Дойти не успел. В проёме появились трое мужчин. Один из них, русоволосый и кудрявый, опёршись на развороченную кладку, заглянул внутрь и, осмотрев всех, остановил свой взгляд на харене. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, а затем Ранхаша снесло в сторону и вдавило в стену.
– Ранхаш!
Майяри с яростью обернулась к мужчинам и прошипела:
– Хаги!
Её нашли! Никаких сомнений она не испытывала.
– Госпожа… – вкрадчиво начал кудрявый, но Майяри не стала дослушивать и с головой нырнула в собственные силы.
Дом тряхнуло как при землетрясении, с потолка посыпались штукатурка и пыль. Майяри звала землю. Земляные копья уже коснулись настила и даже успели пробить полы, но выше подняться уже не успели.
– Майяри! – зарычал Ранхаш.
Она не успела отреагировать. Один из пьяниц неожиданно резво вскочил и накрыл её лицо ладонью. Майяри нелепо взмахнула руками и, закатив глаза, начала опрокидываться назад. Бывший пьяница хотел её поймать, но его отбросило в сторону, прямо спиной на стойку. Глухо застонав, он сполз по ней на пол, а кучерявый вдруг пошатнулся. Его товарищи отпрыгнули, будто уклоняясь от чего-то, воздух прорезала быстро погасшая красная полоса, где-то что-то грохнуло, и в проёме показался Казар. Кулаком в челюсть он отбросил кучерявого и, нырнув внутрь, подскочил к Майяри и взвалил её на плечо.
– Хаггарес! – завопили снаружи.
Казар торопливо начертил на полу какой-то знак, и начавший подниматься кучерявый опять со стоном рухнул. Охранник схватил стул и зашвырнул его куда-то в дыру. Послышался стон, и Ранхаш наконец смог отделиться от стены.
И не только он.
В окнах замелькали тёмные фигуры.
– Их пять! – отрывисто бросил Казар, лихорадочно осматриваясь и очень быстро, даже в глазах рябило, вырисовывая что-то в воздухе. – Для меня это много.
– Уходим! – Ранхаш первым бросился в пролом и тут же назад.
Охрана на улице безуспешно пыталась добраться до трёх хаги, но земля под ногами ломалась, утягивая в свои глубины ноги.
– Эй, госпожа, придите в себя, – Казар активно потряс плечом, на котором висела Майяри, – вы нам сейчас очень нужны!
Дверь с хрустом вылетела внутрь, прихватив с собой часть стены и одного из вышибал. В зал ворвался ураганный ветер. Он вмиг посбрасывал всех на пол, опрокинул столы и стулья, сорвал светильники со стен. Горячее масло выплеснулось на пол, и кучки мусора вспыхнули.
На ногах остались только Ранхаш и Казар, и то исключительно благодаря усилиям последнего. Выплеснув травяной отвар на столешницу, он торопливо начертил ряд знаков и, опрокинув стол, выставил его как щит. Ранхаш подцепил ногой стул и пинком отправил его в дверной проём. Ещё в полёте он разлетелся в щепки, и одна из этих щепок попала в лицо высокому черноволосому хаги. Он охнул, на миг отвлёкся, и Рладай, выдернув стопы из земли, стремительным росчерком бросился к нему. И налетел на невидимую стену.
Ещё один порыв ветра ворвался в таверну, и в этот раз он подхватил Ранхаша, протащил через весь зал и что было сил вмял в стену рядом с камином. Стиснув зубы, оборотень попытался пошевелиться, печати на груди и спине накалились, и он смог буквально на пядь податься вперёд. Зарычав, он изо всех сил рванул из пут. Внутри вскинулся волк, помогая, добавляя сил и ярости. За спиной затрещала кладка, половицы захрустели под ногами.
– Госпожа! – Казар похлопал Майяри по заднице. – Ей-боже, не шучу! Нам крышка!
– Там хаггарес! Хаггарес!
– Жми его!
Отскочив вглубь зала, Казар распинал столы и стулья и торопливо начал выписывать кренделя ногами и размахивать руками. Пол перед входом и проломом вздыбился, доски поднялись вверх, закрывая путь. Дрогнула крыша, прощаясь с частью черепицы, рухнувшей на головы всем, кто был снаружи. Воздух зазеленел, заискрился, от ног хаггареса по полу зазмеились зелёные знаки. Сунувшийся было внутрь хаги отшатнулся, ощутив, что его отрезает от сил.
