Я это всё понимал, но тем не менее было страшновато. Но с другой стороны, назвался груздём — полезай в кузов, спас дочь влиятельного аристократа — садись в машину. Убегать глупо, всё равно найдут и поймают, но прослывёшь трусом. Тем временем здоровяк в костюме открыл заднюю дверь. Я набрался смелости и сел в машину.

В салоне находились Арина и её отец. Князь Зотов, седовласый мужчина примерно пятидесяти лет, средней комплекции и спортивного телосложения сидел сзади, Арина впереди. Едва я устроился на сидении и закрыл изнутри дверь, князь протянул мне руку и произнёс:

— Зотов Фёдор Сергеевич, отец Арины.

Я пожал протянутую ладонь и сказал:

— Роман Андреев.

— От себя лично и от всей нашей семьи, я выражаю тебе, Роман, искреннюю благодарность за спасение Арины. Мы будем разбираться, что там произошло, но что бы это ни было, мы понимаем: не окажись ты рядом, последствия были бы для моей дочери самыми печальными.

— Я рад, что смог помочь, — ответил я.

— Ты защитил не только Арину, ты защитил честь нашего рода, я теперь твой должник, — сказал князь. — И это не пустые слова. Если когда-либо я чем-либо смогу отблагодарить тебя, сделаю это с радостью.

— Благодарю Вас, князь, Ваши слова большая честь для меня.

— Мне не хотелось бы тебя надолго задерживать, поэтому я быстро задам тебе пару вопросов, если ты не против.

— Конечно, не против, задавайте. Вы хотите, чтобы я описал насильников?

— В этом нет необходимости, Арина их описала достаточно хорошо. Меня интересует, видел ли ты их где-либо раньше? Не заметил ли особых примет у них? И, вообще, не заметил ли чего-то необычного?

— К сожалению, ничего совсем уж необычного я не заметил. Разве что яркая татуировка на шее у одного из них — зелёная молния. И где-то я их видел. Да. Вот незадолго до этого. Но где — не помню.

— Попробуй вспомнить.

— Скорее всего, на четвёртом этаже, там проходил концерт, и было много народа. Однозначно видел этого с татуировкой, но вот где — точно сказать не могу.

Зотов достал визитку, протянул её мне и сказал:

— Здесь телефон начальника моей службы безопасности, Аркадия Антоновича Зубова. Если что-то вспомнишь, сразу же звони ему. Или если возникнут проблемы, тоже звони ему. И дай мне номер своего телефона на всякий случай.

— У меня пока нет телефона, — ответил я, взяв визитку. — Не могу оформить пока. ID-карту ещё не получил.

Я попрощался и покинул салон автомобиля. Арина перекинулась парой слов с отцом и тоже стала выходить. В этот момент я заметил проходящих по дороге ребят, которые шли на занятия. И среди них был друг Левашова. Он разговаривал по телефону. Меня словно пронзило молнией. Я вспомнил нашу встречу в Ржавой Бочке. Картинка всплыла перед глазами: парень, которого я отправил накануне в нокаут, говорит по телефону, а рядом с ним стоят два незнакомца, и у одного из них татуировка на всю шею — зелёная молния.

Я быстро запрыгнул в машину.

— Вспомнил! — сказал я удивлённому Зотову. — Я вспомнил, где я видел насильников! Это прозвучит странно, но они были в клубе в компании с другом Левашова.

— С каким? — хором спросили Зотовы.

— С тем, которого я во время драки в парке отправил в нокаут, — ответил я в первую очередь Арине.

— О ком он говорит? — спросил Зотов дочь.

— Если я правильно поняла, то о Родионе Сорокине, — ответила Арина. — Он близкий друг Олега. Но это невозможно. У Родиона нет таких друзей.

— Ты уверен, что видел их именно с Сорокиным? — этот вопрос Зотов задал уже мне.

— Абсолютно, — ответил я. — Они вместе спускались по лестнице. Сорокин остановился поговорить по телефону, а они его ждали.

— Мы всё проверим. Если это действительно так, то это очень ценная информация, — сказал Зотов. — Благодарю!

— Всегда рад помочь, — ответил я дежурной фразой и опять вышел из машины.

Следом выскочила Арина.

— Постой! — сказала она. — Роман, ты понимаешь, что если решил так отомстить Олегу и Родиону, то это очень глупо.

