— Эй, мальчик, купишь капусту? — спросил он всё то же.

Рейн расплылся в улыбке и покачал головой.

— Я думал, вы умерли.

Старик возмущённо посмотрел на него:

— С чего бы это?!

Рейн смутился:

— Ну, вы сами сказали, что поняли: умирать не страшно, когда…

Старик ударил рукой по краю тележки и воскликнул:

— Вот молодёжь глупая сейчас! Зачем цепляться к каждому слову? — мужчина смягчился и уже более ласковым голосом продолжил. — Ладно, послушай другой совет — в нём думать меньше надо. В разном возрасте меня вели разные истины. Но кое-что я знал всегда: силы могут оставить или подвести — это нормально, даже боги не всемогущи. Главное, не ругать себя и помнить: ты не один, есть те, кто подхватят.

Рейн мигом обозлился и буркнул:

— Спасибо.

Не один, ага. Один — и не важно, говорить о семье или о демоне. Но это ничего. Теперь его ничто не держит — вот что главное.

Рейн повыше поднял воротник куртки, чтобы скрыть лицо, и с угрюмым видом пошёл к гавани.

Чем ближе к ней, тем осторожнее Рейн начал оглядываться. Он прикидывал, в какую сторону рвануть, если это ловушка, где можно спрятаться, а что использовать в драке.

Но гавань была пуста. Рейн прошёл по простому деревянному причалу и остановился. Он знал, что спиной лучше не стоять, но всё равно стоял, желая стать для кого-то мишенью и почувствовать опасность, снова ввязаться в дело — сделать хоть что-нибудь.

Слева виднелись очертания острова с одинокой башней, где сжигали трупы безымянных нищих. На берегу напротив него рос лес, но он быстро переходил в рощицу, а за ней начинались аккуратные домики. По земельному плану города они относились к Ре-Эсту, но великие и благородные киры упорно не хотели признавать эту часть района, поэтому в ней селились те, кто ради дешёвой земли был готов пойти на сделку с гордостью.

— Рейн, — послышался тоненький женский голос.

Он медленно повернулся.

Лучше бы это была ловушка. Лучше бы перед ним сразу оказались шестёрка Совета, все гвардейцы и инквизиторы мира. Он хотя бы знал, как действовать с ними. А с Эль не знал.

Последний раз он видел её на приёме перед тридцатью днями смирения. Эти полтора месяца явно немногое изменили в жизни девушки.

Эль была одета в тёмно-синюю юбку и аккуратную шерстяную курточку — даже лучше и красивее, чем раньше. Забранные волосы придерживали заколки с маленькими камушками — явно драгоценными. Ну куда она опять лезла! Она, эта девица, воспитанная Ре-Эстом, да здесь, в Мёртвой гавани, где собиралось отребье и трупы сбрасывали горой? Вот же дура!

Девушка уже сделала к нему шаг и раскрыла руки, словно для объятий, но он холодно спросил:

— Да?

Эль сразу остановилась, сделав выражение лица, как у брошенного котёнка. А, всё такая же. Боится, но пытается лезть, куда не надо. Видимо, этого котёнка прохожие мало пинали. Ну, он расскажет, как это происходит.

— Рейн, — снова начала Эль.

Он перебил ее:

— Что ты здесь делаешь?

— Я пришла поговорить!

— Ну говори, — Рейн начал скрещивать руки, но затем опустил их — опасный жест, мало ли кого она привела с собой. Удивляться уже не стоило.

— Может быть, — Эль сделала паузу и уже громче, с требованием в голосе, закончила: — пройдёмся!

— Ну пройдёмся, — усмехнулся Рейн и быстрым шагом прошёл Мертвую гавань, следом — Четвертую, затем выбрался на набережную.

Эль едва поспевала за ним, но он не хотел замедлять шаг. Рейн старался не смотреть на неё и всё внимание сосредоточил на кованой ограде, каменном выступе и песчаном берегу внизу, покрытому ветками, тиной и какими-то обломками.

Они шли молча. Рейн видел, как Эль смущена, как она отчаянно ищет слова, и чувствовал наслаждение от её растерянности. Ну и что она там хочет сказать? Спросить, убили ли Аста? Извиниться, что бросили? Напомнить о плане?

Да пусть идёт к черту со своим планом. Точнее идут. Сама бы Эль не пришла. Даже не нашла бы. Ну и кто его выследил? Кай? Мог бы тогда сам появиться, братишка чертов.

Эль с силой вцепилась в куртку Рейна.

