Он уже повернулся уходить, когда в углу пещеры внезапно сгустился воздух. Заблистали искры. Мрак отшатнулся, ибо из искр и жара шагнул человек. Матерый, крепкий в кости, одетый просто, неоружный.

Если Мрак был удивлен, то человек вовсе отпрянул. Голос сорвался на визг:

– Боги! Волк!

Мрак поспешно ударился оземь, поднялся в человечьем облике. Не спеша натянул портки, набросил на плечи душегрейку. Жаба подпрыгивала, наконец зацепилась за колено и поспешно полезла на свое нагретое место.

Человек смотрел выпученными глазами:

– Ты кто?.. Откуда?.. Изыди!

Но в голосе не было ни мощи, ни уверенности. Похоже, он не был колдуном, который умеет что-то еще, кроме умения внезапно появляться в своей пещере.

– Тебе поклон от твоих внуков, – сообщил Мрак.

– Внуков?

– Да. Разве ты не родня тем, кто внизу?

Человек все еще в испуге и настороженности рассматривал Мрака. Незнакомец, так внезапно вторгшийся в его пещеру, на полголовы выше, шире в плечах и массивнее. А страшная секира за плечами уверенности не прибавляет.

– Это моя родня, – ответил он сдавленным голосом. – Но кто ты? Откуда ты смог…

– Просто смог, – ответил Мрак. – У меня к тебе дело, долгоживущий.

Даже в полутьме заметил, как вздрогнул колдун по имени Дед. Тот повел дланями в воздухе, но Мрак сказал ровно:

– Я с миром. Но не вздумай применять ко мне колдовские штуки. Я сломаю тебе хребет раньше, чем допоешь заклинание.

Колдун опустил плечи, в его фигуре была обреченность. Мрак предложил:

– Пойдем на солнышко. Тебе все одно сегодня спускаться в долину. А мне идти дальше. И выше.

Снаружи воздух был свеж, горы блистали чистотой. Мрак вздохнул всей грудью, спросил:

– Теперь придется менять нору?

Колдун обреченно опустил голову:

– Сам знаешь… Сегодня ты нашел, завтра другой отыщет. А я, сам понимаешь, должен держать место в тайне.

– Не понимаю, – признался Мрак.

– Ну… ты сам колдун, иначе бы в волка… Да и эта странная жаба… Такие у нас не водятся. Тебе, как настоящему колдуну, могу признаться, но вряд ли поверишь.

– Попробуй, – поощрил Мрак.

Он сел на валун, и колдун, покряхтев, нехотя опустился на глыбу напротив. Вид у него был несчастный. Незнакомец выглядит грозным, а зубы у него совсем волчьи.

– Я, как и многие, ушел в горы за сокровищами. Любыми. Золото ли, камни, потерянные клады… Знаний я не искал, но, как бывает, именно я и наткнулся. В одной пещере отыскал свиток со старинным заклятием. В селе помогли прочесть. Потом в горах я повторил его вслух трижды… В глазах на миг потемнело, а потом все снова осталось как ни в чем не бывало. Разочарованный, я собрал хвороста, спустился к себе в долину… Подходя к дому, увидел, как навстречу бегут зареванные дети. Удивился, ничего не понял. С чего им прыгать, верещать так, будто год не видели? А потом и жена всполошилась, выбежала навстречу вся белая… Да и сельчане смотрели как-то странно.

Мрак слушал заинтересованно. Колдун вздохнул, закончил:

– Оказалось, что меня не было неделю. Но я-то хорошо помнил, что всего лишь утром ушел в горы! Для меня это был один день… И тут я догадался. Чуть было не разболтал всем, но как-то сдержался. Пробыл с неделю, ушел под каким-то предлогом на прежнее место. Уходя, предупредил, что могу задержаться на пару дней, а то и больше. Снова повторил заклятие, уже на память, ибо свиток вспыхнул и рассыпался в пепел после первого же раза… Ну, опять потемнело, опять я спустился в село. Снова слезы, крик, упреки. Так я и понял, что могу жить, скажем, всего один день в неделю…

Мрак удивился:

– А зачем тебе это надо?

