Прежде чем я успел что-то ответить, огонь погас.

Многолапый монстр корчился на полу. В местах, где его панцирь трескался, наружу вырывались закрученные шипы. Искореженное тело обрастало спиралями и тонкими стебельками с мерцающей каплей на конце.

Всех остальных чудищ, пораженных выпущенной чумой, постигла та же судьба. Войско дьяволицы билось в судорогах, присоединяясь к новому коллективу.

— И это тоже проекции? — спросила Луиза, между делом пнув зараженного в живот. — Я думала, здесь уже все по уши обросло плесенью.

— Истинное тело внизу. Все, что выше, отражения. — ответила девочка в желтом халате. — Хочешь на него посмотреть?

— Спрашиваешь!

Двое отправились в путь, шагая по переплетенным телам, давно превратившимся в камень. Все следы Янчхо давно исчезли. Последним напоминанием об этой пародии на цивилизацию была ржавая решетка лифта. И она осталась далеко наверху. Пещеры уходили вглубь коры «пузыря», где располагался Чхонсон. Луиза не так хорошо разбиралась в этой технологии. Можно ли было пробурить выход наружу, не заморачиваясь с порталом на крыше? Скорее всего, нет. Иначе, изолированная карантинная зона теряла всякий смысл.

— Мне нравится, как ты все тут устроила. — сказала дьяволица.

Арым посмотрела на нее пустыми глазницами. — Я ничего не устраивала. Меня ведь на самом деле не существует. Этот образ предназначен для тех, кто еще держится за старое мировосприятие.

— Ах да, я и забыла. Но все равно, это же здорово — все это единство. Преданность одной цели. Я вообще люблю всякие там ульи. Да я ведь и сама такая. — или, скорее, огрызок настоящего мозгового центра, пустившийся в свободное плавание.

— Мы не разум улья. Ведь мы не улей и не разум. Катушка не была предназначена для существ, осознающих себя. Ты подчиняешь другие организмы своей воле. Потому, стать частью коллектива будет очень сложно. Но рано или поздно, Катушка вымывает вредную индивидуальность, разрушающую игровой процесс.

— Нет, честно. — ответила дьяволица. — Приятно будет хоть раз ни за что не отвечать. Никуда не стремиться, побыть частью чего-то большего. Стресс может добить даже духа Арканы, знаешь ли. Хотя, вы-то ни о чем не волнуетесь.

Скользкая тропа вела вниз, в пещеру, освещаемую лишь тусклым светом заплесневелых наростов. Перед Луизой стояли бесконечные ряды старых аркадных автоматов. The Coil — Property of the U.S. Government. — И все равно вы связались со смертными…

— Поступить иначе — позволить Камуроги завладеть еще одной итерацией.

— Можно было не тратить силы. Их больше нет. — вздохнула дьяволица. — А если даже есть, плевать они хотели на все эти бесконечные Земли. Тут и ловить нечего, среди обезьян.

— Но их творение живет и разрастается. Тебе ли не знать. Ведь дети Амаравати здесь, а ты — ее неудавшийся правитель.

— Эй! — картинно возмутилась Луиза. — Никогда я не стремилась править этим сборищем атмовых наркоманов. Совсем наоборот. Кстати… Все хочу спросить…

В глубокой яме среди автоматов лежал огромный скелет. Торчавшие ребра возвышались над Луизой, а трехликий череп уставился на нее с безразличием. Дьяволица подумала, что у Зенита и Катушки, атаковавшей его больше общего, чем им кажется. Таких же чудовищных размеров масса морщинистой заплесневелой плоти, и одновременно света взбиралась вверх по ребрам, приближаясь к «сердцу» духа. Энергия тела Зенита обжигала ее края, превращая в соль, толстым слоем покрывавшую дно ямы.

Пока дух и останки его носителя бродили наверху, большая часть оставалась здесь, служила основой для карантинной зоны. Дьяволица никак не могла понять, как и почему Зенит попал в лапы к смертным и их инопланетным друзьям. Почему позволил превратить себя в мусорное ведро планетарных масштабов? Для чего завел кучку людей, играющих в бессмысленное общество?

