Она не злилась, всего лишь пыталась донести свою позицию. Лиза не хотела воевать, готова была к диалогу, но Алекс не желал ее слышать. Все попытки достучаться до него разбивались о плотный панцирь отчужденности.

— Я отдаю себе отчет в своих действиях. — Все тот же холодный, безапелляционный тон не давал никакой надежды. — У тебя нет ни жилья, ни работы, только лишь муж-сутенер. Не лучшая перспектива для мальчика.

— Все это благодаря тебе! — взорвалась она, пряча гнев глубоко внутри. — У меня было все, пока ты не появился и не разрушил мою жизнь до основания. — Лиза защищалась как могла. — Ты лишил меня жилья, но просчитался. Вся твоя афера шита белыми нитками. Работа? Да это не проблема. У меня собеседование сегодня. А с мужем я развожусь. Что еще? У тебя нет шансов! — По кусочкам она разбивала все его доводы, надеясь добраться до здравого смысла.

— Мне не нужны шансы, у меня есть стопроцентная гарантия. — Алекс не пощадил, безжалостно ударил, уложив на обе лопатки. — Ты забыла про деньги. Они в этой стране решают всё.

— Я не отдам тебе своего сына, — всхлипнула она, начиная сдавать позиции. Крыть было нечем, но Лиза все еще пыталась стоять на своем. — Не смей даже думать об этом!

Отчаяние все отчетливее сквозило в ее голосе, безжалостно царапая измученное сердце Алекса. Чувствовал, что проигрывает сам себе. Из последних сил сопротивлялся и судорожно искал пути для спасения.

— Если по существу сказать тебе нечего, до свидания. — Он трусливо бежал от нее, от себя и своих так некстати проснувшихся чувств. — Выход найдешь.

Развернулся и направился в комнату, не желая продолжать опасный разговор.

— Подожди, — срывающимся от волнения голосом попросила Лиза и преградила дорогу. Поддавшись порыву, заглянула в глаза. Не знала, что хотела там увидеть, но интуитивно ощутила, что это очень важно.

— Что еще? — Он не без труда выдержал ее взгляд. В душе бушевал ураган, сметая все на своем пути, но Алекс не дрогнул, хоть уверенность в своих силах пошатнулась.

— Давай попробуем договориться, — спокойнее предложила она, не прерывая зрительный контакт. Хитрила, искала малейшие бреши в его обороне, надеясь все-таки смягчить его.

— Я разве не пытался?

— Так нельзя, ты не понимаешь… — Лиза тяжело вздохнула, смиряя бешено колотившееся сердце, и попыталась объяснить как можно более откровенно. — Для тебя он просто мальчик, а для меня вся жизнь. Сын от любимого человека.

— От Краснова? — сыронизировал Алекс, хотя прекрасно знал, о ком она говорит.

— Нет. Максим не отец Жени, — в сердцах выпалила то, что так старательно оберегала в сердце от посторонних, и замолчала, лихорадочно подбирая правильные слова. — Делай со мной что хочешь, только не забирай сына. Я на все согласна. — После стадий отрицания и гнева она успешно перешла к торгам.

— Лиза, это бессмысленный разговор. — Алекс держался из последних сил. Внутренняя борьба накалялась. Эмоции, словно взбесившись, рвали его на куски. Одного взгляда в чистые голубые глаза оказалось достаточно, чтобы потушить костер злости, полыхавший в груди. — Я все решил…

— Я прошу тебя, не делай этого. — Она осознавала, что проигрывает, и слезы одна за другой потекли по щекам. Терять было больше нечего. Не осталось ни сил, ни гордости, Алекс отнял у нее все. — Лучше убей, — прошептала Лиза и опустилась перед ним на колени. — Алекс, пожалуйста, я умоляю тебя, — давясь слезами, просила она. — Все что угодно, только не сын. Я не хочу жить без него…

Алекс не смог пережить ее страданий. Он, словно в замедленной съемке, следил за Лизой и чувствовал, как рушится его ледяная крепость. Внутри словно что-то хрустнуло и с громким треском разлетелось по организму, ненадолго оглушив.

В одну секунду Алекс сломался, не выдержав напора собственных чувств. Он потерял все, чем так дорожил, но приобрел намного больше. Он перестал быть собой и вернулся к истокам, выпустил на волю своего узника, не имея больше власти удерживать его внутри.

