— Ника! — слышу я срывающийся голос, но не собираюсь останавливаться.

Мое сердце стучит так, будто вообще нет ничего кроме этого набата. Виски сдавливает, словно кто-то сжал голову железным обручем. А воздуха в груди не хватает.

— Ника! — повторяется уже куда более громогласно.

— Нет! — оборачиваюсь я.

По щекам предательски текут слезы, хотя я обещала себе быть сильной и не плакать.

— Послушай, все не так, как ты себе вообразила!

Он стоит передо мной растрепанный, запыхавшийся, такой растерянный, что сердце невольно сжимается, хотя я прекрасно понимаю, ЧТО он сделал.

— Послушай, котик!

— Не называй меня так! — почти что взвизгиваю я.

Всегда ненавидела это обращение, а после всего, что произошло, оно звучит еще более мерзко.

— Ника… — начинает он вкрадчиво, слегка с придыханием.

Артем прекрасно осведомлен о своих талантах. Не зря в школе девчонки от него с ума сходили. Мне всегда казалось странным, что из толпы восторженных фанаток, он выбрал меня — заучку с ершистой натурой. Но так хотелось верить в сказку…

А вот и ожидаемый Happy End… Точнее просто конец.

— Ника, это все ничего не значит, — продолжает он, зная, что я всегда доверяла ему гораздо больше, чем следовало.

— Ничего не значит?! — огрызаюсь я, вглядываясь в красивое лицо, уже снова начинающее приобретать уверенный вид.

Он убежден, что я прощу. Всегда прощала. Но если раньше все это было лишь недомолвками и подозрениями, то теперь картина произошедшего стоит у меня перед глазами, запечатленная там, похоже, навечно.

— Котик, она просто…

— Просто — что??? Анализы у тебя брала или помогала молнию застегнуть?

Так и вижу, как блондинистая длинноногая красотка пристроилась у него между ног, вбирая в пухлые губки все, чем его наградила природа.

— Нет, просто… — он все же немного растерян, сложновато объяснить сложившуюся ситуацию, учитывая недвусмысленность картины, которую я застала.

И все же, если меня разрывает изнутри, Артем достаточно спокоен.

— Просто ты мудак! — вырывается у меня, и я снова срываюсь с места.

— Ника! — кричит он мне вслед. — Ну, куда ты собралась?! Глупая!

А я и правда не знаю, куда бегу… Но находиться тут, слушать лживые объяснения нет никаких сил. Так что мне уже все равно куда. Хоть на кудыкину гору, но подальше отсюда… как можно дальше…

Из родного дома я съехала еще три месяца назад. У матери появился новый ухажер, и у нас с ним не сложилось… Так что мне пришлось перекантовываться у брата. Но в последнее время настроение у него постоянно просто ужасное. Он ввязался в какие-то нехорошие дела, и это очень сильно сказывается на нашем общении. Конечно, он мне ничего не рассказывает, но я же не до конца дурочка…

Вообще-то у нас с ним никогда не было по-настоящему братских взаимоотношений. Разница почти в девять лет, его буйный нрав и общая семейная ситуация стали достаточно серьезными препятствиями для того, чтобы по-настоящему сблизиться. Он рано ушел из дома, и редко нас навещал, да и вообще отдалился настолько, насколько это было возможно в нашем небольшом городе. Но без вопросов принял меня, когда я явилась к нему с чемоданом и в слезах. За что я, конечно, буду ему всегда благодарна. Но терпеть его становится все сложнее и сложнее…

Так что я постоянно твержу себе, что это ненадолго. На время. До свадьбы.

До свадьбы, которая, назначена на послезавтра… До свадьбы, которая теперь, видимо, не состоится…

Артем… при воспоминании сердце сжимается. Причем не только от осознания предательства, но и оттого, что я была к нему готова. Даже, возможно, подсознательно ждала его.

Артем — красавчик. Самый популярный мальчик в школе, любимчик класса, мечта девчонок. Еще и гитарист в модной группе, ну как на такого не запасть? Вот вокруг кто-нибудь так и вьется…

А я — просто обычная серая мышка, которая подтягивала его по учебе, начиная с восьмого класса. Тихоня в тени звезды.

