— Знаешь, Ждан, — мне ну очень сильно не хотелось погружаться во всю эту дурно пахнущую историю. — Местами все ну очень логично и рационально, а местами идет откровенная чушь. Либо я что-то упускаю из виду, либо Лар’Тарго ксуров псих.

— Он может быть садистом, бессердечным дельцом, и даже палачом, — немного подумав, ответил купец. — Но в уме ему точно не откажешь. То, что тебе кажется нелогичным и нерациональным, наверняка имеет под собой какое-то основание.

— Возможно…

В моем представлении подпольные бои выглядели совершенно иначе, чем то, что я увидел.

— Наказывает провинившегося слугу, избавляется от потенциального перебежчика, держит в страхе остальных… Думаю, Лар’Тарго стремится остаться самым сильным даже в ущерб совокупной мощи своей клановой ветви.

— А вот здесь, пожалуй, соглашусь, — кивнул я, с уважением посмотрев на Ждана.

Судя по эмоциям, доносящимся от сидящего на балкончике Лар’Тарго, купец попал в яблочко.

Бадуш действительно кайфовал от ощущения свой альфа-самцовости и конкурентов рядом не терпел.

Что касается Ков’Альдо, то он наблюдал за боями с вялым любопытством, с предвкушением ожидая настоящего веселья, уготованного членам закрытого клуба.

— Ну вот, — Ждан с грустью вздохнул и украдкой осенил вышедшего на песок Ивана каким-то странным символом. — Финал.

Изначально в строю было восемь бойцов или четыре пары, которые сражались по олимпийской системе: проиграл — выбыл.

И сейчас, после объявления, сделанного распорядителем, на арене остались двое финалистов.

Иван, вооруженный покрытым зазубринами шестом, и Дудон Отчаянный — звероватого вида боец с полуторным мечом и кинжалом.

— Финал, — согласился я. — Наш Иван против, хе-хе, Дудона.

— Дудон его не просто убьет, — продолжил сокрушаться купец. — Он его сначала покалечит!

Я, в принципе, думал точно также, только наоборот.

Шла от белобрысого какая-то уверенность в себе, вперемешку с твердым намерением наказать своего противника.

Так и получилось.

Иван сначала выбил Дудону коленную чашечку, потом хладнокровно перебил кисть, держащую рукоять меча, а потом просто-напросто забил противника шестом.

В течение всего боя Ждан аж подпрыгивал на месте, ругаясь каждый раз, когда Иван, неуклюже крутя посох, чуть было не ронял его на песок.

Но я лишь молча посмеивался — белобрысый не просто от начала и до конца контролировал поединок, он ещё умудрялся выставить всё так, что его победа казалась чистой воды везением.

Гонг застал Ивана за работой — он с упорством, достойным лучшего применения, лупил шестом по скулящему Дудону.

После сигнала белобрысый, словно находясь в состоянии аффекта, ещё некоторое время долбил по противнику, но после гневного окрика распорядителя, бросил свой шест.

Впрочем, Дудону от это было ни жарко, ни холодно — последним ударом Иван пробил ему висок.

Затем Ивана увели куда-то под трибуны, а распорядитель поблагодарил зрителей за визит.

— Спасибо за ваше внимание, достопочтенные дамы и господа. Увы, но сейчас остаются только член закрытого клуба, а вас мы с нетерпением ждем в следующий раз!

Около двадцати-двадцати пяти человек поднялись со своих мест и с явной неохотой направились к выходу — расчет Лар’Тарго сработал, и душа дворян требовала продолжения банкета.

В чем-то этот аристо был даже гениален, бьюсь об заклад в следующий раз большинство из сегодняшних новичков уже бы остались на афтерпати.

Вот только… будет ли этот следующий раз?

— Уважаемый Ждан, — Лар’Тарго, как я и ожидал, послал за нами своего человека. — достопочтенный Бадуш Лар’Тарго и Саргон Ков’Альдо приглашают вас подняться в императорскую ложу.

— С превеликим удовольствием, — кивнул купец, а я так и почувствовал, как от него повеяло страхом.

— Всё под контролем, — я едва слышно шепнул Ждану и последовал за ним на балкончик.

Пока мы шли, я не забывал поглядывать по сторонам.

Всего в бараке-колизее осталось около тридцати человек, и их эмоции нравились мне с каждым шагом все меньше и меньше.

