Впрочем, Уолси все-таки вынашивал планы, непосредственно затрагивавшие интересы Болейнов. Неизвестно, знала ли Анна о том, что кардинал вскоре после англо-французского саммита решил выдать ее замуж за двадцатичетырехлетнего сэра Джеймса Батлера, 9-го графа Ормонда, сына и наследника влиятельного ирландского магната сэра Пирса Батлера, однако ее родители об этом знали. Эти планы возникли после того, как сэр Пирс предъявил претензии на титул и ирландские владения Томаса Батлера, 7-го графа Ормонда, деда Томаса Болейна. Томас Болейн был решительно против, поскольку считал, что титул графа должен был перейти к нему. Между Пирсом Батлером и Томасом Болейном разгорелась жестокая вражда.

Конфликт разрешился в октябре 1520 года. По совету графа Суррея, сына Томаса Говарда, победителя в битве при Флоддене, которого Генрих отправил в Дублин с целью реформировать правительство Ирландии, Уолси предложил примирить стороны, выдав Анну замуж за наследника Пирса Батлера. Он полагал, что этот брак откроет выгодные перспективы для обеих сторон¹⁴. Генрих одобрил этот план и обещал Уолси, что сам «предварительно переговорит» с Болейном. Как известно, брак не был заключен. Если причиной этого стало сопротивление Болейнов, то они добились своего, не понеся при этом никакого ущерба. Тем временем Уолси принял Джеймса Батлера в свою свиту и держал его при себе во время посольских миссий в Кале и Брюгге¹⁵.

Однако даже привилегированное положение родителей Анны не давало уверенности в том, что она получит место при дворе Екатерины. Она была франкофилкой во всех смыслах этого слова, и ее взгляды на жизнь сильно отличались от мировоззрения Генриха и Екатерины. Это в равной степени касалось и ее отношения к религии, на которое повлияли взгляды реформаторов из окружения королевы Клод и Луизы Савойской.

Религиозные убеждения Генриха были совсем иного толка, во всяком случае, в этот период его жизни. Во время их встречи с Франциском на Поле золотой парчи он узнал, что папа Лев X отлучил от церкви Лютера. По возвращении Генрих написал богословский трактат «Защита семи таинств» (Assertio Septem Sacramentorum), который он посвятил папе римскому и в котором выступил как ярый защитник католической веры. Идею подсказал Уолси, и он же пригласил Томаса Мора и Ричарда Пейса, чтобы они помогли королю завершить работу над рукописью. В воскресенье 12 мая 1521 года после публичной проповеди, которую епископ Рочестерский Джон Фишер с чувством произнес в церковном дворе лондонского собора Святого Павла, Уолси вышел к толпе и под одобрительные крики поднял над головой черновик рукописи, дав при этом знак факельщику зажечь огромный костер, сложенный из сочинений Лютера¹⁶. Вскоре после этого церковные власти начнут преследования и гонения всех подозреваемых в ереси. В знак признательности папа Лев пожаловал Генриху титул «Защитник веры». Столь же тверда была и позиция Екатерины в вопросах религии: чувствуя поддержку своего нового духовника из Испании Альфонсо де Вилласанта, она уже видела себя «Защитницей веры»¹⁷.

Все эти события были тесно переплетены с ситуацией в Германии, где в апреле 1521 года на многолюдных собраниях рейхстага (представительное собрание империи) в Вормсе в присутствии императора Карла проходили слушания по делу Мартина Лютера. Его доктрина и сочинения были подвергнуты осуждению. Лютера отпустили, поскольку ему предварительно была выдана императорская охранная грамота, однако все знали, что его неминуемо ждет арест и судебный процесс. Спасло Лютера вмешательство сочувствовавшего ему курфюрста Фридриха III Саксонского, предоставившего ему временное укрытие и защиту¹⁸.

Болейнам повезло, что они заручились поддержкой Уолси: своим дебютом при дворе Анна была обязана приглашению Уолси. Первое появление Анны, которой тогда был двадцать один год, состоялось 4 марта 1522 года на маскараде в канун Великого поста. Празднества в Прощеный вторник, так же как и в Майский день, были посвящены романтической любви. В этом году празднества устраивал Уолси, и они должны были проходить в большом зале его главной резиденции, Йорк-плейс[55]. Дворец выходил на Темзу и располагался в непосредственной близости от Вестминстерского аббатства и всего в двухстах футах (60м) к востоку от узкой улочки, пролегавшей между Вестминстерским дворцом и Чаринг-Кросс[56]. Йорк-плейс принадлежал Уолси как архиепископу Йоркскому и служил ему городской резиденцией во время судебных заседаний, на которых требовалось его присутствие.