Колдун посмотрел заискивающе:

– Интересно, понимаешь? Я старею в семь раз медленнее других. Я видел, как выросли мои дети, как возмужали внуки… Сейчас подумываю, как бы подправить заклятие, чтобы жил не один день в неделю, а… ну, в две недели! А то и в месяц. Я смогу увидеть и праправнуков, а деревца, которые сажаю сегодня, на моих глазах вырастут огромным садом. Хотя проживу тот же срок, что мне отмерен, но увижу больше. В нашей жизни один день как две капли воды похож на другой! Ни-че-го не происходит. А так у меня даже зима не тянется, а летит, весна за две недели… моих две недели, яблоки вырастают за ночь и поспевают за другую…

Мрак равнодушно качнул головой:

– В этом что-то есть. Но у меня свои заботы. Скажи, как пройти к Хозяйке Медной Горы?

Колдун дернулся:

– Откуда я знаю? Сижу, никого не трогаю. Пойми, мне ни до кого дела нет!

– Верю, – ответил Мрак. – Но ты, при твоей-то долгой жизни, да чтоб ни разу не заприметил, где она появляется?

Колдун протянул уныло:

– Ты ничего не понял. У меня не долгая жизнь! Только быстрая… Понимаешь, быстрая!

– Ну-ну, – поощрил Мрак.

Колдун взглянул на него искоса:

– Но, если честно, я в самом деле знаю, где она появляется.

– Ну-ну, – повторил Мрак.

– Иди по той тропке. Выйдешь в горную весь Кобчика. Там добывают богатейшие руды. Говорят, сама Хозяйка показывает местным богатства. И даже выводит на них золотые жилы.

Мрак с сомнением покачал головой:

– Говорят много чего.

– Точно, – сказал колдун твердо. – Это ее люди. И там она тебя сразу увидит.

Когда Мрак уходил, ему почудилось злорадство во взгляде колдуна. И облегчение. Похоже, даже передумал менять пещеру. Ибо, судя по его взгляду, от Хозяйки Медной Горы не уйти целым.

Он чувствовал, как ноги гудят от усталости, когда вдруг вышел на ровное место над пропастью, где спиной к нему сидел человек с луком в руках. Рядом с ним лежали ровным рядком стрелы.

Если бы не волчья привычка Мрака двигаться бесшумно, он бы спугнул незнакомца. Сейчас же застыл, рассматривая его внимательно.

Тот был в потрепанной одежде из кожи, ноги голые, в царапинах, темные от солнца. Бородатый, как все куявы, волосы на лбу перехвачены веревкой. Плечи широки, но лица Мрак не видел, тот даже шею вытянул, следил за кем-то внизу. Рука его поползла к стрелам. Выбрав одну на ощупь, так же, не глядя, наложил на тетиву, медленно начал оттягивать.

Мрак так же бесшумно двинулся вперед. В кого бы тот ни собирался пустить стрелу, но из засады да еще без предупреждения – не по-мужски. Может быть, вовсе собирается стрелять в спину!

Его широкая ладонь уже потянулась к шее хитреца, когда негромкий голос слева произнес предостерегающе:

– Эй, лохматый!.. Не дури.

Мрак повернул голову. Шагах в пяти стояли трое. В их поднятых над головами руках блестели отточенными остриями дротики. Блестящие лезвия смотрели Мраку прямо в лицо. От одного еще можно уклониться или даже перехватить в воздухе, но от трех…

– Иди сюда, – сказал тот, что стоял посредине. – Но медленно.

Мрак пошел медленно, как и велели, только бы подойти ближе, а там и копья не помогут.

Но трое словно читали его мысли. А может, и читали, у Мрака все всегда на лице, так говорил Олег. Отступили, уводя от того, который целился. Впрочем, тот тоже повернулся, держал Мрака на кончике стрелы.

Когда нежданный гость оказался в нужном для них месте, средний сказал коротко:

– Сядь. Лицом к стене. Подай через голову секиру и нож. Мешок положи под ноги.

Мрак, кипя от злости, сделал как велели. Перед глазами мелкими красными искорками блестели прожилки в гранитной стене. В спину больно кольнуло между лопатками. Он знал, что острие дротика нацелено против его сердца. Чужие руки вдруг выдернули нож у него из-за пояса, а голос над головой сказал насмешливо:

– От нас ничего не утаишь, хлопец.

– На мне много не разживетесь, – пробормотал Мрак.

– А нам и не надо. Сиди тихо… Когда все кончится, ты получишь все свое взад.

Мрак услышал конский топот. Затем там был злой окрик, лошажье ржание, хриплый вскрик и шум борьбы. Мрак скосил глаза. Разбойник, что стоял над ним, повернул голову и прислушивался. Острие все еще напоминало о себе, но Мрак качнулся вбок, свободной рукой ухватил чуть выше острия, рванул, уже поднимаясь на ноги.