— Я действительно похож на такого идиота, который готов просто так наговаривать князю на сына графа? — спросил я.

— Непохож, — ответила Арина. — Просто у меня в голове такое не укладывается. Хотя…

Арина неожиданно помрачнела, будто что-то вспомнила.

— Я думаю, твой отец всё выяснит, — попытался я успокоить девушку. — Ты и так за ночь столько всего пережила, не забивай сейчас себе этим голову.

— Спасибо за поддержку, — ответила Арина. — И ещё раз спасибо за то, что спас меня ночью. То, что сказал мой отец, не пустые слова. Мы действительно теперь у тебя в долгу. Особенно я. И мне ужасно стыдно за своё поведение в парке. Да и на арене тоже. Хотя подруга у тебя тоже не подарок.

— Она хорошая, — попытался я оправдать Милу. — Просто немного резкая. Она же не знала, что Левашов твой жених. А он и вправду вёл себя как нарцисс.

— Не без этого, — согласилась Арина, — Но какой уж есть, я его не выбирала…

Девушка осеклась, понимая, что ляпнула лишнее, и тут же сменила тему:

— Ты иди вперёд, а то заметит твоя немного резкая подруга, как мы вместе в академию заходим, потом проблем не оберёшься.

— Она у меня не такая.

— Это ты так думаешь, — усмехнулась Арина. — Все девушки такие.

В аудиторию я вошёл со звонком, быстро сел рядом с Милой и приготовился слушать преподавателя. Первой парой шла физика Силы — интересный предмет, на котором нам объясняли, как меняются законы физики нашего мира под воздействием Силы. Преподаватель рассказывал много полезной информации, но я его не слушал.

Я думал о ночном происшествии и его возможных последствиях для всех и в первую очередь для меня. Прикидывал, мог ли я не войти в ту капсулу, почувствовав боль Арины, и понимал, что не мог. Мог ли я вообще не возвращаться в Ржавую Бочку? А вот на этот вопрос ответ был утвердительным. Вполне мог. Но тогда два отморозка изнасиловали бы Арину. А это было бы несправедливо. Возможно, Сила отправила меня пройти это испытание и помочь девушке.

Так или иначе, что произошло, то произошло. Главное было — понять, хотя бы со временем, кого я в первую очередь нажил этим приключением: врагов в виде Сорокина и неизвестных татуированных отморозков или друзей в виде семьи Зотовых? И я бы даже успокоился и забыл про это происшествие до окончания занятий, только вот связь друга Левашова с насильниками не давала мне покоя.

После двух пар была большая перемена на второй завтрак. В столовой за едой я рассказал Миле обо всём, что со мной произошло ночью и утром. Моя девушка внимательно всё выслушала и неожиданно улыбнулась. Поймав мой недоуменный взгляд, она пояснила:

— Хорошо, что ты мне рассказал об этом. Я видела, как ты с этой стервой выходил из машины. Теперь я знаю причину, и я спокойна.

— Да я бы не сказал, что она такая уж и стерва, — заметил я. — Вы тогда обе как с цепи сорвались.

— Она стерва! — насупившись, произнесла Мила. — Но ты поступил хорошо, что помог ей. Насильники — отбросы. Их вообще надо убивать.

Развивать эту тему я не стал и перевёл разговор на занятия, а потом раздался звонок, и мы отправились на третью пару. Как ни пытался я в этот день настроиться на учёбу, у меня ничего не получилось. И третью, и четвёртую пары, я тоже провёл в раздумьях.

По окончании занятий куратор предложил посетить арену и понаблюдать, как старшекурсники проводят групповые бои — три на три. Дело было добровольное, поэтому все пошли, а я отказался. Мне к этому времени уже просто хотелось быстрее прийти в общежитие и лечь спать.

Однако быстро лечь спать мне было не суждено. По пути в общежитие я снова наткнулся на автомобиль Левашова. Здоровяк водитель, заметив меня, выскочил из салона и обратился ко мне с неожиданной просьбой.

— Фёдор Сергеевич просит Вас навестить его в имении Зотовых, — сообщил мне водитель. — Это недалеко и не займёт много времени.

Я опять вспомнил поговорку про груздь, вздохнул и залез на заднее сиденье автомобиля.