А вот судя по доносящимся до нас звукам, во двор прибыла целая кавалькада всадников. Как только завершилась вязь заклинания, я тут же нырнула под одеяло, затащив к себе еще и вяло сопротивляющуюся подругу, которая тоже была в пеньюаре с накинутым сверху халатом.

— Тсс! Если что, скажем, что мы уснули, разговаривая о своем, о девичьем. Заодно обеспечишь мне еще одно алиби! — Шум был слышен уже в коридоре. — Если нас «разбудят» громкими звуками или и вовсе стянут одеяло — пищи что есть мочи о поруганной репутации. Пусть им станет стыдно!

— Сначала мне станет стыдно! — возмущенно буркнула Элоди, натягивая одеяло до самого носа. — Боги, Софи, я помню, какой ты была совсем недавно… такой тихой, такой скромной. Что же случилось между твоим падением с лошади и тем моментом, как мы с Калленом тебя нашли?!

— Хороший вопрос… не помню, головой стукнулась, — с чистой совестью отговорилась я. — И вообще, в тихом омуте демоны водятся, ты не знала?

— Если у тебя там и демоны, то, скорее всего, с…

Договорить она не успела, потому что по коридору словно ураган промчался, разбившись о мою дверь громким стуком.

— Отец! — послышался недоуменный голос Каллена. — Что вы делаете?

— С тобой я позже поговорю! — Громовой рык лорда О’Райли напугал всех, кроме меня. Что он сделает, покусает? Ха! — А пока пусть моя дочь объяснит мне, почему, когда мы уже почти начали обряд признания брачных клятв недействительными, родовой императорский алтарь словно подавился, а потом и вовсе человеческим голосом послал нас с его величеством на хрен?!

С этими словами отец снес к демонам хлипкую задвижку на двери и ворвался в спальню. Где-то за его спиной маячил ошарашенный Каллен, какие-то стражники, а совсем в глубине скромно не отсвечивал лорд серый квадрат.

— Ой! Ай-й-й… — Элоди запищала, как мы и планировали, но тут же икнула, услышав новости.

— Алтарь послал? Они разговаривают? Да еще и матом? — Удивление даже играть не пришлось, я действительно была в афи… очень сильно поражена, да. Оказывается, таким способом тоже можно было разорвать помолвку, и никто, партизаны этакие, мне об этом не сказал. Еще и сам ритуал хотели провести втайне от меня! Если бы я не успела, если бы Лилимур не помог мне попасть в камеру Алексина именно сегодня… — А он мужчина или женщина?

— Кто?! — На меня недоумевающе посмотрели все. И брат, и отец, и даже Элоди, закутанная по нос в одеяло.

— Ну алтарь же. Каким голосом он вас послал? Мужским или женским?

— Тебя только это сейчас волнует? — подозрительно прищурился отец.

— Меня сейчас волнует только то, что мы с Элоди абсолютно не одеты, а вы притащили к нам в спальню толпу посторонних мужчин, — недовольным голосом напомнила я, плотнее заматываясь в одеяло. После таких потрясений Элоди вряд ли удержит на мне стабильную иллюзию. А сама я своей сильнейшей магией без толики контроля могу разве что разнести ближайшее окружение.

— Все вон! — Отец, кажется, только теперь осознал, что это действительно неприлично. — Кроме тебя, сын!

— Отец, я ведь тут не одна. Со мной леди Элоди. И вы для нее все равно посторонние мужчины.

— Р-р-р-р! — яростно сказал лорд О’Райли.

— Мы сейчас спустимся к завтраку.

— Чтобы я еще раз оставил тебя без присмотра?!

— А что толку присматривать? — Я пожала плечами и поправила тонкую нижнюю рубашку. — Как вы уже поняли, я теперь полностью замужняя дама, самостоятельная в своих решениях. Идите, отец, прикажите налить нам крепкого кофе к завтраку. Тогда и поговорим.

— Ах вот как ты разговариваешь теперь, — нехорошо прищурился лорд. — Тогда к завтраку можешь не спускаться. Убирайся на все четыре стороны, раз такая… свободная.

Постепенно зверея, он все повышал и повышал голос. Кончилось тем, что лорд громко хлопнул дверью.

— И не смей брать и серебряника из семейной казны! Пусть тебя твой висельник обеспечивает! — проорал он уже из коридора.

