Да и что она на самом деле знала о пророчестве и о Герое? В путевом журнале упоминалось о его скромном происхождении, но это могло относиться к любому скаа из Последней империи. Герой должен иметь скрытое родство с королевским родом, что делало каждого полукровку в городе кандидатом. Вин практически не сомневалась, что у большинства скаа был в роду тот или иной знатный предок.

Она со вздохом покачала головой.

– Госпожа? – сразу повернулся Ор-Сьер.

Он стоял на стуле, упираясь лапами на подоконник, и смотрел на город.

– Пророчества, легенды, предсказания. – Вин похлопала ладонью по своим записям. – В чем смысл? Почему в подобное вообще верили террисийцы? Разве религия не должна учить чему-то полезному?

Ор-Сьер слез со стула и опустился на все четыре лапы.

– Что может быть полезнее сведений о будущем?

– Если это толковые сведения, то я согласна. Но даже в дневнике написано, что пророчества Терриса можно понимать по-разному. На что годятся обещания, которые можно толковать так и этак?

– Не стоит отвергать чьи-то верования, если вы их не понимаете, госпожа.

– Ты говоришь, как Сэйзед, – фыркнула Вин. – Иногда мне кажется, что все эти пророчества и легенды сочинили священники, которым надо было как-то зарабатывать на жизнь.

– Иногда? – с любопытством переспросил Ор-Сьер.

Вин помедлила, потом кивнула:

– Я ведь выросла на улице и видела столько всякого мошенничества.

И все же грохочущая алломантическая пульсация становилась все сильнее и сильнее…

– Пророчество не обязательно мошенничество, госпожа. Или предсказание будущего. Это может быть просто выражение надежды.

– Да что ты в этом понимаешь… – небрежно бросила Вин, откладывая в сторону свой лист.

На секунду стало тихо.

– Ничего. Конечно, госпожа, – после паузы проговорил Ор-Сьер.

Вин повернулась:

– Прости, Ор-Сьер, я не хотела… Ну, я просто в последнее время рассеянная.

Бам. Бам. Бам…

– Не извиняйтесь передо мной, госпожа. Я всего лишь кандра.

– Но ты личность. Хоть у тебя и несет из пасти.

– Вы сами выбрали для меня эти кости, госпожа, – улыбнулся Ор-Сьер. – Вам теперь и мириться с последствиями.

– Кости, возможно, и могут иметь к этому какое-то отношение, но я сомневаюсь, что от падали, которую ты ешь, дыхание становится чище. Честно говоря, надо бы тебе пожевать мятные листья.

На собачьей морде появилась ирония.

– А вы не думаете, что собака со свежим дыханием может привлечь излишнее внимание?

– Только если ты собираешься кого-то поцеловать. – Вин поднялась и положила на стол стопку бумаг.

Ор-Сьер тихонько рассмеялся, потом вернулся к изучению города.

– Процессия уже завершилась?

– Да, госпожа. Всего не разглядишь даже с высоты. Но и впрямь похоже, что лорд Сетт закончил переселение. И прихватил с собой немало повозок.

– Он же отец Альрианны, – хмыкнула Вин. – Как бы эта девчонка ни жаловалась на отсутствие удобств в армии, могу поспорить, что Сетт любит путешествовать с комфортом.

Ор-Сьер кивнул. Облокотившись на стол, Вин наблюдала за ним и невольно вспоминала его слова. Выражение надежды…

– У твоего народа ведь есть религия, не так ли? – наугад спросила Вин.

Ор-Сьер резко обернулся. Другого подтверждения ей не требовалось.

– Хранители о ней знают?

Ор-Сьер продолжал стоять на задних лапах, передними опираясь о подоконник.

– Я не должен был ничего говорить.

– Тебе не надо бояться. Я не выдам твой секрет. Правда, не понимаю, зачем вы его храните.

– Это связано с сущностью кандра, госпожа. Остальным это не интересно.

– Очень даже интересно! Неужели ты не понимаешь, Ор-Сьер? Хранители считают, что последняя независимая религия уничтожена Вседержителем столетия назад. Если кандра сумели сохранить собственную, значит теологический контроль Вседержителя над Последней империей не был абсолютным.

Ор-Сьер молчал, держа голову набок, как будто впервые задумался об этом.

