Сбоку раздался свист и крик:

— Эй, малявка, иди сюда!

Я оглянулся и увидел группу старшекурсников, стоящих вдали у строений на заднем дворе техникума. Там росли толстые дубы, закрывающие своими стволами обзор из окон здания, так что хулиганы не опасались, что их увидят. Ну вот, а я рассчитывал встретиться с ними чуточку позже, когда соберу ребят на подмогу. Ладно, придется идти, не нападут же они все на одного.

Скрипя подошвой обуви по снегу, я подошел к противникам.

— Ну, кому ты собирался надрать задницу? — спросил здоровяк и начал быстро надвигаться на меня.

Все бы ничего, да только вместе с верзилой на меня начали надвигаться и его дружки, сразу трое человек. Еще несколько, вроде бы пятеро, играли роль зрителей и наблюдали за происходящим.

Эй, а ничего, что тут все на одного напали? Никто не собирается протестовать против нарушения неписаных правил?

Чтобы не оказаться в кольце врагов, я отступил. Деревянные хозяйственные постройки оказались сначала сбоку. Затем за моей спиной. Отлично, хоть тыл прикрыт.

Я поднял руки, плечом прикрыл подбородок. В глазах окружающих меня студентов появилось узнавание.

— Это что, тот самый бешеный боксер с первого курса? — спросил кто-то с краю. — Который борцов отметелил?

Ого, наша слава бежит впереди нас. Приятно ощущать себя мегастаром.

— А похрену, пусть хоть сам олимпийский чемпион, — сказал их вожак. — Вали его, ребята!

Они разом бросились на меня. С самого начала пришлось туго. Все-таки, тяжеловато драться сразу с четырьмя противниками. Особенно, если они превосходят по габаритам и весу. И нападают одновременно.

Все, что я успел сделать, это своротить челюсть одному из нападающих. Это был низкорослый, коренастый парень. Эге, как раз он и вякал там что-то про обучение меня вежливым манерам.

Сейчас от избытка рвения он первым сунулся ко мне. Я был настороже и сначала помахал перед его лицом левой рукой для отвлечения внимания. Затем пробил ему челюсть коротким апперкотом. Учитель изящности и учтивости споткнулся и рухнул на землю.

Двое других наткнулись на него и замешкались. Это дало мне пару драгоценных секунд, чтобы разобраться со здоровяком. Он пер на меня, как танк.

Все, что я успел сделать, это воткнуть кулак в его живот. Бесполезно, с тем же успехом я мог бить стену дома. Силач навалился на меня и обхватив ручищами, придавил плечом и туловищем к стене сарая.

Вот дерьмо! Я почувствовал себя так, будто оказался под тридцатитонным прессом. В глазах потемнело. Голова чуть не лопнула от давления. Я пытался отбиться от противника, но не мог его оттолкнуть.

С обеих сторон налетели его приспешники. Мне пришлось совсем тяжко. Через пару мгновений я обнаружил, что уже валяюсь на мерзлой земле, утрамбованной десятками ног.

Голову я прикрыл руками, по телу сыпались пинки тяжеленными сапогами. Ладно, придется потерпеть, надеюсь, они не возьмутся за палки и камни.

Но затем вдруг послышался топот ног, крики и звуки ударов. Мое избиение прекратилось, зато надо мной послышался шум схватки.

Недоумевая, я поднял голову и огляделся. Ух ты, сюрприз. Оказывается, на мою защиту примчались двое парней и напали на старшекурсников с фланга.

— Вы куда, втроем на одного? — кричал один из моих защитников, прыткий и уверткий.

Он дрался умело и стремительно, осыпая противника градом ударов. Рядом с ним боролся еще один, могучий и громадный, словно медведь. Ух ты, еще один сюрприз. Это же Мишка Закопов и Паровоз, мои коллеги из «Орленка».

Это что же, я валяюсь в грязи, пока мои товарищи дерутся? Нет, так не пойдет. Я поднялся, опершись ладонями в грязный снег. Присмотрелся.

Димка Сазонов махался с достойным соперником, атлетом и вожаком противоборствующей группировки. Мишка, стремительный, как шарик ртути, сражался с оставшимися двумя. Поскольку у Паровоза дела шли неплохо, я бросился на помощь рыжему собрату.

К счастью, они как раз стояли ко мне спиной. Я пнул одного под колено, а когда он подломился, добавил по голове боковыми. Раз, два, три, прямо, как по груше.

