— Прошу, господа, располагайтесь! — Георг сделал приглашающий жест.

Наша компания не стала мяться и принялась занимать места.

Согласно купленным билетам, ага.

Внутри микроавтобус оказался значительно комфортабельнее, чем виделся снаружи. Два ряда кресел из белой кожи, развернутые друг к другу, между ними — складной столик, под которым смонтирован холодильник… Серьезно.

Я устроился у окна, спиной к ходу движения, Георг расположился напротив, а Корф, Камбулат и Поплавский расселись по оставшимся местам. Дверь закрылась, и машина мягко тронулась с места. Абсолютно бесшумно — если бы не поплывший за окном пейзаж, я бы, пожалуй, и не понял, что мы уже куда-то едем.

— Значит, Выборг… — протянул я, чтобы нарушить неловкую тишину. — А что именно ты хочешь там посмотреть, Георг?

— Я не хочу ничего особенного, — почему-то смутившись, начал Георг. — Конечно, крепость… Просто погулять по старым улочкам… Но… — он замялся и продолжил на своем слишком правильном русском. — Я не хотел бы ходить по стандартному маршруту для экскурсий. Я хотел бы посмотреть… Другой Выборг, настоящий. Вы понимаете меня, господа унтер-офицеры? Не тот город, что показывают туристам. Возможно… Возможно, вы можете помочь?

Поплавский радостно оскалился. Как всегда во все тридцать два зуба, но эта усмешка у него вышла особенно выразительной.

— О да, не сомневайтесь, ваша све… В смысле, Георг. Очень хорошо понимаем. И обязательно покажем. Дайте только добраться!

— Как бы мне хотелось знать заранее, что именно ты имеешь в виду, Виталик, — пробормотал Корф, слегка поежившись.

— Как что? Именно то, что и хочется нашему дорогому гостю! — Поплавский уселся поровнее и механическим тоном матерого экскурсовода продолжил. — Выборг не такой уж большой, но если знаешь правильные места, там можно отлично провести время.

— Главное, чтобы после этого нам не пришлось выпутываться из очередной истории, — заметил Камбулат, усмехнувшись.

Я многозначительно нахмурился, и он запнулся. Не надо при высоком госте об историях… Совсем не надо.

— О, Истории! — Георг вдруг встрепенулся. — Владимир, скажите, все то, что пишут в Сети — это правда?

Я мысленно застонал.

— Смотря что там пишут, — попытался уйти от ответа я.

— Весь мир видел кадры того, как вы спасаетесь от преследования террористов! — воодушевленно воскликнул Георг. — Вы, Владимир, и вы, Виктор! Вы спасли княжну! Вы — настоящие герои!

Я вздохнул. Ну, хоть не кадры зачистки Красного села — и то хлеб.

— Виталик тоже там был, — пробурчал Камбулат. — Он Щит держал.

— Да? — Георг просиял. — Как это… Круто! Я очень рад, что имею честь быть знаком с вами, господа!

— Взаимно, Георг! — кивнул я. — Но не стоит забывать, что мы не имеем права об этом говорить. Дело государственной важности.

— О, да, да, простите меня, Владимир! Я понимаю! — Георг закивал. — Конечно, мы больше не будем. Я просто хотел выразить свое восхищение вашей беспримерной храбростью и хладнокровием!

— Спасибо, Георг!

Я учтиво склонил голову, Камбулат с Поплавским, кажется, немного покраснели, и только Корф, насупившись, смотрел в окно. Наверное, потому что его храбростью никто не восхищался.

А может, просто хотел есть.

Некоторое время в салоне царила тишина, которую на этот раз нарушил Поплавский.

— Не слишком ли это… ну… — Поплавский поискал нужное слово, — просто для вашей светлости? — он похлопал ладонью по сиденью.

— Вы имеет в виду транспорт? — переспросил Георг, улыбаясь.

— Ну да. Обычно такие важные гости предпочитают передвигаться на чем-то бронированном. Желательно с гербами на дверцах.

Георг рассмеялся.

— Это было бы… было бы слишком, вы не находите? — он посмотрел в окно. — Помимо того, что я не хочу привлекать к себе лишнее внимание, я еще хочу, чтобы меня воспринимали сегодня как обычного человека, а не как иностранного герцога с титулом.

— Иностранного герцога с титулом, который приехал защищать свою сестру от политических бурь в Петербурге? — невинно уточнил я.

