— Оль, это было невежливо, — шёпотом попеняла кузине Ира. — Взяли и навязались…

— Он же сам предложил, — искренне изумилась Оля. — И вообще, ты ж от станции с ними ехала, и ничего!

— Это же другое, — Ира смущённо оглянулась на беседующего с Щукиным Макса. — Нам было по пути…

— Так и сейчас нам по пути, — пожала плечами сестра и вдруг лукаво подмигнула. — Смотри-ка, как быстро сбываться начало! Дальняя дорога, приятный незнакомец… Может, ещё чего-нибудь сойдётся, м-м-м?

Ира только вздохнула в ответ.

— Я нашёл нам компанию, — с порога объявил Макс, часто моргая, чтобы приноровиться к пыльному сумраку внутри дома.

Зарецкий, занятый какими-то расчётами, поднял голову от разложенных на кухонном столе звёздных карт.

— А я тебя за чем посылал?

— За расстановкой сил противника в ближайшем лесу, — Макс вытащил из шкафчика щербатое блюдце и высыпал в него остатки ежевики. — Противник встретил как родного и показал обильные ягодники. На, угощайся.

Ярик, посомневавшись, дарами леса всё же прельстился. Ещё бы, всяко интереснее гречки с тушёнкой! Макс, сощурившись, заглянул в горящий жемчужным светом экран ноутбука, ни черта не понял в набранных мелким угловатым шрифтом компьютерных заклинаниях и решил, что лучше спросить.

— Чего ты тут такое делаешь?

— Прикидываю лучшее время для наблюдений, — коллега указал тупым концом карандаша на узкое окошко, в котором значился столбик дат с указанием времени. — Идём сегодня вечером, потом утром во вторник, потом в четверг на весь день. Дальше посмотрим, понадобится или нет.

— А в остальное время — досуг и оздоровительные процедуры? — с надеждой поинтересовался Некрасов.

— Точно. Бурьян косить, проводку чинить, антенну налаживать…

— Слушай, ты на инженера учился, вот сам и возись со своей проводкой, — взвыл Макс. — Я гуманитарий, я такое не умею!

— Шеф велел тебя образовывать, — Зарецкий, заметив на одной из карт какое-то преступление против истины, стёр лишнюю линию и аккуратно провёл луч от Полярной звезды куда-то в созвездие Геркулеса. — Так что ты там придумал такое?

— А, — вспомнив о приятных завтрашних перспективах, Макс несколько воодушевился. — Я встретил Иру с сестрой и позвал поехать с нами во Владимир. Теперь ты от культурной программы не отвертишься!

— Некрасов, — Ярик раздражённо захлопнул крышку ноутбука, — ты не мог бы прекратить пытаться устроить свою личную жизнь за мой счёт?

— Почему за твой счёт? — с достоинством парировал Макс. — Хочешь — выбрось нас в центре и поезжай за своими проводами, я не в претензии.

— И положиться на твою сознательность? — ядовито спросил Зарецкий, сворачивая карты. — Имей в виду, дольше, чем до двух, я там торчать не собираюсь.

— Ой, какие мы суровые, — фыркнул Некрасов. — Если влом ехать — вон у соседей бы попросил, чего там тебе надо…

— Не хочу, — нахально заявил Ярик. — Я, между прочим, всё ещё жду доклада по здешней нежити.

Макс вздохнул и принялся рассказывать. За три часа скитаний по окрестным лесам он выяснил, что нежити тут много, вся более-менее разумная, ходит с бирками и к местным жителям настроена нейтрально. К разлому, как и предполагал Зарецкий, лесные обитатели не суются, само место следом за людьми зовут гиблым и обходят десятой дорогой.

— Направление указать отказались, — развёл руками Некрасов.

Ярик спокойно кивнул, словно ничего другого не ожидал.

— Они и не знают толком. Нежить на чутьё ориентируется, а чем ближе к разлому — тем сильнее штормит фон.

— А мы как найдём?

— А мы не нежить.

Всё, расспрашивать бесполезно. Макс вздохнул, отправил в рот ежевичину и принялся ждать вечера.

На дело они вышли в сумерках. Щукин, которому за день надоело греть на солнце старые кости, уже уполз на кухню, зажёг одну конфорку и сидел спиной к плите, разгадывая кроссворды. К тому, чем заняты постояльцы, он никакого интереса не проявлял. Сразу за околицей Зарецкий решительно свернул к лесу; Максу категорически не нравилась идея идти напрямик через изрытый мелкими грызунами и заросший сорняками луг, но тратить силы на бессмысленный спор он не стал.

