— Ну, фиг знает, — неуверенно протянул Мишка. — Надо научников спрашивать.

— А я и так знаю, что они тебе скажут, — Ксюша, сердито звеня ложечкой, плюхнулась в кресло и закинула ногу на ногу. — Что магия со временем вырождается. Отсюда и сказки про великих чародеев прошлого.

— Тогда почему бы не допустить…

— Потому что не надо строить необоснованных гипотез, — Тимофеева поджала губы. — Одно дело знать, что средний потенциал с годами снижается, а другое — верить во что-то невообразимое… Ну как ты будешь нежитью повелевать, если с ней рядом рот-то открыть страшно?

— Ярик, а ты же говорил что-то такое, — вдруг оживился Мишка. — Помнишь? Про тех туманниц…

— Я говорил ровно про то, что сейчас озвучил, — слегка раздражённо отозвался Зарецкий. — Либо сделки, либо угрозы.

— Интересно мне, что такого можно предложить туманницам, — скептически хмыкнула Ксюша.

— Или чем напугать, — подхватил Макс. — Ну, кроме Костиковой рожи, но она на этой неделе вне подозрений.

— Викентьевскими оправдательными писульками, — хохотнул Старов и тут же посерьёзнел. — А правда, Слав, чего может настолько бояться нежить?

— Небытия, — просто ответил Зарецкий. — Следовательно, всего, что может таковое гарантированно обеспечить.

— Тогда можно взять огнемёт и стать повелителем нежити, — заметил Макс. Он присел на пустой угол Андрюхиного стола и глотнул пахнущего мятой чая. — Ксюш, делись печеньем.

— Сам возьми, — отмахнулась Оксанка. — А с огнемётом не выйдет. Нормальная нежить тебя зачарует и удерёт быстрее, чем ты в неё прицелишься. И пакость какую-нибудь сделает на прощание. Вот с наших туманниц можно было попробовать что-то стребовать, особенно если они там давно мариновались…

— А что с них требовать? — поднял брови Макс. — Они же состоят из тумана и злости.

— Блин, а это дельная мысль, — вдруг сказал Ярик. Он окончательно отвлёкся от бумаг и принялся нервно крутить в пальцах карандаш, которым делал пометки. — Допустим, в ловушку их заманили обманом, а потом оставили дозревать до полного озверения. Только всё равно непонятно, зачем…

— Если бы кое-кто оставил хоть одну в… неживых, — укоризненно произнёс Мишка. — Привезли бы в подвал, расспросили бы…

— Я бы на это посмотрел, — Зарецкий зло усмехнулся. — А если серьёзно — Миш, даже не пробуй. Это тебе не лесовики — не заметишь, как уведут.

— Блин, это нечестно, — буркнул Макс, сердито разглядывая раскрошенное печенье. — Почему нежить умеет чарами морочить людям голову, а люди друг другу — нет?

— Люди прекрасно справляются и без чар, — заметил Ярик и перевернул чистой стороной вверх испещрённый цифрами лист.

Пятницу безнадёжно испортила Анохина, возжелавшая под конец дня видеть новую сотрудницу лично. Ира стойко выдержала пытки, бодро рапортуя, что всё прекрасно, она всем довольна, сложностей нет, зато есть огромное желание трудиться на благо канцелярии и контроля заодно. Наталья Петровна, похоже, не верила ни единому слову. Отвечая по третьему кругу на одни и те же по-разному сформулированные вопросы, Ира сама не знала, почему не хочется рассказывать начальнице всё начистоту. Наверное, ради Макса и Миши, а ещё из-за того, что саму Анохину никак не назовёшь союзником. Позлорадствует, ткнёт носом в неудачи и отправит обратно с указанием улыбаться пошире…

Проснувшись в субботу ни свет ни заря с дикой головной болью, Ира втайне обрадовалась предлогу отбрыкаться от поездки на дачу к Сафоновым. Мама, разумеется, рвала и метала, но ни анальгина, ни правильного снадобья в запасах не нашлось, а варить свежее или бежать в аптеку не осталось времени. Наносить визит вежливости родители поехали вдвоём. Пользуясь сомнительной удачей, Ира долго не вылезала из-под одеяла, смотрела на теснящиеся за окном тучи и радовалась, что не надо краситься, рядиться в офисные доспехи и трястись в транспорте. Потом мир вспомнил о её существовании: прислала ворчливое сообщение Анька, которой скучно было одной в компании занятых своими разговорами старших, позвонили из деревни бабушка с Олей. Последним Ира всласть нажаловалась на все злоключения прошедшей недели; в отличие от мамы, ни бабушке, ни кузине и в голову прийти не могло читать нотации, а выговориться оказалось полезно.

