— Вы закончили? — в дверях появилась вторая дочь лаэрда. За её спиной виднелась небольшая свита, человек пять.

Светлые брови, ресницы, тусклые пепельные волосы, почти прозрачная светлая кожа. Девушка была абсолютно бесцветной.

Напарница рассказала мне, что самой старшей дочери лаэрда от первой жены, уже замужней, давно исполнилось девятнадцать лет.

— Засиделась наша Аританна в девках из-за того, что лаэрд ей подходящую партию долго искал, — сочувственно покачала головой Астя.

Я на эти слова только крякнула, то есть, раскрыла рот, чтобы высказаться и захлопнула его, выпустив лишь звук, похожий на «кря». В прежней жизни я сама замуж почти в двадцать лет выскочила, и то, среди нашей родни и друзей нашлось немало таких, которые роняли со знанием дела: «слишком рано, не погуляла совсем».

— Дочерям от второй жены, — продолжала посвящать меня Астя в семейные дела лаэрда — Белле на днях исполнится семнадцать, а Милле — пятнадцать лет. Хорошие девушки, тихие, спокойные, не капризные. Наш лаэрд неизменно самую старшую дочь и самую младшую выделял, а средние лаэриты всегда старались оставаться незаметными. Их считают некрасивыми. Хозяин сейчас ищет жениха для Беллы. Сплетничают, что никто её не хочет без большого приданого.

Вторая дочь лаэрда, судя по внешнему виду, была ровесницей моего нынешнего тела. Но какой же она, бедняжка, была… никакой. Яркие одежды на девушке, её сверкающие разноцветными драгоценными камнями многочисленные украшения лишь подчёркивали блёклость второй лаэриты.

На первый взгляд, она казалась некрасивой, но… Интересно, а здесь пользуются косметикой? Что-то я не замечала. Этой девчонке не помешало бы хоть немного румян, брови и ресницы подкрасить, губы чуть мазнуть розовой помадой… В общем, раскрасить немного, нарисовать образ, и очень даже симпатяшка получится.

— Астя, а чем ты губы красишь? — спросила я напарницу, когда мы начали убирать комнату третьей дочери лаэрда, Миллы.

— В смысле? Как это — красить губы? Зачем? — удивилась старшая горничная.

— Для красоты, — хмыкнула я недоверчиво и перечислила — Губы там подкрасить, щёки нарумянить, глаза подвести?

Неужели женщины здесь косметикой совсем не пользуются? Да, не может быть!

— Для красоты губы покусать нужно, а щёки пощипать. Лично я только это делаю. Знаю, что некоторые девушки щёки свеклой натирают, а брови сажей подводят, но это, как бы тебе сказать… слишком ветреные особы. Парни таких девиц в пару, а потом — замуж, неохотно берут. Правда, на праздники или торжества почти все девушки подобным способом прихорашиваются… но я — никогда!

Так, так, так… Мне вспомнилось, как мы с подружкой, на даче, ещё в далёкие школьные годы, собственноручно себе косметику делали. Не то, чтобы у нас купить не было возможности, но у Янки такая аллергия была на всё, что ей родители строго-настрого запрещали краситься. Да, и сама она не решалась чем-то покупным пользоваться. Пару раз после макияжа походила с отёкшим, пятнистым лицом и заплывшими глазами, и желание пользоваться любыми косметическими наборами, как отрезало.

А в то лето на даче, кажется, это было перед выпускным классом, быть красивой Янке очень захотелось! Мы с одной компанией познакомились, влились, гуляли вместе. Все девчонки, в том числе и я, накрашенные, яркие, а Янка одна — нет. Ей тогда впервые парень один безумно понравился… Первая любовь и всё такое… В общем, мы с подружкой загорелись изготовлением собственной натуральной губной помады и румян, потому, что стрелки на глазах подружка элементарно и виртуозно обгорелыми спичками подводила — и никакой аллергии. Перелопатили весь интернет, нашли подходящие рецепты.

Почему бы мне сейчас, в этом мире не попробовать что-то подобное сделать?

Кажется, придётся немного вспомнить молодость! Та-а-ак… Сделать простенькую губную помаду — это не сложно совсем. Пчелиный воск здесь есть, масло давят, лепестки цветов для ванной лаэрда и его дочерей я в посудной кладовой на верхних полках видела. А для получения красного или розового цвета помады, тот же сок свеклы или крутой отвар из сухих красных ягод подойдёт. Думаю, Фиса и Григ не откажутся мне помочь вечером на кухне немного пошаманить. А вот разрешение, на то, чтобы взять в кладовой нужные ингредиенты попробую у второй дочери лаэрда получить. Не откажется же Белла в красотку превратиться?