— Вы хотели сказать, ни серебряника, кроме того, что стало моим приданым? — Криком рассерженного мужчины меня напугать трудно. У меня каждое лето соседские фермеры норовили у ограды чужое натуральное удобрение разгрузить. Они еще и не так орали, когда им же и приходилось загружать навоз обратно в кузов грузовика и перевозить по месту назначения — во двор тому, кто это сокровище у них купил.

— Пошла вон! — раздалось издалека. Видимо, я вконец допекла его патриархальное сердце. Или он так переживает из-за того, что «опозорился» перед императором?

— И… куда ты теперь? — неуверенно спросил Каллен. — Я могу попробовать впустить тебя в гостевой дом, но думаю, отец, скорее всего, это пресечет.

— А у меня нет поместья в столице, — расстроенно произнесла Элоди. — Мои родители небогатые дворяне, прости. И у Роэля тебе оставаться нельзя. Там мало кому нравится Алексин, а ты теперь официально его жена.

— Ничего! Деньги у меня есть, могу и номер какой в оте… хм, в таверне побогаче снять. В крайнем случае Лилимура попрошу о еще одном одолжении, у него должно быть много разной мелкой недвижимости.

— А туров куда? — вовремя вспомнил брат. — И багаж!

— Никаких таверн! — хором с ним возразила Элоди. — Там опасно! И для жизни, и для репутации! А у Лилимура тем более!

— А куда тогда? — хмыкнула в пространство я, раздумывая.

— Помочь? — очень знакомо ответило пространство голосом серого квадрата. — Точнее, подсказать. То, что вообще-то должно быть известно каждому из вас. Если леди София с таким упорством отстаивает свой брак, что добилась консумации, то ей следует идти дальше. В частности, насколько я помню, все имущество старшего принца по условиям брачного контракта принадлежит ей. И не может быть конфисковано государством. Так чем вас всех не устраивает резиденция бывшего наследника?

Мы дружно вытаращились на Сергрэйва, медленно осознавая собственную тупость. Ведь правда! Пока мой отец на пару с императором кричали на каждом углу о том, что наш брак с Алексином вот-вот будет признан недействительным, все его добрачное имущество было быстренько арестовано «до выяснения». Но если брак консумирован, а договор полностью вступил в силу…

— Поехали. — Я опять забыла все местные приличия и полезла из-под одеяла как была, в ночнушке.

— Софи! — хором взвыли присутствующие, а Элоди набросилась на меня с одеялом, будто ловила кусачую кошку перед визитом ветеринара: накрыла с головой и стиснула так, что у меня дыхание перехватило.

— Забавно, — хмыкнул лорд Сергрэйв, как всегда самый спокойный в этом балагане. — Я подожду на выходе вместе с отрядом. Собирайтесь, леди.

— Да ладно тебе, Элоди, на этот раз она даже не прозрачная! У тебя она и то более откровенная, — указала я на тончайший персиковый наряд подруги. И получила еще одну волну писка, только теперь уже на ухо.

— Не волнуйся. Братец возьмет на себя ответственность, — в шутку продолжила я, чтобы словить в ответ уже два укоризненных взгляда.

Собирались мы как на пожар: громко, быстро, с руганью. Чтобы еще больше не злить отца, постаралась забрать с собой исключительно то, что было привезено из Ласточкина Гнезда. И ни гребешком больше.

Элоди хотела отправиться со мной, но, посовещавшись, мы все-таки отправили ее в поместье… Рояля. Благо то было в шаговой доступности от резиденции старшего принца, но контингент там хотя бы был нам знаком. А вот что меня ожидает дома у Алексина, мы даже не представляли. Остались ли там слуги и как они отнесутся к новой хозяйке? Или, может, поместье и вовсе законсервировано и покрыто слоем полугодовой пыли? Или занято ротой императорской стражи? Или там орудуют чиновники, описывая имущество? Вариантов масса, и все такие интересные… когда о них читаешь в книге.

А в жизни перспектива не вдохновляла. Наверное, поэтому я ни словом не возразила, когда лорд Сергрэйв со своими слугами покинул поместье лорда О’Райли вместе со мной. В целом, конечно, было понятно, что отношения между серым квадратом и моим отцом уже подпорчены: даже дурак бы понял, что без помощи брата, Элоди, принца и именно этого отцовского должника я бы никакой консумации провернуть не смогла.