Голова противника моталась из стороны в сторону. Я стоял сзади и хотел добавить еще по затылку. Но нет, парень уже отключился. Он повалился лицом вперед и зарылся в снег.

Мишка, оставшись с врагом один на один, быстро потеснил его к сараю. Тот пытался защититься, подняв руки, но мой товарищ пробивал его оборону быстрыми жалящими ударами. Еще чуть-чуть и противник был бы готов, но со стороны техникума послышались крики. Да еще и свистки.

— Полундра, это преподы! — закричал кто-то из зрителей. — Уходим!

Забыв о поединке, мы врассыпную, как стайка воробьев, бросились прочь от сараев. Никому из учащихся не хотелось попасть под горячую руку директора.

Мишка бежал рядом со мной. По дороге мы наткнулись на Паровоза. Он тоже добивал своего соперника и никак не желал отрываться от этого увлекательного занятия.

Пришлось схватить его за пояс и тащить за собой. Гигант сначала отбивался, а потом подчинился и побежал вместе с нами.

Отбежав подальше, мы нырнули во двор многоэтажного дома. Пробежали через заснеженную детскую площадку и выскочили с другой стороны. Кажется, все спокойно. Погони нет.

— Так это тебя там молотили? — спросил Закопов, возбужденно дыша после драки и пробежки. — А мы и не знали сначала. Паровоз говорит, смотри, мол, трое на одного налетели, непорядок. Пойдем, поможем. Ну, мы и подсобили.

— Если бы не вы, они бы меня в больничку точно отправили, — сказал я и пожал им руки. — Спасибо, ребята. Век не забуду.

— А чего это они? — спросил Паровоз. — Налетели на тебя?

Гигант не особо изменился, только ссадина на щеке, да чуть покраснел после боя. В остальном все такой же. Медлительный, спокойный, как слон.

Я махнул.

— Сцепились из-за пустяка. Ничего, я им еще наваляю.

Мы прошлись еще немного и договорились встретиться завтра на тренировке. Время уже было вечернее, на улицах быстро темнело. А мне еще надо заглянуть к Черному ворону и успеть домой. Да и Лену тоже надо увидеть. Я побежал на остановку и успел запрыгнуть в уходящий трамвай.

Скопление одноэтажных домов, где жил тренер, встретило меня темнотой и лаем собак. Все, как обычно.

Под ногами хрустел снег. Днем в поселке расчистили дорогу. Хорошо хоть, не буду утопать в сугробах, как вчера и сегодня утром.

Дом Черного ворона мрачно темнел в полумраке. Ни одного огонька в окошке. Как будто все его жители вымерли.

Я прошел через засыпанный снегом двор, отодвинул лопату для уборки снега, не стал стучаться и толкнул дверь. Прошел по темному коридору.

Тепло, уютно, пахнет мясным бульоном. Вон, на кухне мерцает тусклый свет.

— Егор Дмитриевич! — позвал я. — Это я пришел, Виктор Рубцов. Вы меня слышите?

Никто не отозвался. На какой-то миг я подумал, что старик уже усоп. Лежит на полу кухни, оцепеневший взгляд вперил в потолок. Я осторожно подошел к комнатушке, заглянул внутрь.

Никого. Кухня пуста.

В это мгновение меня хлопнули сзади по плечу. Я вздрогнул и обернулся.

Передо мной стоял Черный ворон. Сам ростом невелик, руки длинные. Черные зрачки в глазах нереально огромные, будто цветные контактные линзы вставил. Хотя какие линзы в 1971 году?

— Ты чего вламываешься? — проворчал дед. — Лопату видел на входе? Убери снег со двора.

Эх, а я, наивный, рассчитывал на суп и горячий чай! Ничего не попишешь, пришлось идти наружу и до устали махать лопатой.

Где-то через час я вернулся в дом Касдаманова. Одежда под курткой взмокла от праведных трудов, от меня шел пар. Теперь я надеялся на ужин, тем более, что старик как раз сидел и хлебал суп из тарелки. Но нет, он указал мне на коридор.

— Куды садишься? Ты сейчас хорошенько размялся, давай, приступай к тренировкам. Пошли, будем отрабатывать защиту.

Он облизал ложку, бросил в тарелку, смахнул со стола бутерброды с колбасой и сыром, и погнал меня вперед. В зале я сначала поработал с легкой грушей, чтобы Черный ворон проверил мою скорость. Старик остался недоволен.