Мне стало смешно: неужели из всех умений прежней жизни, всё, что мне сможет пригодиться в новом мире — простейшие рецепты изготовления натуральной косметики и опыт моих школьных лет?

Я строила планы, припоминала составляющие, пропорции и способ изготовления помады всё время, пока мы с Астей убирали третью спальню. Хорошо, что ковры и перины из каждой комнаты, оказывается, выбивают раз в неделю, и в спальне Миллы сегодня не нужно было выполнять эту самую трудную часть работы горничной.

И только в последней, четвёртой комнате, я поняла, почему так скривилась моя напарница, когда услышала, что нам поручено убирать у дочерей лаэрда.

Младшей дочери Меченого, его любимице, Лисии, как сказала мне Астя — тринадцать. Но внешне девица выглядела старше своих лет, казалась вполне созревшей, была довольно упитанной и, в отличие от своих старших сестёр, имела приличную грудь и очень пышную попу.

А вела себя…

Во-первых, в её комнате было исключительно загажено!

Во-вторых, хозяйка помещения придирчиво наблюдала за нашей с Астей работой.

В-третьих, хоть четвёртая и самая младшая дочь лаэрда была довольно миловидной, но более противной, злой и высокомерной девочки я ещё не встречала. Что за чудовище из неё вырастет?

— Любимица отца. Имеет всё, что пожелает. Делает всё, что хочет. Бедные слуги в том замке, где эта ядовитая гадюка станет лаэрой. — прошептала мне Астя.

Моё знакомство с Лисией началось с того, что вредная лаэрита наотрез, в очень грубых выражениях, отказалась освободить свою комнату на время уборки.

— Работайте при мне! Да, пошевеливайтесь! Чего столбом встали и бенки свои жабьи вылупили! Работайте, лентяйки криворукие! Ох, за что только вас отец кормит, да ещё, и жалование платит?!

«Жалование?» — заинтересовалась я. — «Надо бы выяснить про своё».

Сперва, на капризы, как я считала, избалованного ребёнка, я решила не обращать внимания.

Лисия, как бы невзначай, пачкала, только что отмытое и вытертое, мной или Астей, разбрасывала вещи, и не просто мешала нам с напарницей заниматься своим делом, а изощрённо издевалась, явно развлекаясь таким способом.

Девчонка критиковала каждое наше действие, постоянно требовала переделать то одно, то другое, обзывала нас безмозглыми курицами, тупыми ослицами, мышами с нелицеприятными эпитетами вдобавок. Очень быстро подобное поведение хозяйской дочери перестало казаться мне просто капризами.

В один прекрасный момент она швырнула в меня тяжёлым колокольчиком для вызова слуг, попав по голове. Я, как раз, собрала использованную посуду, чтобы отнести на кухню. Выбежала из проклятой спальни, прижимая к груди поднос одной рукой, а наливающуюся на лбу огромную шишку — другой. Из глаз сами полились слёзы… Убирать в подобных условиях оказалось невероятно тяжело. Я еле сдерживалась, чтобы не врезать негодяйке, как следует… Хотя, пожалуй, её масса будет побольше моей и неизвестно, кто из нас окажется сильнее в драке.

— Как ты посмела прикоснуться к моему кольцу! — услышала я через открытые двери визг мерзкой девчонки.

Оглянулась. Старшая горничная подняла безделушку с пола и положила на столик у зеркала. Теперь так и стояла там, у столика, растерянно хлопая глазами и пытаясь что-то промямлить в своё оправдание.

— Горничным запрещено касаться вещей! Лара! — визгливо позвала свою личную служанку младшая дочь лаэрда — Подай мне розги!

Тринадцатилетняя девка собирается лично сечь старшую горничную за поднятое с пола кольцо?!

Мои ноги сами переступали в сторону от комнаты Лисии. Я медленно шла на кухню. Тяжеловатый поднос с грязной посудой оттягивал руку, поэтому пришлось придерживать его и второй. Голова, особенно место удара колокольчиком посреди лба, очень болела. Наверное, сейчас, с огромной шишкой я похожа на единорога.