– Попытаемся уйти, – Казар коротко посмотрел на харена и, не дожидаясь ответа, бросился к чёрному выходу.
Как ни странно, там их никто не ждал. Оборотень хищно осмотрелся и успокаивающе похлопал Майяри по бедру.
– Вы купались когда-нибудь в сточной канаве? Нет? Я тоже как мог избегал этого счастья.
– Не дайте ему добраться до воды!
По земле зазмеилась трещина, но Казар ловко перепрыгнул на телегу, с неё на колоду для колки дров и втиснулся между свинарником и дровяным сарайчиком. Он уже почти миновал их, как вдруг неподвижно стоящая дождевая бочка поднялась, задрожала и протянула к нему руки. Молоденький парнишка, прятавшийся за мороком, почти сразу отлетел, ударился спиной о дерево и рухнул на землю. Но и своё дело он успел завершить: Казар без чувств упал на землю.
Замелькали тени, в проулок шмыгнули двое мужчин.
– Здесь! – крикнули они, и тени бросились к ним.
Они подхватили паренька-хаги, Майяри и уже хотели уходить, но один из них распорядился:
– Этого берём с собой!
– Зачем нам эта крыса?!
– Он доказательство! А то Вотые потом отбрешутся, что не было никакого хаггареса. Берите!
– Уходим!!! Уходим!!!
Услышавший крик Ранхаш задёргался ещё отчаяннее, понимая, почему враг так заторопился отступить. Он рвался, боролся, печати горели огнём, но путы никак не спадали. В конце концов он замер и остановившимся взглядом уставился в пол, ожидая.
Прошло почти четверть часа, прежде чем охрана за окнами опять зашевелилась и Ранхаш ощутил, что невидимые путы истончаются и исчезают. Когда Рладай заскочил внутрь, харен уже спокойно оправлялся.
Слишком спокойно.
Рладай напряжённо замер.
Ранхаш медленно поднял голову и холодно посмотрел на подчинённого.
– Поднимай всех, – коротко распорядился он.
– Всех наших? – рискнул уточнить помощник.
– Нет, – харен прищурился. – Всех. Всех в городе. Всех, кого сможешь. Всех.
Старого консера посреди ночи поднял посыльный. Его не хотели пускать, но он настаивал, требовал именно господина Шереха и едва не перебудил весь дом. В конце концов домоправитель тихонечко поднялся в покои Шереха и разбудил его.
– Ох, вроде уже постарел, одряхлел, а покоя всё никак нет, – добродушно ворчал Шерех, спускаясь по лестнице.
На последней ступеньке он замер, неожиданно узнав посыльного. Высокий худощавый мужчина с суровым лицом, глубоко посаженными серыми глазами и короткими белёсыми волосами. Не оборотень.
– Сийлан, мальчик мой, что-то случилось? Так поздно ночью…
– Отец велел передать вам, – сухо перебил его хаги и протянул запечатанный конверт.
Шерех принял его, неторопливо осмотрел со всех сторон и всё же вскрыл.
«Господин Шерех, я думал, мы смогли прийти к соглашению, но, видимо, ошибся.
До меня дошли слухи, что Вотые, воспользовавшись бедственным положением несовершеннолетней хаги, заманили её к себе и теперь собираются включить в свою семью.
Мы забираем девушку под свою защиту и опеку. Она пробудет у нас до тех пор, пока не сможет самостоятельно принимать решения, не поддаваясь ничьему давлению.
Это мерзко и грязно – пользоваться наивностью и доверчивостью юной девушки.
Я разочарован, что когда-то доверился вам».
Прищурившись, Шерех всмотрелся в подпись и свернул письмо. И только после этого взглянул на высокомерно вскинувшего подбородок хаги и ласково улыбнулся.
– Не знаю уж, что и кто напел в уши Оириду, но эта девочка уже наша. Если, – от улыбки старого консера повеяло жутью, – ей оцарапают хотя бы палец, мы вырежем всю вашу семейку. Одного за другим. Передай это отцу, хорошо?
Сийлан побелел, но всё же кивнул.
– И пусть вернёт сердце моего правнука назад. Я готов обсудить с ним произошедшее и списать на небольшое недоразумение. В конце концов, каждый имеет право на ошибку.
– Мы в своём праве! – уверенно заявил хаги.
Дверь вновь распахнулась, явив запыхавшегося оборотня.
