Наконец, я слышу щелчок, и дверь открывается. В полоске света появляется силуэт, и он настолько велик, что гадать о том, кто же это, не приходится.

Я чувствую, как страх возрастает многократно, когда он медленно шествует мимо. Я видела его глаза там, в зале, он совершенно не рад такому подарку. «Мне потом — что, ее труп на обочину надо кинуть?» — снова всплывает в голове, и я понимаю, что, возможно, это мои последние секунды…

Однако, мужчина не останавливается около, а плюхается на диван, развалившись в непринужденной позе и задрав голову вверх. Меня он словно и не видит. По нему заметно, что он пьян, и достаточно прилично, однако не настолько, чтобы совершенно ничего не соображать…

Я жду какое-то время, но ничего не меняется. Он по-прежнему смотрит в потолок и молчит. Мне даже начинает казаться, что он просто-напросто уснул, но нет, иногда я слышу, как он дышит чуть громче и сильнее, словно специально выдувает воздух из легких.

И вот я не выдерживаю и решаюсь задать вопрос.

— Может быть, вы меня уже отпустите?

— А… — недовольно вздыхает мужчина, словно причитая. — Ты еще здесь?

Он опускает голову, кладя ее на одну из рук, устроенных на коленях, и, потирая лоб огромной ладонью, устало смотрит на меня.

— А куда я могу деться, если меня посадили на цепь, как собачонку?! — язвительно восклицаю я.

Совершенно не знаю, откуда во мне проснулось это бесстрашие, буквально пару минут назад мне казалось, что я не посмею и рта раскрыть.

В глазах мужчины пробегает что-то пугающее, и я сразу же жалею, что не сдержалась, однако не могу остановиться и продолжаю.

— Долго вы еще будете меня тут держать?! Что вам от меня нужно?!

Мужчина чуть склоняет голову вбок.

— Сколько потребуется, — говорит он низким голосом, вглядываясь в меня с легким прищуром. — Ты — мой подарок.

«Опасен… он опасен, Ника!» — кричит мое подсознание, но я почему-то не могу заставить себя замолчать.

— А это вообще нормально, чтобы дарили живых людей? — спрашиваю, хотя меня просто колотит от его взгляда.

— Ну так ты Осовского и спроси, — отвечает тот. — Тебя дарил не я…

Мужчина медленно встает и подходит ко мне, и с каждым его шагом становится все страшнее. Мне даже не нужно видеть его лица, чтобы почувствовать злость, которая распирает его изнутри. Он словно одна оголенная ярость, я не понимаю отчего я знаю это, но я знаю. Ощущаю всем своим телом, каждой его клеточкой. К тому же я отчего-то все еще вижу эту странную ауру, окружающую его силуэт.

— Что, когда была на дурмане, так на все согласная, а как очухалась, так невинную из себя строишь? — спрашивает он с издевкой, хватая меня за подбородок и приподнимая мое лицо вверх.

Я заставляю себя не отводить взгляд, хоть дается это с трудом. Его властное доминирование настолько сильно, что хочется тут же заползти под стол, свернуться там калачиком и никогда не вылезать. Однако, я непокорно смотрю на него, сжимая губы в тонкую ниточку.

— Что Осовский тебе обещал за ночь со мной, а? — спрашивает мужчина, весьма нелюбезно проводя по ним большим пальцем.

— Ничего мне никто не обещал! — практически выплевываю я.

Эти намеки настолько оскорбительны, что от возмущения я едва дышу.

— Хм… думал, меня так легко купить?! — продолжает тот, словно сам себе.

Его сильные руки резко поднимают меня вверх, будто я вообще не имею веса. Это происходит так быстро, что я не успеваю сориентироваться, отчего чуть не валюсь в сторону, покачиваясь на своих жутко неудобных каблуках. Но мужчина ловко и несколько небрежно ставит меня на место.

Убедившись, что я поймала баланс, он отступает чуть назад и нагло оглядывает с ног до головы. Словно товар на витрине. От этого мне опять хочется сжаться в клубок, и я неосознанно ежусь.

— Ровнее, — приказывает тот. — Я хочу хорошо рассмотреть свой подарочек.

— Я не подарок! — упрямо повторяю, пытаясь прикрыться этим донельзя коротким платьем.

Но он опять словно и не слышит меня, продолжая заинтересовано оглядывать и при этом почесывать небольшую бороду на подбородке.