Георг бросил на меня острый взгляд, и я тут же усмехнулся про себя.

Не такой уж ты и простой, брауншвейгский претендент, каким хочешь казаться. Не ожидал подобного вопроса, да?

— Я почту за честь сделать это, Владимир, — справившись с собой, напыщенно проговорил Георг. — Так же, как это сделали вы.

На мгновение сквозь маску учтивости проглянуло что-то настоящее — то ли недоверие, то ли осторожность… А может, самый обычный гонор. Пусть его светлость и являлся главой правящего дома Брауншвейга и Люнебурга, он еще не разменял третий десяток лет.

Со всеми вытекающими.

— Вы уже представлены ее высочеству? — поинтересовался я.

— Пока только официально, — Георг отвел взгляд в сторону.

Ну да. Официально — это значит, просто постоял напротив, глубоко поклонился и сказал пару фраз. Неудивительно: Морозов сделает все, чтобы держать заморского выскочку подальше от своего самого ценного актива. Не удивлюсь, если и инициативу по поручению досуга Георга нашей дружной компании спустил через Разумовского не интриган Мещерский, а сам глава Совета Безопасноти.

Может, он втайне надеется, что мы невзначай угробим и Георга, и всю его разномастную свиту? Учитывая, что каждый раз творится вокруг нашей компашки, совершенно не удивлюсь.

— Однако я очень надеюсь, что у меня еще будет время познакомиться с ней поближе, — торопливо добавил Георг.

И снова я подавил усмешку. Надейся, парень, надейся. Насколько я успел понять чей-то замысел, наша задача как раз и состоит в том, чтобы на более близкое знакомство у тебя попросту не осталось времени.

И мы эту задачу выполним.

Беседа понемногу перетекала в нейтральное русло. Мы вполголоса болтали обо всем и ни о чем, Поплавский отчаянно острил, а за окнами микроавтобуса мелькали заснеженные пейзажи. Когда асфальт под колесами сменился каменной мостовой старого города, и машина затряслась, сбавляя ход, Георг задумчиво произнес:

— Говорят, что это единственный по-настоящему европейский город России.

— Хочешь сказать, что остальные города у нас какие-то неправильные? — с наигранной обидой поинтересовался Поплавский.

— Нет, конечно! — рассмеялся Георг. — Но Выборг несколько веков принадлежал Швеции, потом Российской Империи… У него свой, уникальный характер.

— Это правда, — кивнул я. — И сегодня у тебя будет шанс его увидеть.

Машина замерла, и перед нами развернулась панорама центра города. Крохотная площадь с памятником посередине, старые здания вокруг и возвышающаяся надо льдом залива башня Святого Олафа.

— Добро пожаловать в Выборг, — проговорил я, глядя на Георга.

— Думаю, это будет весьма интересный день, — тихо отозвался он.

Что-то подсказывало: да. Интересный. Но вряд ли спокойный.

Выборг встретил нас холодным ветром с залива, хрустом льда под ботинками и каким-то особенным духом Средних веков. Большая часть зданий вокруг были едва ли многим старше своих собратьев в Петербурге, зато узкие улочки, мощеные камнем, помнили не только поступь гвардейских полков Петра Великого, но и шведов, и даже самого легендарного новгородца Гостомысла.

Где-то на набережной слышался гул машин, но здесь, в старом городе, жизнь текла неспешно, и если бы не редкие авто, припаркованные прямо на древней мостовой Крепостной улицы, можно было бы подумать, что мы все каким-то загадочным образом «провалились» на пару-тройку веков назад.

Обязательный осмотр крепости (совершенно не впечатлившей Георга) мы уже завершили, и сейчас неторопливо спускались к набережной. Я всегда предпочитал Выборг летом или, на худой конец, осенью, но даже зимой, когда залив замерзал, а деревья на берегу стояли голыми, виды здесь были весьма занятные.

Георг, оглядываясь по сторонам, явно наслаждался непривычным для жителя далекого Брауншвейга северным пейзажем. Который, впрочем, несколько портили маячащие поодаль фигуры телохранителей. Нет, ребята действовали грамотно, спору нет. Работали парами, меняясь, не мозоля глаза… Пожалуй, если не знать, что рядом с нами присутствует охрана, их можно было бы и не заметить. Если не приглядываться.