах, почти мгновенно превращаясь в труху.

— И не вздумай ей помогать! — это уже мне. — Предатели не достойны посмертия!

У выхода из пещеры нас уже ждали защитницы, остальные дроу вместе с оборотнями готовили погребальные костры.

Хоть погибшие и напали на общину, но стоило Димирклу объяснить, про ментальные амулеты, как мгновенно, злость к захватчикам сменилась сочувствием и сожалением. Провожали полукровок достойно, в окружении дроу пятого дома, стоявших вперемешку с оборотнями.

Как и положено, у оборотней, угли прогоревших костров тушили поминальными чашами. Один глоток из чаши делал оборотень, остальное выливалось в костёр. Повинуясь порыву, так же поступила и я. А следом за мной и остальные дроу, хотя это был обычай оборотней.

Стоило последнему костру потухнуть, как Ильрейс отправила меня спать, сказав, что без меня совет с оборотнями не начнут. А мне после этого совета, предстоит уйти порталом к площадке ритуального вызова третьего дома. Их правящая известила, что третий дом готов уплатить назначенный мной выкуп.

Лорд Алькар ничего не понял, но проводил меня заинтересованным взглядом. Для него я явно превращалась в загадку. А разгадывать загадки ему положено по должностной инструкции. Он даже попытался что-то у меня спросить, но между мной и им встала Ардига, смерившая лорда таким взглядом, что тот предпочёл резко заинтересоваться рассказом Димиркла о том, как мы встретились и о моём предложении.

— А что вы хотите? День, когда Лилит сменит меня на посту правящей, уже близок. Вот она и старается облегчить себе правление заранее. — Равнодушно пожала плечами Ильрейс, отвечая на вопрос лорда, в силе ли достигнутые со мной договоренности. — Говорить от лица дома, её право.

Усталость и физическая, и эмоциональная взяла своё, стоило мне опустить голову на подушку. Но моя душа отдыхать вместе с телом не хотела, и вновь оказалась перед тем самым мостом через реку, сдерживающую пожарище. Больше не было зловонного дыма и запаха гари, да и раскаленная паутина исчезла.

А вот мужчины, стоявшие почти у самого моста, были знакомы. И кстати, уродливых знаков, которые Ардига назвала печатью, на их груди тоже больше не было. Каждый из них ударял себя кулаком в грудь, глядя прямо на меня, и уходил на ту сторону. Только тот самый парень, с которого я начала искать, что их удерживает и не даёт уйти, подошёл и опустившись на колени, прижался к моим ногам. А потом подскочил и с широкой улыбкой побежал к мосту.

— Вовремя убежал! Иначе сейчас бы умер во второй раз! — раздался голос мужа за моей спиной.

— Ядгар! Ты! — кинулась я к мужчине.

— Я! Пробился к тебе в сон! Смог. А тут какие-то незнакомцы мою жену обнимают. — Проворчал он, сгребая меня в свои объятья.

— Ну, ты чего? Они просто благодарили! — улыбаюсь на его ворчание.

— Поклоном обойтись нельзя было? — вредничает Ядгар.

Но я знаю, как справиться с его вредностью. Тем более, что возможно уже скоро, я смогу это повторить уже наяву!

Лилит.

— Меня терзают странные чувства, неправильные. — Признается Ядгар, после того, как отрывается от моих губ. — Непозволительные, даже сам понимаю, что не может мужчина себе их позволить. Даже просто мужчина. А я дроу…

— И что? От того, что ты дроу, ты перестаешь быть мужчиной? — улыбаюсь, чувствуя себя спокойно и уютно в таких сильных руках.

Ловлю себя на мысли, что для меня эти объятья становятся привычными и начинают ассоциироваться с покоем, с возможностью расслабиться и побыть слабой, обычной девушкой. А не наследницей, о которой даже слухи один другого страшнее. Странно, но такого желания просто уткнуться лбом в мужскую грудь, прижаться и почувствовать себя защищённой, я никогда не испытывала. Не было вот этой тяги рассказать всё, что со мной произошло за то время, что мы не виделись, обо всём, что волнует.

Может, сказывалась вот эта странная связь между нами, раз мы муж и жена. А может его живой интерес и участие, его внимание, с которым он выслушивал рассказ даже о самом незначительном событии в моей жизни. А может, та жадность, с которой он меня рассматривал.

— У дроу нет брачного ритуала, как такового. Да и у других народов, на одну самочку почти всегда приходится несколько самцов. — Объяснял Ядгар. — Чтобы лучше заботиться, защищать, помогать и обеспечивать и жену, и потомство. А я… Я испытываю такое бешенство, стоит лишь представить, что ты вот также, как меня, целуешь другого, что и во время боя не испытывал! Хочу, чтобы только моя была! Хочу, чтобы ты принадлежала мне! Понимаешь? Я дроу, а мечтаю о том, чтобы наследница была только моей! За меньшее глотку перерезали!

— Кто? Зачем? — удивилась я.

— Любая из дроу. Чтоб знал своё место, и другим неповадно было! — резко сказал Ядгар.

— Да? Но если теперь, ты мой муж, то, какое же у тебя место? — улыбаюсь, глядя на него снизу вверх, и осторожно поглаживаю его по груди. — Может, мне нравится, что мой мужчина не собирает меня делить с "несколькими самцами"? Может, мне нужен мужчина, что и один в состоянии, и защитить, и помочь, и позаботиться о своей семье?

— Даже если я скажу, что очень хотел спустить шкуру и под ледяной водопад этого кошака засунуть, не взирая на его княжеский род? Чтоб охладился, вместо того, чтобы чужую жену разглядывать? — осторожно спрашивает меня, а у самого грудь ходуном ходит от частого дыхания.

— А если я скажу, что в принципе это правильная реакция мужчины на излишнее внимание к своей женщине? — уже откровенно кокетничаю я.

— Правильная реакция? — удивляется дроу, от чего его глаза широко распахнулись.

— Ты забыл? Я же не совсем правильная дроу. У меня другое понятие правильного и должного. — Смеюсь, утыкаясь ему в грудь. — Меня от одной мысли о нескольких мужчинах коробит.

— А как же Зайкиль? — уточняет Ядгар.

— Зайкиль помощник и не более! — говорю чётко и серьёзно. — Я могу дружить, помогать, работать бок о бок! Но своего мужчину…

— Выбрала? — с надеждой спрашивает он.

— Вот всё тебе скажи! — стеснение мешает признаться, что я далеко не равнодушна, и не просто из благодарности хочу его вытащить.

Но что я пытаюсь скрыть от того, кто видит все мои мысли и чувства? Мне и объяснять ничего не нужно.

— Я буду самым верным твоим стражем. Вся моя сила, до капли, только для тебя. Не торопи себя, не говори тех слов, о которых потом пожалеешь. — Теснее прижимает меня к себе Ядгар. — Ты себе даже и представить не можешь, как мне тепло от твоей души. Моя жизнь не имеет значения, поверь. И ничего не бойся! Я всегда успею отвести удар!