— Не парься, Ириш, — искренне посоветовала Оля. — Маги — они все с прибабахом. Чего на них обижаться?

— Не все, — справедливости ради возразила Ира. — И я не обижаюсь. Бесят просто.

— Иринушка, — подала голос бабушка, — может, уволишься тогда? Что ж терпеть-то…

— Да не, ба, это ж всю трудовую испортит. Надо хоть немного отработать.

Бабушка поохала над нелёгкой внучкиной судьбой, но в ответ на просьбу не говорить маме легко согласилась. Крутой нрав старшей дочери она прекрасно знала. Когда родня, напередавав всем приветов, отключилась, стрелки часов вплотную подползали к одиннадцати; продолжать валяться без дела стало уже совестно, и Ира, волевым усилием выгнав себя из постели, занялась возвращением в нормальное состояние. Плюхнув на медленный огонь ковшик с водой и травами, она забралась под душ и плескалась там полчаса, пока закипало снадобье. Вышло не так ядрёно, как получалось обычно у мамы, но тупая боль в висках отступила, и даже проснулась воля к жизни. Поразмыслив, чем себя занять, Ира остановила выбор на чтении, но, против обыкновения, взяла не художественное, а потрёпанный томик «Практического колдовства». Развиваться надо, а то половина разговоров в отделе непонятна и загадочна…

Очередной звонок, на сей раз с неизвестного номера, застиг её врасплох. Ира долго и недовольно смотрела на сердито вибрирующий телефон, решая, стоит ли брать трубку. Либо очередная реклама, либо какое-нибудь беспокойство. По закону подлости, если ответить, наверняка окажется первое, а если проигнорировать — второе, да ещё и чреватое неприятностями. Вздохнув, Ира прижала телефон к уху.

— Алло?

— Привет, — сказала трубка знакомым голосом. — Ты где сейчас?

— Макс? — не слишком уверенно предположила Ира. Это определённо Некрасов, только голос какой-то странный, да и вообще… С чего ему звонить?

— Ну да, я. Так ты где?

— Дома… А что случилось? — осторожно поинтересовалась Ира. Опять какая-нибудь кошмарная бумажная катастрофа? Только этого и не хватало.

— Поговорить хочу. Можно приехать?

Ещё и разговор не телефонный. Что ж, повезло хотя бы, что это Макс, а не какая-нибудь Тимофеева. Он-то вряд ли склонен к истерикам на пустом месте.

— Ну, хорошо, приезжай…

— Адрес подскажи?

Ира продиктовала. Макс скомканно поблагодарил и отключился, не обозначив ни времени, ни цели встречи. Вот красота-то… Для полного счастья не хватает только, чтобы родители раньше срока покинули сафоновские владения. Надо было предложить какую-нибудь нейтральную территорию, но чем лучше мысль, тем позже она приходит. Ира попыталась перезвонить, однако вызовы проходить отказались. То ли Макс спустился в метро, то ли выключил телефон. Зачем — даже думать не хочется.

До того, как запиликал домофон, Ира успела приодеться, ликвидировать следы утренней возни на кухне и приготовиться к худшему. Неужели она когда-нибудь к этому привыкнет? Для контролёров, судя по всему, отдых — понятие условное. Грустно, конечно, когда симпатичный парень набивается в гости исключительно по рабочим делам… Но это не повод не напоить визитёра чаем. Злясь на саму себя за рассеянность, Ира щёлкнула клавишей на чайнике. Мама была бы недовольна.

Распахивая дверь в ответ на требовательную трель звонка, Ира нервно улыбнулась гостю.

— Привет.

Макс поздоровался в ответ и с интересом оглядел тесную прихожую. Ира стыдливо запихнула под тумбочку рабочие папины ботинки, которые со вчерашнего вечера никто не удосужился помыть. От гостя не укрылся ни её манёвр, ни хаос косметической дребедени у зеркала, оставленный мамой в спешке.

— С родителями живёшь? — удивлённо поинтересовался Макс, сбрасывая кроссовки.