Время шло медленно. И с каждым вздохом и ударом сердца Бриджит представляла своих тюремщиков, вне поля зрения, обсуждающих в этот самый момент, каким способом их сподручней убить.

Звуки повторились. Быстрые, нерегулярные щелчки, раздающиеся из лагеря Врага, были неуловимо знакомы. .

- Интересно, что это? - прошептала Фолли.

- Что-то происходит, - пробормотала Бриджит в ответ. Она поднялась и шмыгнула так тихо, как могла к брезенту, закрывающему им вид на внешний туннель. Затем опустилась к небольшой щели с краю и молниеносно выглянула в нее.

Одного взгляда хватило, чтобы застыть от ужаса.

Шелкопряды.

Несколько десятков взрослых шелкопрядов, с жесткими, бронированными телами размером с Бриджит. По крайней мере, чудовища весили столько же, кроме того они двигались с той же самой ужасной, чуждой грацией, что и их детеныши. Они текли в лагерь аврорцев по полу, стенам и потолку вентиляционных туннелей, видимые в свете полудюжины небольших люмин кристаллов, которые, очевидно, оставил ушедший отряд.

Бриджит сморгнула и продолжила разглядывать обстановку. Повсюду она видела пустые спальные мешки, брошенные рюкзаки, мусор и хлам, но нигде не было видно аврорцев. Они покинули свой лагерь.

И теперь шелкопряды занимали их место.

Бриджит захотелось развернуться и бежать. Но она заставила себя остаться на месте. Смотреть. Наблюдать. Угла обзора не хватало, чтобы оценить, сколько там было аврорцев. Шелкопряды беспокойно ползали и она не могла точно пересчитать их. Может сорок или пятьдесят?

А затем, рядом с аккуратно сложенным, скатанным и перевязанным спальным мешком, она заметила свой наруч, нож и использованные осветительные кристаллы Фолли, все еще находящиеся в двух сумках и стеклянной банке.

Бриджит медленно отступила назад, стараясь не производить даже малейшего шума.

Она развернулась и обнаружила Фолли с бледным лицом, не отрывающую от неё широко распахнутых разноцветных глаз.

Бриджит присела рядом с Фолли и прошептала ей на ухо:

- Взрослые шелкопряды. Несколько десятков.

Фолли затрясло, но она кивнула головой.

- Не волнуйся, -  прошептала она своему маленькому кристаллу. - Я защищу тебя.

- Я нашла твои кристаллы, - продолжила Бриджит.

Фолли вскинула голову, открыв глаза еще шире. Она прижала свой маленький кристалл к губам.

- Ох, - еле слышно воскликнула она. - Надеюсь, с ними все в порядке.

- Они всего в десяти футах отсюда, - сказала Бриджит. - Мой наруч тоже там. Кажется, я смогу до них добраться. Если у меня получится достать кристаллы...

- Да, - перебила Фолли, кивая с закрытыми глазами. - Да, именно.

- Если у меня получится, - продолжала Бриджит одними губами, - ты сможешь сделать что-нибудь, чтобы вытащить нас отсюда?

Фолли облизала губы. Затем она медленно глубоко вдохнула и выдохнула. И еще раз. И снова. Когда она открыла остекленевшие глаза, зрачки в них были неестественно расширены. Она медленно сместила взгляд влево, затем вздрогнула и склонила голову.

- Здесь нет потоков, - прошептала она своему кристаллу.

- Но слева есть один заваленный зал. Там есть канал. Я смогу использовать его.

- Далеко?

Фолли покачала головой.

- Пятьдесят футов, думаю, хотя это глупый способ измерения. Шагами мерять куда практичнее. Да, верно, пятьдесят шагов.

Бриджит закусила губу. Сорок или пятьдесят шелкопрядов. Десять футов к снаряжению. Пятьдесят футов в другую сторону.

У них не получится остаться незамеченными.

Она была уверена, что в драме героиня тотчас придумала бы план, смело жертвуя собой ради спутницы. Она выбежала бы в холл и, бросив кристаллы Фолли, побежала бы в противоположном направлении, крича и увлекая всех шелкопрядов за собой. Она бы храбро билась, но в конечном счете благородно умерла, в тот момент когда Фолли наслала ужасную кару существам с поверхности, а затем закончила бы их миссию, впоследствии горько оплакивая свою погибшую подругу.

Героиням в драмах, пришло в голову Бриджит, не доставало здравого смысла.

Шелкопряды не замечали их, или, если и почувствовали их присутствие, не нападали. Если они еще не сделали этого до сих пор, то у них с Фолли, по крайней мере, был шанс. Аврорцев, определенно, нигде не было видно. Возможно, разумней всего было просто тихо ждать. Кажется, лучшее на что они могли надеяться, что Роул приведет помощь. Они должны быть готовы помочь себя спасти, когда это произойдет.

В конце концов, если бы шелкопряды решили их сожрать, Бриджит всегда могла пожертвовать собой, отчаянно борясь, чтобы спасти Фолли. Но до тех пор, пока у нее не было другого выбора, она избегала форсировать события, благодарю покорно.

Из неё вышла бы отвратительная героиня романа, подумалось Бриджит.

И вдруг, среди звуков щелкающих конечностей и шелеста чистящих хитин шелкопрядов, Бриджит расслышала голоса.

Это заставило её затрепетать от ужаса.

Люди? Рядом с шелкопрядами?

Было только одно разумное объяснение происходящему: это были люди, управляющие ужасными тварями и последними событиями — и это было то, о чем Шпилеарх хотел бы знать. Её долг как гвардейца был совершенно ясен: она должна сделать все возможное, чтобы узнать побольше об этих личностях.

О, Боже.

Бриджит сглотнула и снова тихонько подкралась к щели в брезенте. Она выглянула, двигаясь как можно медленнее.

Мужчина и женщина шли прямо к ней, огибая шелкопрядов, словно твари были не страшнее или необычней стайки школьников, играющих на перемене. Она была одета безупречно, в платье и пиджак в серых и лавандовых тонах, ее волосы были убраны над шеей предельно аккуратно, образ дополняла соответствующая шляпка и белые перчатки. Это была зрелая женщина с пустыми серыми глазами и какой-то резкой, бескомпромиссной красотой. На шее сверкал алый камень, вшитый в черный, бархатный чокер.

Мужчина, идущий рядом с ней, был воиннорожденным, как Бенедикт. Хотя, он был выше и с впечатляющими мускулами. Коротко стриженные тусклые коричневые волосы, отливающие серебром, редко покрывали его голову, спускаясь к его лицу, шее и рукам, придавая ему особенно звериный вид. Один из его кошачьих глаз косил и было что-то в его движениях, какая-то... неправильность. Бенедикт не просто ходил, а как будто скользил с плавной грацией, проявляющейся в каждом движении и в каждом жесте. Этот мужчина же...

Через мгновение Бриджит словно ударили обухом.