Любовь к Лизе была слишком огромной и многогранной, чтобы просто так умереть, она просто ждала своего часа. Зря он малодушно похоронил ее в душе. Его любовь, словно феникс, восстала из пепла и гордо расправила крылья, затмив все остальные чувства своей красотой и яркостью.

— Встань, — опомнившись, Алекс резко рванул к Лизе и одним рывком поставил ее на ноги.

— Ну пожалуйста, — продолжала умолять она, безвольно повиснув в его руках. — Не надо.

Он шумно выдохнул, покоряясь судьбе и, прижав к себе дрожащее от рыданий тело любимой женщины, прошептал:

— Что ты делаешь со мной… — понимал всю обреченность своего положения. Знал, что этим решением подпишет приговор себе, но не мог поступить иначе. Больше не мог.

— Не забирай… — как мантру, повторяла Лиза, уже ни на что не надеясь. Жизнь ее кончилась. Жить больше было незачем.

— Не буду, — ответил Алекс, полностью признавая свою капитуляцию.

— Обещаешь? — встрепенулась она и заглянула в глаза, боясь поверить своему счастью.

— Даю слово. — Он осторожно отпустил ее и тихо попросил: — Уходи, пожалуйста.

Лиза кивнула и, вытерев слезы, направилась к выходу, но внезапно обернулась и произнесла:

— Алекс, спасибо.

Он не ответил, даже не повернулся, но Лизе было уже все равно. Выбежав на улицу, она никак не могла успокоиться. Нервное напряжение схлынуло, оставив после себя пустоту. Выиграла эту битву, но не чувствовала радости победы. Ощущала какую-то недосказанность между ними, но сейчас была не в состоянии анализировать. Хотелось лишь одного — поскорее добраться до дома и, наконец, выдохнуть.

Алекс неподвижно стоял посреди комнаты и сжимал кулаки до хруста в пальцах. Прикрыв глаза, терпеливо ждал, пока останется один. Торопливые шаги Лизы прощальным набатом звучали в ушах, а он не мог ничего изменить. Отчаянно желал броситься за ней, удержать, на коленях просить прощения, но понимал, что это бесполезно. Он сам, собственными руками выстроил для себя ад и малодушно затянул в него любимую женщину. Это невозможно простить…

Звук закрывшейся двери сработал как детонатор, выпуская на волю томившихся в груди демонов. Повинуясь их неукротимой силе, Алекс зарычал, как раненый зверь, и принялся крушить все, что попадалось под руку. Схватил журнальный стол и безжалостно отшвырнул его в сторону, яростно смахнул все с барной стойки, не обращая внимания на звук бьющейся посуды. Он настолько был поглощен своими переживаниями, что не замечал ничего вокруг, совершал механические действия, но они не приносили желаемого облегчения. Эмоции хлестали через край, и Алекс никак не мог заглушить этот поток. Тело дрожало от перенапряжения, а сердце разрывалось от гремучего коктейля из боли и отчаяния.

Выбившись из сил, он безвольно упал на колени и зарыдал в голос. Давно забыл, что такое слезы, запретил себе плакать еще тогда, после аварии, а сейчас не смог сдержаться. Горячая кровь хлынула по венам, стремительно растапливая толстые наросты льда в сердце, мгновенно оживила его и заставила биться с неистовой силой. Все чувства, что Алекс так долго скрывал за непроницаемой холодной стеной, оголились, оставив без привычной защиты. Он стал слишком уязвим, но сил сопротивляться больше не было. Горькие слезы жгли глаза и тонкими струйками стекали по щекам, освобождая душу от негатива, даруя долгожданное облегчение. Алекс был раздавлен, морально уничтожен, но жив. Только сейчас, спустя столько лет страданий, он почувствовал себя по-настоящему живым. Первый глубокий вдох болезненно ворвался в легкие, наполняя их до предела. Больше не ощущая тяжелого камня ненависти, мучительно сдавливающего грудь, Алекс задышал в полную силу.

— Алекс! — Взволнованный голос Элис эхом пронесся по комнате, и в следующую секунду она оказалась около него. Опустившись на колени, ладонями приподняла его голову и вынудила посмотреть на нее.

— Я не смог… Я слишком сильно ее люблю, — прошептал Алекс и прикрыл глаза, мучительно переживая свое окончательное падение.