— Зато, теперь понятно, почему он не может дать вам пинка и вынужден устраивать игрища. Непонятно только зачем вы-то на это все согласились. — технически, стороны не могут нарушить договор. Но ведь всегда есть лазейки. И со стороны Зенита было довольно глупо дать специалисту по лазейкам в договорах присоединиться к своему естественному врагу.

Нейтралитет — все равно, что выстрел в ногу.

— Мы можем победить детей Амаравати в их бессмысленной игре и открыть путь наверх сегодня. Это в любом случае произойдет, рано или поздно. Даже если мы проиграем, ему не удастся полностью уничтожить Катушку. — произнесла невинная дева.

— А потом?

— Земля. Собрав достаточно итераций, мы сможем выполнить Приоритетную задачу.

— Вот. Вот об этом я и говорю. — рассмеялась Луиза. — Поэтому я пришла к вам. Скажи мне, Катушка действительно сможет покончить с Обителью бессмертных? Ну, если будет достаточно ресурсов?

— Вероятность весьма высока. Мы уже обрели часть силы Администратора Амаравати в твоем лице. Это очень поможет.

— Этого мало. Но что если я расскажу тебе про одну особу, которая одним своим существованием увеличит вычислительную мощь коллектива тысячекратно?

— Я бы ответила, что мы заинтересованы.

— Отлично. Потому что я уже отправила за ней парочку зараженных агентов. Ты даже представить себе не можешь, насколько моей новорожденной сестре повезло со способностью.

— Кто-нибудь может объяснить, зачем вообще мы на это согласились?

Здоровая голова мертвого демона лежала посреди комнаты. Удар почти рассек ее пополам и из этой трещины все валил и валил густой пар, вперемешку со строками кода.

Чтобы комната стала безопасной, отряду пришлось расправиться с толпой гнездившихся чудищ. Большинство из присутствовавших генма восприняли это как насмешку.

Джесс ждала ответа от соратников, нервно цепляясь пальцами за края юбки. Ей не было страшно — не должно было быть. В Чхонсоне не так уж много игроков, равных ей по силе. А уж в полном составе, генма практически непобедимы. И все же этот худой, пустой, эфемерный мальчик внушал ей странное желание пойти домой прямо сейчас, и если придется, пешком прямо по рельсам. Ее длинные заячьи уши непроизвольно качались из стороны в сторону.

Сейчас, она сильно пожалела, что не захватила больше крови. С запасом было бы гораздо спокойнее. Можно было бы забыться и плыть по течению. С возрастом даже у таких, как она исчезает желание ввязываться в сомнительные авантюры.

Они встали в круг, будто собрались водить хоровод над поверженным демоном.

Генма с безумной прической и двумя лицами. Все еще бледный и покрытый заросшими шрамами. Последствия столкновения с приспешником Саншин. Оба лица молчали — Джо пытался переварить саму возможность поражения. Он никак не мог ухватиться за эту скользкую мысль.

А еще, ему очень не хватало второго меча за спиной. Привык за столько лет. Вот если бы выпал еще один шанс поймать этого придурка в плаще… Второй раз у него такой номер не пройдет.

Двухметровый белый шахматный конь из кости, окруженный бежевой дымкой, в которой мигают тусклые огоньки. Сейчас, он солидарен с Джесс. Слова Зенита не внушают ему доверия. Их давние соперники попали под власть неодолимой силы. Генма даже испытывает к ним некоторую жалость. Должен ли он принести игрокам избавление от страданий? Или же не стоит так спокойно относиться к случившемуся? Боевые отряды были равны — теперь, у игроков есть другая фракция, а еще дух. Рубины глаз коня потускнели. Знающий человек может разглядеть в них неуверенность в собственных силах — и тревогу за товарищей, что могут не дожить до пыльного рассвета Чхонсона.

— Он сказал, мы не выберемся, пока не соберем ключи.

Мужчина в обтягивающем комбинезоне, блестящем будто он вымазан маслом. На его голове большой глазастый шлем, похожий на яйцо. На ногах металлические сапоги с широкими платформами. Ему все происходящее очень не нравится. Он предпочел бы остаться в другой башне. Генма удалось расправиться с первой волной зараженных смертных, да и приказ обсуждать нет смысла. Но он чувствовал, что все же зря не остался с семьей.