По легенде я ехал с двумя младшими братьями покорять Цитадель, поэтому никто не удивлялся, что мы заказываем одну комнату на троих.
Деньги, не считая платы за еду, мы экономили, поэтому брали комнаты с одной кроватью и спали на ней по очереди. Ночь я, ночь Сёма с Эдом.
И вообще, за прошедшее время у нас выработался свой режим дня.
Ранний подъем, разминка, плотный завтрак, затем марш-бросок по уже весьма оживленному тракту.
Плотный обед в какой-нибудь забегаловке по пути и второй марш-бросок до самого вечера.
Плотный ужин, небольшие поболтушки и долгожданный отбой. Причем, что я, что пацаны, настолько выматывались за день, что спали беспробудным сном.
С одной стороны, меня смущало, что я перестал видеть сны с Рив, с другой — чувствовал, как молодой организм стремительно восстанавливает силы.
— Спокойной ночи, ребят, — я завалился на постель, поскольку сегодня была моя очередь спать на мягком, — если повезет, завтра уже доберемся до центра.
Обычно перед сном мы успевали немного поболтать, а я ещё и некоторое время визуализировал Воинские техники типа Солнечного серпа, Дрожи земли и так далее, но сегодня…
Сегодня мы еле добрались до комнаты.
Глаза слипались, тело налилось тяжестью, и это было необычно и странно. Скользнула было мысль на всякий случай выпить Антидот, но додумать её я не успел.
Этот сон, в отличие от предыдущих, был какой-то влажный, тягучий и нервный, что ли?
Я без остановки падал в огромную бездонную черную яму, а сверху мерцал приятный жемчужный свет.
Вот только с каждым мгновением света становилось все меньше, а темнота всё гуще.
Будто кто-то стягивал на шее свитую из тьмы удавку или отрезал от света, или…
От осознания происходящего, я вздрогнул всем телом, стремительно полетел вниз и… раскрыл глаза.
— Смотри-ка, первый очнулся, — хмыкнул стоящий у изголовья убийца.
Почему убийца? Да потому что никто другой не будет в здравом уме одеваться в черный костюм, брать в руки стилет и вламываться в чужой номер?
Тело сработало на автомате.
Я крутанулся направо и, слетев с кровати, потянулся к убранному в Инвентарь клинку.
Не понял?!
— Что, не выходит? — замотанный в черное убийца усмехнулся и неожиданно резко прорычал. — А ну живо гони артефакт!
— Какой? — я потянулся рукой к шее и обнаружил там… ксуров ошейник.
— Не понял… — убийца удивленно выпучил глаза. — Это приказ! Раб, отдай мне артефакт, найденный тобой в пустыне!
— Аааа, — протянул я, чувствуя, как внутри разгорается жаркое пламя ярости. — Этот артефакт… Один момент. Кстати, ты один?
— Что? — казалось, мой новоиспеченный рабовладелец потерял дар речи. — Ты…
Судя по эмоциям этого типа, он действовал в одиночку, и это было все, что я хотел знать.
Взявшись за ошейник, я почувствовал, как по телу пробежала уже привычная судорога боли, но прошлый Михаил, истощенный жаждой и палящим солнцем, и нынешний — это две большие разницы.
К тому же, боль, которую я испытывал, касаясь статуи Дубровского, была в разы сильнее.
А ещё меня подпитывала дикая смесь кипящей внутри Силы, Воли и понимания, что Правда на моей стороне.
— Но это же…
Кранк!
Разорванный ошейник полетел на пол, а я, шагнув на кровать, с силой пнул незадачливому рабовладельцу в челюсть.
Чтобы этот фокус с ошейником прошел со мной ещё раз? Да щас!
Спрыгнув с кровати, я шагнул следом за вылетевшим в коридор бедолагой и, схватив его за грудки, втащил обратно в комнату.
Он, конечно, попытался вяло поразмахивать своим стилетом, но хрустнувшая кисть тут же отбила желание строить из себя ниндзю.
Завыть или закричать от боли я ему не дал. Легонько ткнул в горло и посадил на кровать. Затем аккуратно прикрыл дверь и задумчиво посмотрел на незваного гостя.
— У тебя две минуты, чтобы рассказать, откуда ты такой красивый взялся, — устало произнес я. — Не уложишься, переломаю тебе все кости.