Предвкушение, жажда крови, безумие и пьяный угар… От количества чужих эмоций остро захотелось в душ — смыть с себя всю эту гадость.

Да и на самой арене, тем временем готовились к чему-то нехорошему.

Ивана приковали цепью к каменному валуну и вынесли огромную клетку, накрытую куском багрово-красной ткани.

В воздухе так и витало всеобщее нетерпение, но Лар’Тарго для начала хотел закрыть финансовый вопрос.

Ведь Ждан, если считать ставку один к двадцати, выиграл около сорока тысяч золотом.

Ни я, ни купец не верили, что Саргон и Бадуш заплатят. Но мне, в отличие от купца, было интересно, предложат ли дворяне что-нибудь взамен или банально отожмут выигрыш.

— Ждан! — Лар’Тарго сделал вид, что рад видеть купца. — Сколько лет, сколько зим! А это кто с тобой? — аристо мазнул по мне презрительным взглядом. — Впрочем, неважно.

— Приветствую, достопочтенных представителей клана Ков’Альдо, — Ждан изобразил витиеватый поклон. — Благодарю за приглашение на ваше…

— Скажи, Ждан, — перебил купца жирдяй Саргон. — Во сколько ты оцениваешь свою жизнь?

Ков’Альдо, в отличие от Лар’Тарго, скользнул по мне похотливым взглядом и недовольно скривился.

— Прошу прощения? — Ждан тут же вспотел, а по его виску прокатилась одинокая капелька пота.

— Жизнь, — скривил толстые губы Ков’Альдо. — Во сколько ты оцениваешь свою жизнь?

— Боюсь, что не понимаю…

— Ты выиграл пятьдесят три тысячи золотом, Ждан, — снова перебил его жирдяй, бросая на меня оценивающие взгляды. — И что-то мне подсказывает, что ты хотел нас… обмануть.

— Что вы такое…

— Ведь этот пацан, — Ков’Альдо кивнул на арену и махнул в сторону прикованного к валуну Ивана, — один из твоих воспитанников, так?

— Позвольте…

— Не позволим, — холодно отчеканил Бадуш. — Ждан, Ждан, а ведь я думал мы с тобой друзья… А ты захотел кинуть нас на полсотни золотом.

— Выбирай! — Саргон с силой дернул золотую цепочку, отчего прикованный к ней пацан не удержался на ногах и, захрипев, упал на колено. — А ты заткнись, дрянь! Так вот, выбирай…

Помимо дворян в ложе находилось ещё три воина.

Два телохранителя Ков’альдо, совершено расслаблено наблюдающие за разыгрывающимся перед ними представлением, и, видимо, личный помощник Лар’Тарго.

Я посмотрел на побледневшего от страха Ждана, на излучающих довольство дворян, один из которых сейчас что-то говорил, на ухмыляющихся телохранителей и на пацана, получившего сапогом под ребра.

Время растянулось, словно резина.

Я чувствовал, как вокруг плещется грязь человеческих душ.

Видел затравленный, но несломленный взгляд пацана, который чем-то напоминал мне Сёму с Эдом.

Ощущал излучающего довольство Бадуша, видел капельки слюны, вылетающие изо рта Саргона.

Жирдяй вещал что-то про пятьдесят тысяч золотом, про воспитанников Ждана, про меня….

И лишь помощник Лар’Тарго что-то почувствовал и тянулся за небольшим арбалетом.

Но он, по моим субъективным ощущениям, не успевал.

За спиной привычно распахнулись огненные крылья Ауры Лидерства, а время, растянувшееся до звона, рвануло вперёд со скоростью спущенной с тетивы стрелы.

С этими шакалами не договориться, а значит… значит настал момент сделать этот мир чуточку чище.

Первым делом я топнул, пуская перед собой Дрожь земли.

Затем, не обращая внимания на пробежавшую по полу трещину, отшвырнул Ждана назад и призвал меч Макса.

Дзинь!

Арбалетный болт, пущенный помощником Лар’Тарго, срикошетил от выставленного под углом лезвия и впился в плечо левому телохранителю жирдяя.

Вообще, ситуация сложилась не очень приятная.

У входа на балкончик стояли мы со Жданом, а справа от нас подпирали стенку два здоровенных лба — телохранители мага.

Ближе к краю ложи с удобством расположились Саргон и Бадуш. Около Саргона находился мальчишка в рабском ошейнике, за Бадушем стоял его помощник.