— Господин О’Райли, господин Сергрэйв, прошу вас простить Софи за негостеприимство. — Элоди внезапно поклонилась перед мужчинами. — Поверьте, мы очень рады вашему приезду, но за последние дни произошло слишком много ужасных вещей. Сначала позорным недугом заболела одна из служанок почтенной комиссии, затем смерть леди Альбы при страшных обстоятельствах, а теперь вот… — Героиня всплеснула руками, показывая то самое огромное «вот».

— Понимаю, — выдохнул отец, отводя глаза, а серый рыцарь просто кивнул.

Внезапно голос подал Каллен:

— Если комиссия все еще остается в поместье, значит, у нас нет свободных комнат? Я, конечно, уступлю отцу свою, постелим у Роэля…

— Нет. Его высочеству однозначно требуются отдельные апартаменты, — вмешался отец, просто не знающий, как у нас тут с принцами обычно обращаются, и все еще пропитанный столичным этикетом.

— Не беспокойтесь, я уступлю отцу хозяйские покои, а сама переночую с Элоди в ее комнате, нам не впервой, — вступила в спор уже я.

— Я могу провести ночь на кухне или сеновале, — внезапно раздался тихий голос сзади. Слишком близко. Отчего я подпрыгнула и в прыжке же развернулась, практически утыкаясь носом в чужую грудь. Ужас, какой же этот серый господин огромный. Выше Алекса, а за счет доспехов еще и шире раза в полтора.

— Очень благородно с вашей стороны, — через плечо кивнула я. — Вот и договорились. Идемте.

На сеновал никого не пришлось селить. Мне было не до того, но по возвращении в дом выяснилось, что белый лорд в сопровождении некоторой части комиссии исчез вместе с отрядом королевской стражи и Алексом.

Это была хорошая новость. Наверное. Старший принц в этой жизни приручил лучшего мага империи с детства, Юльвар ему лично предан. И пусть он будет рядом с моим мужем в тот момент, когда его никто не может защитить.

Конечно, побег Юльвар вряд ли устроит. Но как минимум не позволит убить Алексина «при попытке к бегству» или во время допроса. Почему-то в этом я была уверена.

Поужинали все в тишине. Я изображала безутешную обманутую вдову, отчего действующий граф О’Райли не решался на разговор. Элоди рядышком ковыряла в тарелке, источая дружескую поддержку и понимание. Рояль и Каллен то и дело бросали на меня многозначительные взгляды, но при отце и гостях не смели поднять ни одну интересующую их тему. Всем было неловко и неудобно, а остатки комиссии и вовсе вздрагивали при каждом громком звуке от соприкосновения приборов с тарелкой. Один только господин Сергрэйв будто бы и не ощущал витавшей над столом атмосферы. Он просто ел. Уже третью порцию мяса, между прочим. А как только мы встречались с ним глазами, медленно моргал, как кот, сигнализирующий о нежелании нападать.

Это он зря. Я бы сейчас с удовольствием кого-нибудь покусала.

Лучше всего бы мужа…

— И что ты решила предпринять? — спросил Каллен, усаживаясь прямо на пол возле нашей с Элоди кровати.

Гости и родственники разошлись по комнатам, поздний ужин прошел нервно. Я не могла съесть ни кусочка, но отца и его сопровождающих накормила. Заодно успокоила ошметки комиссии, что не успели за своим белым лордом в портал: уедут завтра отдельным обозом, лейри проводят гостей до границы.

— С чего ты взял, что я собираюсь что-то делать? — переспросила устало, откинувшись на подушку. Мы с Элоди упали на кровать не раздеваясь, и, что удивительно, главная героиня вдруг повела себя именно так, как в новелле было описано: умно, заботливо и ненавязчиво. Поправила мне подушку, накрыла легким одеялом… потом оценила полученную композицию, пересадила по-другому и принялась расчесывать мне волосы, совмещая процедуру с расслабляющим массажем. У меня почти сразу прошла тупая боль в висках и затылок перестало тянуть.

— Софи, я знаю тебя с рождения, — фыркнул брат. — Кто угодно может думать, что ты робкая вечно больная ромашка. Одному мне известно, что если эта ромашка упрется — она своими слабыми корешками башню своротит. Прорастет втихую и разрушит изнутри. Так что признавайся.

— Я хочу консумировать брак.

Мое заявление вызвало эффект разорвавшейся бомбы.