— Пирсинг сними, — негромко приказал Ярик.

— Зачем?

— Во избежание. Я же сказал, всё сбоит: магия, артефакты…

Макс послушно вытащил из брови зачарованное колечко и сунул в карман. Он рассчитывал, что после утренней прогулки лес покажется более-менее знакомым, но вечером всё выглядело совсем по-другому. Иначе ложились тени, искажались расстояния; там, где раньше сквозили солнечные лучи, теперь гнездилась мгла. Зарецкий, вообще никогда прежде в здешних лесах не бывавший, шагал меж деревьев уверенно, как по коридорам Управы.

— Тут ориентиры какие-то есть? — полюбопытствовал Макс, внимательно оглядывая округу.

— Есть.

— Какие?

— Тебе зачем?

— Организованно драпать с места потенциального происшествия, — Некрасов отмахнулся от назойливо зудящего комара. — Ишь, поделили с упырями сферы влияния…

— Тут нет упырей, — заметил Ярик, прихлопнув польстившееся на него насекомое.

— Вот я и говорю…

Деревья понемногу заступили оставшиеся за спиной луга и дремлющую деревню. Макс сосредоточенно вертел головой, пытаясь запомнить что-нибудь заметное. Увешанный мелкими ягодами куст малины, сломанная берёза, клок тёмной шерсти, зацепившийся за колючие ежевичные ветки…

— Тут живность какая-то водится, — предположил Некрасов.

— Ага. Гомо сапиенс, — насмешливо отозвался Ярик.

— Не только. Вон, смотри, не наш же дед тут бородой чесался!

— Кабаны, наверное, — Зарецкий едва взглянул на Максову находку и равнодушно пожал плечами.

— Страшные звери.

— Не страшнее нас с тобой.

Макс вытащил из кармана телефон. Часы показывали половину десятого, индикаторы связи демонстрировали пустоту. Ага, значит, и немагическая техника тут тоже в растерянности… Или просто сигнал от ближайшей вышки не добивает. Если вдуматься, и в деревне-то ловит через раз.

— Что чувствуешь? — тихо спросил Зарецкий, замедлив шаг.

— Устал немного, — признался Макс. — Но идти могу, не переживай.

— Я не про то. Может, неуютно или тревожно?

— Ну ты спросишь, блин, ночью, посреди леса, — проворчал Макс. — Стрёмно, конечно. Так и в метро тоже стрёмно!

— Нет, тут должно быть другое, — Зарецкий притормозил, настороженно озираясь. — Вроде беспричинного страха.

— Чары какие-то, что ли?

— Какие тут, к лешему, чары? Не работает уже магия, забудь о ней!

Макс недоверчиво покосился на коллегу. Так-таки и не работает? Он на пробу прищёлкнул пальцами, вызывая к жизни простенькую стихийную магию. Огонёк, каким Макс обычно поджигал сигареты, полыхнул на два метра в высоту, едва не спалив незадачливому экспериментатору брови и лишив листвы попавшиеся на пути ветки.

— Некрасов!.. — Ярик зло выругался и сгрёб Макса за ворот, вытаскивая из-под осыпающихся хлопьев пепла. — Ещё одна выходка, и поедешь в Москву писать по собственному!

— Всё-всё, больше не повторится, — пообещал Макс, стряхивая с рукава обугленный берёзовый листик. — Так что тут за чертовщина-то?

— Естественная защита, — уже спокойнее пояснил Зарецкий, разжимая пальцы. Макс недовольно поправил воротник. — Где-то в полукилометре от разлома возмущения в фоне уже такие, что даже минусы чувствуют и предпочитают унести ноги.

— А мы всё равно полезем, — полувопросительно предположил Макс.

— Конечно, полезем. Зачем приехали-то?

— А правда, зачем? — Некрасов, мозгуя, сосредоточенно сдвинул брови. — Что ты тут найти хочешь?

— Хоть какие-нибудь ответы, — тихо сказал Зарецкий. — Будь добр, информируй периодически о своём моральном состоянии.

— Как мило с твоей стороны, — пробурчал Макс. — Пока немножко не по себе.

Идти через полный подозрительных шорохов ночной лес было и страшновато, и скучно одновременно. Безотчётная паника Макса пока не обуяла, и он по заветам Верховского принялся развлекать себя мыслительными упражнениями. Про разлом как таковой вряд ли удастся выяснить что-то новое, всё-таки они с Зарецким не научники, вооружённые вагоном высокоточного оборудования. Значит, дело не столько в самой аномалии, сколько в чём-то, с ней связанном. Или в ком-то.