- Ты же сам опоздал!

- А ты уж и в обиде! - Мишка продемонстрировал свои крупные лошадиные зубы. - Хватит дуться, малыш, все-таки не каждый день удается поучаствовать в захвате принца!

- Так это - принц?!

- А что тебя так удивляет?

Наташа задумалась:

- Ну, я представлял его себе иначе. Немного повыше, пошире в плечах…

- Так я же и говорю: младший брат!

Принца, как и Наташу в свое время, привязали между двух деревьев, а маленькую одноместную палатку установили прямо над ним. Два человека не сводили с пленника глаз ни днем, ни ночью, пресекая любую попытку побега в самом зародыше.

Все эти подробности Наташа подмечала без какой-либо определенной цели, просто от скуки - наружу, за ограждение ее не выпускали, а внутри лагеря вполне можно было свихнуться от безделья, в то время как все окружающие ни минуты не сидели на месте. Но еще до вечера у нее появились новые объекты для наблюдения, совершенно затмившие маленького принца как красотой, так и численностью. Долгожданный отряд присоединился наконец к основным силам, встреченный хором приветственных голосов. От поднятого солдатами шума, казалось, со старгородских крыш должны были замертво попадать вороны, деконспирируя армию и предупреждая врага.

Но Наташа позабыла обо всем, увидев пришедших: впереди, закованная в латы, еще более решительная и прекрасная, чем в ее время, выступала Власта. За ней, вооруженные до зубов, равно красивые и опасные, ровными рядами маршировали амазонки!

Лагерь поделили на две половины, потеснив коренных обитателей. Впрочем, те и не протестовали, с радостью предоставляя свои палатки в распоряжение боевых подруг. В тесноте, да, как говорится, не в обиде, предстояло провести одну ночь - на рассвете планировался общий выход объединенных сил в атаку на столицу.

Но человек предполагает, а Судьба распоряжается по-своему: Наташе, которая всеми правдами и неправдами решила прилепиться к военным силам, чтобы вместе с ними добраться до Старгорода, пришлось подняться гораздо раньше рассвета. Часа в три, когда небо на востоке только начало светлеть, в лагере поднялся страшный переполох, сравнимый разве что с волнением в курятнике во время лисьего нашествия. Все, у кого был рот - кричали, у кого были ноги - носились, усиливая общую неразбериху.

Впрочем, и повод у этой вселенской сумятицы был нешуточный: пропал принц! У центральной палатки Денис лично вел допрос ночной стражи, и Наташа направилась туда - не метаться же, действительно, вместе со всеми по лагерю, переворачивая каждый камень, под который наверняка уже было заглянуто десять раз, в поисках парнишки, которому она зла вовсе не желала - можно сказать, товарища по несчастью!

Денис сидел перед центральной палаткой, грозно глядя на вытянувшихся перед ним в струнку солдат. В эту ночь на постах вокруг лагеря стояло больше десяти человек, и еще двое охраняли палатку, в которой держали пленника. Но никакие предосторожности не помешали ему под покровом ночи перепилить чем-то острым обмотанную вокруг пояса веревку и, разрезав заднее полотнище палатки, бежать во тьму.

- Он не мог ничего на себе утаить! - чуть ли не со слезами на глазах клялся и божился руководитель отряда, захватившего принца. - Мы его тщательно обыскали!

- Может быть, спрятал нож в подошве сапога? - высказал предположение один из тех, кто в роковой час стоял на страже у палатки.

Наташа еле слышно фыркнула: вчера она успела хорошо рассмотреть обувку царского ребенка, и запомнила совершенно плоскую тонкую подошву сапог, не предназначенных даже для ходьбы по лесу - через нее наверняка будет болезненно ощущаться всякая шишка или сломанная веточка. Спрятать внутри можно было бы разве что бритвенное лезвие, да и то с трудом.