— Как?!

— Когда?!

— С кем?!

Последний вопрос задал вылезший из шкафа Рояль. Лейри наконец добрались до него и привели в наши покои какими-то своими волшебными тропами. Принц стряхнул с плеча нечаянно прицепившийся по дороге предмет женского гардероба. Чулки вроде. И сел рядом с моим братом.

Его высочество тоже изъявил желание спасать Алекса. Хотя я, если честно, все еще не уловила, когда именно произошел тот самый переход, после которого младший брат стал помогать старшему и радеть о нашем браке.

— Со своим законным мужем, конечно. Будто у меня есть другие варианты, — покосилась я на расположившихся на полу мужчин. Заботливый Нил принес им поднос с чаем и поздними сладкими закусками. Смотрелась наша компания «ночных заговорщиков» ужасно сюрреалистично.

— И чем тебе это поможет спасти Алекса? Разве что порадует перед смертью, — выдохнул Рояль в чашку.

— Глупый. У нее хоть дети от него останутся, — вмешалась Элоди, кинув в «бесчувственного» принца одну из подушек.

Роэль поймал ее, повертел в руке и приспособил под спину, откидываясь на ножку нашей кровати.

Я поперхнулась воздухом. Потому что про детей, признаться, вообще не думала. У меня другое было на уме.

— Во-первых, я эгоистка и хочу сама распоряжаться своей жизнью. Не имею ни малейшего желания возвращаться под опеку отца, — сказала и с вызовом посмотрела каждому в глаза. — Во-вторых, это сразу создаст массу проволочек в судебном процессе. Даст мне возможность выступать от имени мужа в суде, нанимать ему защитников, передавать передачи, в конце концов! Требовать свидания, подавать апелляцию. Если оставить все как есть, наверняка суд и казнь пройдут максимально тихо и быстро. А вот если якобы околдованная жена будет упорно стучать во все двери, требовать тройных перепроверок и махать доказательствами — у нас как минимум появится время для маневра.

— Выступать от имени мужа в суде? Женщин пускают в суд? — удивилась Элоди.

— Женщин не пускают. — Роэль задумчиво почесал бровь, но тут его лицо прояснилось от осознания. — Но леди София — юридический прецедент, исключение! Потому что Алексин при заключении брачного договора передал ей почти все свои права. То есть сама по себе вне брака Софи все еще обычная девушка. А вот если брак получится отстоять и подтвердить, как и подписанный контракт…

— …то Алексин вообще сойдет за мое личное имущество! Так что верните, откуда взяли! — выпалила я и сама потрясенно заморгала, осознав эту истину. Так далеко мои планы не заходили, просто не успели оформиться в этой суете.

— Но ведь он заявил, что этот договор фикция, — напомнил Каллен, озадаченно хмурясь. — При всех продемонстрировал, что никаким приказам не подчиняется, использовал магию, напал на императорских рыцарей…

— Каким приказам он не подчинился? — с ласковой и ядовитой усталостью переспросила я брата. — Вспоминай в подробностях. Разве я хоть что-то ему приказала?

— Вроде… нет, — покачал головой брат.

— И как только вы консумируете брак, у тебя будет возможность не только приказать ему перестать валять дурака, но и потребовать вернуть имущество семьи! Как бы странно это ни звучало, — озарило Роэля. — Если суд убедится, что сам по себе Алексин не может ничего запрещенного, то…

— …то, даже если суд мы не выиграем, будет шанс на императорское помилование! — торопливо вставила свои пять копеек Элоди.

— Это вряд ли, — скептически хмыкнул Каллен. — Но все равно, шансы спасти его голову возрастут во много раз. Главное, чтобы потом все обвинения не полетели уже в тебя. Мол, ты приказала принцу подставиться, чтобы он принял на себя вину и снял с тебя подозрения. — Брат устало потер переносицу. — Софи, скажи честно: тебе это все зачем? Нет, я понимаю, что даже в самом плохом случае ты останешься вдовой, у которой нельзя будет отобрать те права, что перешли ей по условиям брачного договора. Но я слишком хорошо тебя знаю. Даже ради свободы и денег ты не стала бы соваться волку в пасть. А попытка консумировать брак в тюремной камере, чтобы потом защищать старшего принца, — это даже более опасно, чем голодный хищник и его зубы. Зачем, Софи? Если хочешь моей помощи в этой авантюре — ответь честно.