— Да постой же ты! — она посмотрела на него со всей настойчивостью и задрала подбородок повыше, как всегда делала, когда злилась или упрямилась. Раньше это вызывало улыбку. Сейчас Рейн только ухмыльнулся в ответ:

— Ты же хотела пройтись, что не так?

Отпустив куртку, Эль сделала шаг в сторону. Понурив голову, она прошептала — скорее самой себе, а не ему:

— Он был прав…

Рейн не стал слушать девушку и спросил:

— Так зачем ты пришла?

— А почему ты не пришёл к нам?

Ответом был громкий смех. Он даже говорить не хотел. Действительно, почему? Вот так загадка!

Он пошёл дальше по набережной, но уже медленнее. Эль побрела рядом. Отчаянно захотелось остановиться, поймать взгляд карих глаз — он же так давно не видел их, и этих золотых крапинок вокруг зрачков…

Рейн снова уставился на воду. Она казалась серой-серой, только у горизонта её золотило солнце, узкой полоской пробивавшееся из-за густой пелены облаков.

— Как ты сбежал?

Рейн пожал плечами:

— Сделал то, что я умею. Убил.

Эль кивнула, точно знала, кого он убил и зачем.

— А как ты оказался там? — она махнула рукой в сторону узких улиц Канавы, оставшихся позади.

— А как ты оказалась здесь?

Рейн на секунду посмотрел на неё и сразу перевел взгляд на другую сторону — на тёмные конторы Тома, тянувшиеся по правую руку.

— Я пришла за тобой. Пойдём домой.

Эти слова звучали так сладко, и хотелось бы в них верить, да уже не получилось. Не верилось больше в «дом». Ну да, псы же живут в конурах. И нечего заводить их в тёплый дом, чтобы потом снова выкинуть на холод.

— Домой, значит… — на лице опять появилась кривая ухмылка. Рейн опустил воротник куртки, чтобы напомнить Эль о клейме.

— Во имя Яра, прошу, давай поговорим, Рейн!

Он встал перед Эль лицом к солнцу. Облака опустились ещё ниже, так, что между ними и землёй оставалось всего несколько сантиметров. Солнце было алым, и казалось, на горизонте лежала тонкая багряная нить. Как пролившаяся кровь.

— Хорошо, говори.

— Мы хотели помочь, правда! Кай, узнав о побеге, сутками искал тебя.

— Ну и что же помешало?

— Не получилось. Мы пытались, клянусь! После того вечера я сразу попросила Адайн, и она собрала Крысиный совет. Мы хотели помочь! Думали забрать тебя из Чёрного дома…

Рейн взмахнул рукой и грубо перебил девушку:

— Да, хорошо, вы пытались помочь, и я очень благодарен. Можешь передать это всем. Только я никуда не пойду, мне уже не нужен ни этот чертов Крысиный совет, ни ваши планы, ясно? Я знаю, что мне делать.

Эль пристально посмотрела. От этого взгляда хотелось спрятаться — точнее, от всех воспоминаний, которые он вызывал.

— Не знаешь ведь, — уверенно ответила девушка. — Ты когда врешь, всегда немного наклоняешь голову вправо. Ты сам учил, что человек при лжи смотрит в эту сторону.

Рейн не сдержал смеха. Рассказал же на свою голову! Он вдруг вспомнил, что не смеялся уже очень, очень давно, и улыбка сразу померкла.

— Да, ты права, но что не знаю — узнаю, чего не умею — научусь. Вот и всё.

— Кай так говорит обычно.

Рейн насупился и потер клеймо. Что, думает пронять его воспоминаниями? Он тоже много чего говорил, да в нужный момент все вспомнили не его слова, а Вира или, может, Кая.

— Эль, у меня было не лучшее время. Я не хочу возвращаться ни к чему, что связано с ним. Иди домой, пожалуйста.

Чувствуя усталость, Рейн одной рукой оперся об ограду: чёрно-белые ветви и листья соединялись в разных узорах и тянулись всё дальше и дальше. Не хотелось больше ни спорить, ни злиться, ни спрашивать. Просто уйти.

— Аст сейчас… — начала Эль и не договорила.

Рейн кивнул, опять навесив на лицо усмешку.

— Конечно его больше нет. Иначе бы меня не короновали.

— Как ты..?

Она снова не договорила. Что, боялась закончить? Какое продолжение она планировала: как ты без демона, как пережил, как себя чувствуешь, как справляешься? О, ему было что рассказать…