— Я тебя… — прохрипел было ниндзя, но тут же подавился криком, хотя казалось бы, я всего ли сжал его правую кисть.
— Откуда ты и кто тебя послал?
На самом деле, этому типу повезло, что мальчишки мирно спали на полу. Правда, на их шеях теперь тоже красовались ошейники, но на эту мелочь я даже не обращал внимания.
На мгновение я пожалел, что не встретился с Десеном сразу же после появления на Пороге — пусть бы попробовали надеть мне на шею эту пакость!
Усилием воли выбросив посторонние мысли из головы, я легонечко пнул ниндзю-убийцу по левой коленке.
Послышался хруст, а незадачливый охотник на чужие артефакты снова завыл.
— До утра ещё долго, а костей у тебя ещё достаточно…
Пытать незадачливого убийцу не хотелось, поскольку это было как-то без-честно что ли? Но без первоначального физического воздействия было никак не обойтись.
Местные понимают только язык силы.
— Да ты знаешь, на кого я работаю? Да тебя…
Я молча посмотрел на ниндзю, и тот подавился заготовленной фразой. Я же ощутил, ка кот меня так и веет аурой власти, совсем, как от князя Ивана!
— Заказ… — сидящий напротив меня ниндзя сглотнул, — пришел неделю назад…
Наша беседа продолжалась ровно десять минут, за которые я узнал, что Кухар ждал нас в этой таверне уже шестой день.
Весть о молодом воине с двумя пацанами пришла голубем, и незадачливый ниндзя-убийца был не единственным охотником за таинственным артефактом из пустыни.
За пленение меня с пацанами или передачу артефакта заказчик платил сотню золотом и весь хабар с жертв.
В роли жертв, по единодушному мнению заказчика и Кухара, должны были выступить мы.
Ха-ха. Кого-то в ближайшем будущем ждет большой сюрприз…
Так или иначе, Кухар смог сложить два плюс два и решил рискнуть, чтобы стать единоличным обладателем артефакта.
Не повезло, не фартануло, пацан к успеху шёл.
Поняв, что я настроен решительно, Кухар выдал не только имя заказчика, но и полный расклад на общество, в котором он состоял. Кто чем промышляет, кто что любит и как отдыхает.
В итоге я обзавелся двумя рабскими ошейниками, которые Кухар снял со спящих пацанов и солидным компроматом на одну из местных преступных банд и… покалеченным ниндзя.
Правда, ценность Кухара как бойца и раньше была сомнительна, а после того, как я повредил ему правое запястье, и вовсе упала ниже нуля.
Единственное, чем был ценен несостоявшийся рабовладелец — это информация. И Кухар, поняв это, старался вовсю.
Он заложил трактирщика, подсыпавшего нам в чай сонного порошка, выдал имена своих возможных коллег и названия трактиров.
Более того, он даже выложил мне все более-менее значимые места обитания ночного братства.
Пользоваться их услугами я не собирался, но на заметку взял.
Но самое главное, он рассказал, что буквально в соседней деревушке расположился целый отряд наемников, который ежедневно дежурит на тракте.
Ребята подошли к вопросу более основательно, чем Курах, и что-то мне подсказывает, что там не обошлось без участия Тирума. По крайней мере, только он знал, что я с легкостью справился с двумя скорпионами.
Собственно, весь расчет Кухара строился на договоренности с трактирщиком и рабских ошейниках.
Ну а в конце, наврав мне с три короба о якобы голодных братиках и сестренке, которых у него отродясь не было, Кухар слёзно попросил отпустить его с миром.
У меня поначалу руки чесались сломать подлецу шею — ведь он не просто вор, он посмел нацепить мне на шею этот ксуров ошейник, но мне в голову пришла более интересная мысль.
Взяв один из ошейников, я, не слушая его мольбы и рыдания, защелкнул стальную застежку на его шее.
Причем, стоило раздаться едва слышному щелчку, как я ощутил невидимый поводок, тянущийся к Кухару.
Любопытные ощущения…
— Значит так, Кухар, — я строго посмотрел на хнычущего, как ребенок, мошенника. — Приказываю тебе жить по совести, поступать по чести и приносить миру ценность. Найди любимое дело, добейся в нем успеха. Относись к людям так, как хотел бы, чтобы они относились к тебе.