«Его теологический контроль не был абсолютным? – подумала Вин, немного удивленная собственными словами. – Вседержитель, я начинаю говорить, как Сэйзед и Эленд. Я стала слишком много размышлять в последнее время».

– Как бы то ни было, госпожа, – сказал наконец Ор-Сьер, – я бы не хотел, чтобы вы упоминали об этом в присутствии своих друзей-хранителей. Они могут начать задавать неудобные вопросы.

– Их любимое занятие, – подтвердила Вин. – Так о чем же ваши пророчества?

– Не думаю, что вам они понравятся, госпожа.

– О том, как свергнуть власть людей, – Вин улыбнулась, – да?

Ор-Сьер сел, и она почти увидела, как его собачья морда покраснела.

– Мой… народ уже очень долго связан Договором, госпожа. Я знаю, вам трудно понять, почему мы живем под таким гнетом, но мы считаем это необходимым. Однако мы мечтаем о времени, когда все станет по-другому.

– Когда вы подчините себе людей?

Ор-Сьер отвернулся:

– Вообще-то, когда они все умрут.

– Ого!

– Пророчества не буквальны, госпожа, – пустился в рассуждения Ор-Сьер. – Это метафоры – выражения надежды. Или, по крайней мере, мне они всегда казались чем-то подобным. Возможно, ваши террисийские пророчества такие же? Выражения веры в то, что, если род людской в опасности, боги пошлют Героя и он всех защитит? Тогда неясность здесь намеренная и разумная. Пророчества, на мой взгляд, и не должны говорить о чем-то конкретном – они скорее о чувствах. О надежде.

Если пророчества не были конкретными, почему же Вин слышала грохот барабанного боя?

«Прекрати, – сказала она себе, – ты торопишься с выводами».

– Все люди умрут. И как же мы вымрем? Кандра нас убьют?

– Конечно нет. Мы соблюдаем Договор даже в нашей религии. Легенды говорят, что вы сами себя убьете. Вы же от Хаоса, а кандра – от Порядка. Вы… вообще-то, вы должны уничтожить мир, насколько я знаю. Используя колоссов в качестве своих орудий.

– Ты как будто их жалеешь, – с удивлением заметила Вин.

– Кандра и в самом деле хорошо относятся к колоссам, госпожа. Между нами много общего: мы понимаем, что значит рабство, мы изгои в Последней империи, мы… – Он замолчал.

– Что? – вскинулась Вин.

– Позволено ли мне замолчать? – спросил Ор-Сьер. – Я уже слишком много сказал. Вы сбиваете меня с толку, госпожа.

– Нам всем нужны секреты. – Вин посмотрела на дверь. – И с одним я все еще не разобралась.

Ор-Сьер бесшумно спрыгнул с кресла и вместе с ней пошел к двери.

Где-то во дворце все еще находился шпион. Вин слишком долго была вынуждена игнорировать этот факт.

Эленд вгляделся в глубину колодца. Широкая черная дыра казалась большим распахнутым ртом с растянутыми губами, готовым поглотить его. Эленд отвернулся и посмотрел на Хэма, который разговаривал с несколькими лекарями.

– Мы сначала заметили, что к нам стали чаще приходить люди с жалобами на понос и боли в животе, – рассказывал один из них. – Симптомы у большинства ярко выражены, мой господин. Мы… уже нескольких человек потеряли из-за этой болезни.

Хэм смотрел на Эленда и хмурился.

– Все заболевшие жили в этом районе, – продолжал лекарь. – И брали воду либо из этого колодца, либо из того, что в соседнем квартале.

– Вы сообщили лорду Пенроду и Ассамблее? – спросил Эленд.

– Э-э, нет, мой господин. Мы решили, что вы…

«Я больше не король», – подумал Эленд, но промолчал.

Человек ведь обратился к нему за помощью.

– Я займусь этим, – кивнул Эленд. – Можете вернуться к своим пациентам.

– Наша больница переполнена, мой господин, – посетовал лекарь.

– Тогда займите один из пустующих особняков. Их множество. Хэм, пошли с ним нескольких стражников, чтобы помогли перенести больных и подготовить здание.

Кивнув, громила махнул солдату, приказал собрать двадцать человек из числа дежурных во дворце и передать их в распоряжение лекаря, который улыбнулся с явным облегчением. Перед тем как уйти, он поклонился.