Празднества были приурочены к важному событию на международной политической арене. Карл, готовясь нанести Генриху официальный визит для ратификации договоренностей, достигнутых в Брюгге, предварительно направил в Англию своих послов. Представительские мероприятия в честь высоких гостей начались накануне Прощеного вторника турниром во имя «безответной любви». Состязания открывал сам Генрих, выступавший под девизом «Она ранила меня в самое сердце». Вечером следующего дня начался бал-маскарад. Уолси сопроводил делегацию послов в большой зал, освещенный сотнями свечей, стены которого были украшены гобеленами искусной работы, изображавшими сцены предстоящего действия. Внимание гостей довольно быстро привлек дальний конец зала, где была возведена деревянная крепость, зубчатые стены которой были покрыты зеленой оловянной фольгой, отчего все сооружение получило название «Зеленый замок» (фр. Château Vert). У замка было три башни: одна большая и две поменьше, на каждой из которых красовалось знамя, символично изображавшее власть женщины над мужчиной. На первом знамени было нарисовано три пронзенных сердца, на втором – женская рука, сжимающая сердце, а на третьем эта рука переворачивала сердце. Из окон башен выглядывали восемь дам, представлявшие такие добродетели, как Красота, Честь, Стойкость, Доброта, Постоянство, Щедрость, Милосердие и Сострадание. На каждой было платье из тончайшего миланского атласа, а волосы украшала золотая сетка, спускавшаяся из-под плотно сидящего на голове убора, усеянного драгоценностями.

Внизу на страже крепости стояли аллегорические фигуры женских пороков: Опасность, Высокомерие, Ревность, Бессердечие, Презрение, Язвительность (фр. Malebouche) и Холодность (Неприступность). Эти роли исполняли не дамы, а мальчики-хористы из часовни Генриха, одетые в костюмы, напоминавшие наряды индианок. Действие начиналось с появления группы отважных рыцарей, среди которых был и сам Генрих, одетых в синие атласные плащи и золотые головные уборы. По сюжету рыцари должны были атаковать стражей крепости и спасти дам, прятавшихся в башнях. Генрих исполнял роль Влюбленного, а во главе отряда рыцарей выступал актер, изображавший Страстное Желание,– это мог быть хормейстер Уильям Корниш, написавший сценарий; сейчас он был одет в костюм из алого атласа, расшитый золотыми языками пламени. Когда Страстное Желание предложил дамам спуститься вниз и поприветствовать его соратников, они отказались, и тогда начался потешный бой. Это была фарсовая комедия с шуточной осадой крепости, залпами из бутафорских пушек и метанием фиников и апельсинов в стражей, на что те отвечали выстрелами из фальшивых луков и мушкетов, в то время как дамы из башен забрасывали рыцарей сахарным драже и поливали розовой водой¹⁹. В конце концов крепость пала, ее защитники разбежались, и рыцари смогли освободить добродетельных дам из Зеленого замка, после чего все «мило танцевали» и только под конец сняли маски. Затем Уолси пригласил гостей в банкетный зал, где были поданы сладкие вина и десерты²⁰.

Личности дам, скрывавшихся под масками, можно установить по сохранившимся отчетам о празднике. Сестра Генриха, герцогиня Саффолк, изображала Красоту, а Гертруда Блаунт, дочь лорда Маунтджоя, а теперь и супруга двоюродного брата короля Генри Куртене, представляла Честь. Элизабет Браун досталась роль Щедрости, а Элизабет Даннет – роль Милосердия. Элизабет Браун приходилась сестрой Энтони Брауну, самому молодому из школьных приятелей Генриха. Вскоре Элизабет Браун с Анной станут лучшими подругами. Элизабет Даннет была женой или дочерью Джерарда Даннета, оруженосца Генриха. Обе дамы состояли в свите Екатерины и сопровождали ее на Поле золотой парчи²¹. Однако для нас наибольший интерес представляют личности трех последних дам, жизненным путям которых было суждено тесно переплестись в дальнейшем. Джейн Паркер, дочь лорда Морли, которая вскоре обручится с молодым Джорджем Болейном, изображала Постоянство. Сестра Анны, Мэри Болейн, представляла Доброту, а сама Анна – Стойкость²².