— Неплохо, — бурчит он себе под нос. — Но раз решил задобрить меня, можно было найти кого-то и получше…

Никогда не думала, что обрадуюсь заявлению, что я недостаточно хороша, но сейчас я мысленно выдыхаю.

Однако, через пару секунд мужчина снова делает шаг вперед, и я вижу, как его губы изгибаются в хищном оскале.

— Что ж, посмотрим, с чего он решил, что ты так хороша… — говорит он, достаточно чувствительно хватая меня за плечо.

— Отпустите меня! — визжу я, пытаясь вырваться из его рук.

Но эта затея обречена на провал. Он огромен — практически в два раза выше меня, и невероятно силен. Ему ничего не стоит сжать мою голову так, чтобы она хрустнула под напором пальцев. Так что он даже не напрягается, чтобы удержать меня.

Однако, его явно раздражают мои попытки отбиваться, поэтому он делает резкое движение и поворачивает меня спиной к себе, зацепляя мои руки в замок так, что я быстро оказываюсь в плотном кольце. От мужчины пахнет деревом, табаком и сандалом. И немного кожей. Странная смесь, но отчего-то этот аромат не неприятен.

Мне страшно, дико страшно, но если тот мужлан в парке был мне по-настоящему омерзителен, то этот незнакомец почему-то не вызывает таких чувств. Хотя и приятным его общество, конечно, тоже не назовешь.

— Да тихо ты! — приказывает он мне практически в ухо низким, почти утробным голосом.

Я замираю, только грудь продолжает вздыматься от частого и нервного дыхания.

— Успокойся! — говорит он уже тише, едва заметно склоняясь ко мне.

Здоровяк проводит своим лицом вдоль моего, как будто изучая его, и я слышу, как мужчина ведет носом, будто бы вдыхая запах моих волос. От этого странного и интимного момента я ежусь, пытаясь отстраниться. Что совершенно глупо, учитывая, как близко мы стоим сейчас друг к дружке.

— Отпустите! — пищу я едва слышно. — Я ничего и никому не расскажу! Обещаю!

— Разумеется, ты ни о чем никому не расскажешь, — слышу я его насмехающийся голос и сильная рука придвигает меня к нему еще ближе.

От этого тона по спине бежит холод, хотя от незнакомца идет настоящий жар, как от печки. От этого диссонанса я вздрагиваю.

— О чем ты думала, когда соглашалась на это? — спрашивает он с издевкой. — А, мелкая?

— Я не…

— Так сильно хотелось дозы? — почти выплевывает он.

— Я не наркоманка, если вы об этом!

— Не ври мне, я до сих пор чувствую в тебе остатки этой гадости.

— Я не… не… — от обиды и возмущения слова застревают в горле. — Я никогда даже и не думала!

Мужчина неожиданно отпускает меня, позволяя выскользнуть из объятий. Пользуясь шансом, я отбегаю на пару шагов — дальше не могу, цепь все еще тянет обратно к столу.

Незнакомец снова устремляет на меня испытующий взгляд. Я пытаюсь быть стойкой, но тело сотрясает крупная дрожь.

— Не могу понять, ты совсем дура, или как? — спрашивает он сурово. — Вчера чуть не лишилась девственности с отморозками в парке, а сегодня уже торгуешь ею в сомнительных местах?

— Вы помните?! — изумленно хлопаю я ресницами.

— Я провалами в памяти не страдаю.

Он потягивает шеей в разные стороны, и я слышу неприятный хруст. Вижу, что он все еще зол, но как будто борется с этим чувством. И мне начинает казаться, что дело тут не во мне… Точнее не только в моем присутствии.

— А почему вы решили, что я… — решаюсь задать вопрос.

— Что ты девственница? — хмыкает он насмешливо. — Да от тебя невинностью на сто шагов несет. Что опять возвращает нас к моему вопросу, что такого пообещал тебе Осовский, что ты решила отдаться незнакомому мужику?

— Ничего мне никто не обещал. Меня… — я застываю, не в силах произнести правду.

Ну как объяснить, что собственный брат отправил меня в бандитское логово, чтобы я отработала его долг?! Это звучит совершенно неправдоподобно. Я и сама до сих пор надеюсь, что ситуация не так проста и Сергей тут ни при чем. Однако, как бы рассудок не цеплялся за крохи надежды, факты пока не на его стороне…