Я никогда по-настоящему не верила, что он выбрал меня по любви… Нет, ему просто было удобно, что рядом есть такая всепонимающая простушка, которая и дела за тебя сделает, и в химчистку за костюмом сходит в семь утра, и на другой конец города смотается если нужно что-то отвезти, в то время как ты покоряешь сердца. И все исключительно за улыбку и спасибо. А иногда и за так. Просто, потому что таково ее понимание заботы.

А я ведь собиралась отдать ему себя через пару дней! Всю себя! Да, моя мать хоть после кончины отца и бросалась на шею почти к каждому встречному, лишь бы не оставаться одной, над моим половым воспитанием постаралась на славу. И отдаться мужчине я могла лишь после законной свадьбы. Раз и навсегда! Одному, единственному…

Как глупо было думать, что Артем тоже придерживается подобных принципов. Какая же ты идиотка, Ника! Неужели и правда верила, что такой как он согласится год ждать до свадьбы без потребности залезть кому-то другому под юбку? Тем более, что желающих превеликое множество!

Я бегу вперед, не разбирая дороги. Слезы застилают глаза, текут по щекам, капают на новое платье, купленное специально для сегодняшнего вечера. Ведь это должно было стать нашим последним свиданием в статусе неженатых. Последний совместный вечер до самого счастливого дня в жизни… но…

— Ох-хо-хо, красавица! — слышу я вдруг откуда-то сбоку низкий голос.

Я испуганно вздрагиваю и встаю как вкопанная, только сейчас понимая, где оказалась. Ну и как меня занесло в парк почти ночью?!

Из тенистой заросли, практически не освещаемой единственным далеким фонарем, прямо навстречу ко мне выходят двое. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что ничего хорошего они не замышляют.

— Ну и куда ты так торопишься? — говорит один и неприятно скалится…

— Д-домой! — пищу я, голос срывается, словно меня уже держат за горло.

— К-куда? — передразнивает другой.

Они заливаются неприятным смехом. От них так разит алкоголем, будто бы они принимали спиртные ванны.

— Ладно тебе, крошка, — говорит первый, когда приступ смеха наконец-то проходит. — Дома тебе будет вовсе не так весело, как с нами!

Он делает быстрый шаг ко мне и хватает за предплечье.

— Отпустите! — молю я. — Пожалуйста!

Но хватка становится лишь сильнее. Я пытаюсь вырваться, но мужчина так резко рвет на себя, что я в мгновение ока оказываюсь в его отвратительных объятиях. Он обхватывает меня одной рукой, заламывая при этом мою, а второй начинает задирать платье.

— Не надо! Не надо! — отчаянно кричу я, ощущая как липкий пот ужаса скользит по спине.

Но этих двоих лишь веселит моя беспомощность и страх.

— Не дергайся! — рычит он мне в ухо. — Не дергайся, сучка!

— Да пусть поартачится, — говорит второй, облизываясь. — Так веселее.

Он подходит к нам и резким движением разрывает платье на моей груди. Легкая ткань легко трещит по швам, обнажая бюстгалтер.

— Прощу не надо! — продолжаю жалобно я, но прекрасно понимаю, что пощады не будет…

Сегодняшний вечер должен был стать одним из самых прекрасных, последняя ночь с любимым перед священным обрядом, который свяжет наши души… Кто мог предположить, что ожидания обернутся подобным кошмаром?!

Требовательная рука уже подобралась к мему белью, и вот уже я чувствую, как жесткие пальцы приближаются к самому сокровенному… и тут откуда-то сбоку доносится.

— А ну прочь, шавки!

Голос звучит громко, настойчиво и сурово. Этот приказ столь беспрекословный, что даже мои мучители настороженно замирают и оглядываются.

На тропинке стоит мужчина завидной комплекции. Рост в нем, наверное, под два метра, а развитая мускулатура видна даже под косухой.

— Я сказал руки прочь от нее, — повторяет он медленно, и при этом продолжает стоять все также в расслабленной позе, не вынимая ладоней из карманов джинс.