Впрочем, вряд ли титулованное дитя готовилось к пешему переходу через полстраны и к собственноручной обороне - в Наташином представлении юный принц должен был путешествовать исключительно верхом, в карете или на носилках, в окружении верных слуг и телохранителей. Как его тогда захватили? Перебили всю свиту? Впятером?! Да, если вся армия Дениса состоит из таких, то он воистину непобедим!

Чудеса творились на каждом шагу - каким-то чудом захваченный пленник все-таки ускользнул из рук своих захватчиков. Не совсем бесследно, оставив после себя обрезки веревок и исполосованную палатку - значит, во всяком случае, это был не бестелесный фантом, ловушка для наивных повстанцев, чему Наташа, после всего, уже виденного, нисколько не удивилась бы.

Продолжая допрашивать всех часовых, Денис, тем не менее, не сводил особо испытующего взгляда с одного - того, что высказал предположение о ноже в сапоге. Под взором начальства тот начал заметно нервничать, но бодрился, старательно не подавая вида.

- Что это? - неожиданно спросил Денис, оборвав на полуслове одного из охранников внешней стены, объясняющего, что во время его дежурства даже мышь не могла проскользнуть в лагерь или из него, не предъявив соответствующего разрешения.

- Это кошелек, - страж палатки остановил бегающие глазки и преданно вперил их в лицо командира, буквально излучая честность, как солнце - свет. Но даже в неровном свете пробуждающейся зари было видно, как он побледнел. - Его сшила мне мама… Да он пустой!

- Он у него и вчера был, - подтвердил кто-то из солдат.

- Да, и вчера он точно был пустой. А сегодня, поглядите-ка, внезапно располнел! - Денис протянул руку и сорвал с пояса провинившегося увесистый мешочек. Тот инстинктивно дернул рукой, но остановил ее на полдороги и, оглядываясь, нервно облизнул пересохшие губы.

Распутав завязки, Денис потряс кошельком над ладонью, и оттуда выпали несколько золотых пуговиц, произведших неизгладимое впечатление на Наташу и запомнившихся всем остальным.

- Что, наш маленький пленник оставлял за собой след, как мальчик-с-пальчик? - слова Дениса, казалось, источали мед и яд.

- Но я ничего не хотел… не думал… не знаю, как ему удалось бежать! - зачастил прижатый к стенке изменник. - Мне казалось, что, в конце концов, не будет ничего плохого, если мальчик немного погуляет по лагерю. Через ворота я его не проводил!

- Должно быть, у него еще оставались драгоценные побрякушки.

- Я просто пожалел его, - пойманный тут же попытался отвести внимание от корыстных мотивов своего поступка, точно и не переливались в свете догорающего костра и разгорающейся зари золотые пуговицы на командирской ладони. - Разве это дело, что ребенок сидит привязанный, как собака, даже в нужное место без спросу не сходить. Этот-то ведь ходит везде свободно! - кивая на Наташу, он уже почти визжал.

- Этот, - спокойно, не повышая голоса, заметил Денис, - никуда и не исчезает. А вот принц пропал. Мне все ясно, уведите его.

Провинившегося стражника увели, и Денис распустил оставшихся:

- Все свободны. Собирайтесь, скоро выступаем!

У потухающего костра осталась одна Наташа. Ей нечего было собирать в поход, и не хотелось мешаться под ногами у остальных.

- Твой план провалился, - из палатки выступила Власта, во время допроса скрывавшаяся за откинутым входным полотнищем. - Теперь будем действовать по-моему!

Денис недовольно поморщился:

- Ты же знаешь, как я не люблю всякий обман и интриги!

- В данной ситуации важно не то, что ты любишь или не любишь, а то, что способно помочь нашему делу. Цель оправдывает средства, - потрепав его по плечу, дева-воительница уверенной походкой отправилась на половину амазонок.

Наташа никогда раньше не думала, что кольчужная юбка, до половины прикрывающая обтянутые черной кожей бедра, способна колыхаться при ходьбе, точно простой шелк. Должно быть, все дело в колебательной амплитуде, или о чем там им говорили в школе - ну, когда грузовик проезжает по мосту, а в доме стекла вылетают?