Император замолчал и нахмурился. Отвечать на тираду сына он не стал, но и отпускать нас тоже не торопился, все еще прожигая меня взглядом.

— Разве вы не проверили меня на всевозможные привороты и ментальную магию? — продолжил тем временем Алексин. — Так почему все еще верите, что я не могу испытывать то же чувство, что когда-то испытали сами? Хотя нет, не так. Скорее, моя любовь больше похожа на любовь моей матери. Ведь она тоже… добровольно…

— Молчи, — шепотом прорычал император. — Заткнись.

Старший принц лишь усмехнулся:

— Нет, отец. Когда-то это нужно сказать вслух. Моя мать прошла через твою жизнь как тень, ничего не оставив после себя, кроме приданого и рожденного наследника. Теперь очередь Клементины. Она тоже пустое место для тебя. Ты даже сына у нее отнял, заявив, что женщины не способны воспитывать принцев. У моего брата нет близости с матерью, а от тебя он так же далек, как восточные горы от западного моря. Не в этом ли причина всех наших бед?

— Зато между собой вы, я смотрю, весьма сблизились, — как-то устало сказал его величество. — Впрочем, я знал, что ваша вражда всегда была притворной. Временами вы, мальчишки, переигрывали. Как с этим восьминогим чудищем, которое сожрало все фиалки в оранжереях при Белой башне. Зато никто из людей Клементины не пытался больше нарочно вас поссорить.

— Восьминогое чудовище?! — не сразу сообразила я.

— Вакса? Ох, Вакса! Надо срочно забрать его домой! Его ж мачеха из вредности пришибет! — Алексину будто переключателем щелкнули. Из грозного темного властелина мужчина тут же стал обеспокоенной квочкой.

— Вот и поговорили о судьбах империи, — скривился его величество. — Все опять свелось к глупым игрушкам моих сыновей. Значит, так. Я слежу за тобой. — Он вперил в меня еще больше потяжелевший взгляд. Мне казалось, что сейчас еще и жест с двумя пальцами продемонстрирует, так колоритно это прозвучало. Благо тут этого прикола еще не знали. — Только попробуй навредить моему сыну, ведьма. Пожалеешь.

— Делать мне больше нечего. — Раз со мной напрямую без всякой вежливости, то и я отвечу не менее прямо. — Только и занята тем, что спасаю его буйную голову с плахи, а зад… другие части тела от неприятностей! Если у вас все, ваше величество, то мы домой. Мне еще мужа лечить. И кормить. И любить, чтобы оттаял после своей ненормальной семейки!

— Следи за языком, девчонка! Сейчас, я понимаю, у тебя шок. Но если ты посмеешь так разговаривать со мной и дальше… — Император многозначительно замолчал.

— Постараюсь, ваше величество. — Я даже книксен сделала, самый показательно-издевательский, на который была способна. Другое дело, что вместе со мной был вынужден присесть и Алексин, потому что он стоял на ногах, только опираясь на меня. Элоди-то предусмотрительно отошла сразу же, как к нам приблизился император, и правильно сделала. При ней бы мы так не поругались — чтобы всласть и пар выпустить.

— Софи… — простонал муж, в ужасе то ли от моих слов, то ли от присядки перед императором.

— Идите, — хмыкнул последний. — По крайней мере, эта нахальная ведьма готова схлестнуться за тебя даже со мной. Может, у вас что-нибудь и получится. Я посмотрю и подумаю.

— Кота, — первым делом забормотал Лекс, едва мы освободились от присутствия его величества и сели в карету. — Надо забрать котопаука! Ваксу!

Я даже немного обиделась, признаться. Душу положила, вытаскивая это злодейское чудовище из-за решетки, освободила наконец, а он не только не целует без подсказки общественности, так еще и думает только о каком-то восьминогом животном!

— Да заберем мы твоего кота, куда он денется, — с легким раздражением в голосе пихнула я мужа в бок локтем. — Подвинься. Расселся, как пудинг на именинах…

— Софи, — Лекс, каким бы пристукнутым он ни был по жизни и после заключения, мое настроение считал в момент, — прости… я такой дурак. Я даже спасибо не сказал!

— Вот именно. — Я сложила руки на груди и изобразила надутость.

— Даже не знаю, чем мне тебя отблагодарить, — тем временем продолжал старший принц, — Все имущество я и так отдал тебе и теперь гол как сокол. Мало того, я даже себя самого подарочной ленточкой обвязать не могу — ведь тоже принадлежу тебе! Ну хочешь, спою? О, а может, у тебя есть какое-то скрытое тайное желание, которое ты никому не рассказывала? И я, как джинн, его исполню?

— Есть! — фыркнула я, все еще держа руки сложенными на груди. — Раздеть тебя догола и поиметь прямо в карете. Но сначала по заднице врезать как следует за все твои фокусы! Будешь исполнять?

— А чем именно выпороть, не подскажешь? — всерьез заинтересовался Алексин.

— Да какая разница! Хоть тапочкой, хоть половником! — рыкнула я, теряя последние остатки терпения. — Раздевайся!

Мой муж пожал плечами и щелкнул пальцами. Звуки с улицы тут же исчезли, а шторки будто прилипли к окнам.

— Только обещайте, дорогая, что, как только я удовлетворю все ваши желания, мы поедем за котом, — улыбнулся Лекс, видимо целенаправленно меня выбешивая.

— Еще раз заикнешься об этом восьминогом, я вас обоих выселю обратно в казематы! — предсказуемо обозлилась я. — Возьму их в аренду у свекра! Думаю, он не будет жадничать и много не запросит!

— Может, еще и пыточную сразу арендуешь? — провокационно прищурился Лекс. — Там как раз много разных… приспособлений… для наказания непослушного, невнимательного и безынициативного супруга!

Этот гад так соблазнительно облизал опухшие от нервных покусываний губы, что у меня закружилась голова. А потом он и правда принялся расстегивать рубашку.

Клянусь, до тапочки, может быть, дело бы и не дошло, а вот поимела бы я его не один раз и с огромным удовольствием. Если бы не одно но.

— Ос-спаде, да откуда ж ты взялся такой дурной на мою голову?! — Дрожащие пальца Лекса, зацепившиеся за вторую пуговицу от ворота и все никак не справляющиеся с ней, вправили мне мозг на место. Я разом вспомнила, откуда его выцарапала и что с ним там делали. — А ну, быстро лег! Руки по швам и не шевелиться!

— Почему? — Муж недоуменно и слегка обиженно хлопнул глазами.

— Потому, что у тебя руки трясутся, магический ресурс на нуле и глаза ввалились, как у мумии! Тоже мне, соблазнитель! Едем домой. Сначала есть, потом лекарь, потом спать. А потом… видно будет.

— Ну уж нет! — вдруг возмутился наглый хмырь. — Обещала выпороть и поиметь? Исполняй! Я зря, что ли, столько ждал?! Может, это и мое сокровенное желание!

— А тебе разве кто-то обещал желания исполнять? — ехидно уточнила я, пихая его в грудь и заставляя все же лечь на кожаный диванчик сиденья. Он поддался, но улыбка при этом была такая хитрая, что у меня в голове зачесалось улыбнуться в ответ.

— Ну хозя-а-а-айка, ну пожа-а-а-алуйста! — внезапно по-детски законючил Лекс, вызывая у меня практически ступор. Но мне почему-то очень не понравились странно шалые и будто подернутые дымкой глаза.

— Лекс. Что-то не так. — Я тяжело вздохнула и стряхнула с себя возбуждение, как утка воду. И посмотрела на мужа более трезвыми глазами. — Ты похудел. Весь в незаживших шрамах. Синяки под глазами, и кожа бледная. На шее раны от ошейника и на груди засохшие потеки крови. И поверь, даже такого я тебя хочу. Но сейчас… это будет как минимум неправильно. Ты сам передал ответственность за свою жизнь и здоровье в мои руки. И я не стану усугублять последствия. Как бы мне ни хотелось. И выпороть… и полюбить.

— Ну так не на курорте отдыхал. — Муж покорно лег поудобнее, закинул руки за голову и вздохнул. — Жаль, но ты права. Я отвратительно себя чувствую. Но все равно возмущен до глубины души. Пообещала и не сделала — куда это годится? Хорошие хозяйки так не поступают со своей собственностью, даже если эта собственность имеет весьма сомнительную ценность. И кота надо забрать.

— Дался тебе этот кот! — снова взбеленилась было я, но какое-то предчувствие будто толкнулось вдруг из подсознания, заставив насторожиться: — Погоди. А зачем тебе кот? Просто чтобы его не обидели или с ним еще что-то важное связано?