Привстав на четвереньки и стараясь производить как можно меньше шума, под прикрытием высокой травы Наташа отползла в лесок. Ей предстояло дело, при котором всякого рода свидетели не только не нужны, но даже вредны…

Когда на душе у нее полегчало, и девочка смогла, наконец, обратить внимание на окружающую обстановку, то первое, на что наткнулись ее любопытные глаза, оказался поистине гигантский земляничный ковер, буквально усыпанный спелыми ягодами. Это никак нельзя было оставить без внимания!

Есть ли на свете ягода более сладкая, более душистая и ароматная, чем лесная земляника, выросшая и созревшая в тени елей и сосен, среди зарослей кустарников и целебных трав, сорванная своей рукой - и тут же, не откладывая, отправленная в рот? Наташа сильно в этом сомневалась. И была не одинока - вскоре она обнаружила рядом с собой выпущенную во время обеда из сумки крольчиху, ловко объедающую алые ягодки с тоненьких стебельков, прогибающихся под их тяжестью. Шла та следом за ней от самого лагеря, или нашла ягодное место сама, ведомая безошибочным звериным инстинктом, подсказывающим, где можно найти поживу - неважно, земляники хватило бы на всех.

Внезапно кролик замер, настороженно направив чуткие уши в сторону низенького, усыпанного ярко-малиновыми поздними цветами куста шиповника. Заволновавшись, Наташа тоже замерла, невольно прижавшись к земле, чтобы стать как можно более незаметной. Своей цели она достигла - во всяком случае, вышедшая на поляну закутанная с ног до головы фигура не обратила на затаившуюся девочку никакого внимания. А вот та все видела просто отлично…

Постояв несколько секунд на краю ягодного раздолья, человекоподобная фигура, вся в складках тонкой, развевающейся на ветру, но не прозрачной ткани, подозрительно огляделась по сторонам. Не заметив ничего опасного, она (по некоторым признакам, в частности, по длинной юбке, Наташа определила, что это женщина) наклонилась и, выпростав из складок ткани тонкую изящную руку с красивыми ловкими пальцами, сорвала ягодку. Затем, повернувшись к девочке спиной, второй рукой принялась делать что-то у головы - наверное, открыла лицо. А потом, присев на корточки, занялась тем же, чем и Наташа с крольчихой за минуту до этого - принялась собирать ягоды.

Опустошив небольшой участок земляничника перед собой, незнакомка на корточках передвигалась все дальше и дальше, пока наконец не повернулась в профиль к тому кусту, где скрывалась невидимая ей Наташа. А та едва удержалась от крика ужаса - из складок пестрой ткани выглядывала… овечья морда!

Она и сама не могла сказать, что сделала бы в следующий момент - все-таки закричала бы, молча упала в обморок или потихоньку отползла обратно, на место привала. С одной стороны, после встреченного ночной порой всадника с головой на обезглавленном скакуне во главе с дьявольской сворой девушка-овечка при свете дня казалась сущим ангелом. С другой - ночью, в темноте, ты как нельзя более готов ко встрече с ужасным, и именно в этот момент именно в этом месте Наташа была страшно ошарашена очередным чудом.

Но у нее не оказалось шанса проверить свою нервную систему на прочность - как раз, когда она совсем уже было решилась без чувств повалиться в колючие объятия шиповника, проснувшийся и не нашедший своей спутницы принц приступил к активным поискам. Его протяжный крик 'Наташа, ты где?!' достиг, наверное, даже стен Страгорода, а поддержавший его оглушительным лаем Овсянкин заставил лес позабыть о тишине.

Вздрогнув, незнакомка повернула голову в ту сторону, откуда доносились вопли, так что девочке стали отлично видны раздувающиеся трогательно-розоватые ноздри, полные ужаса огромные голубые глаза и покрытый белыми колечками шерсти треугольный лоб, потом быстро закутала голову, как прежде, и бросилась прочь с ягодного места. Мгновением позже на полянку выскочил принц, держа на туго натянутом поводке следопыта-Овсянкина.

- Как я могла тебя предупредить - ты спал, и я решила, что успею вернуться до того, как ты проснешься! - на ходу оправдывалась Наташа. Вася так торопил со сборами, что она даже не успела запихать кролика обратно в сумку, и теперь несла белую зверушку с перемазанной земляничным соком довольной мордашкой на руках. Она, правда, пыталась расписать крольчихе прелести лесной вольной жизни, но у той явно была своя собственная точка зрения, заставляющая ее держаться поближе к людям.

- Увидав же ягоды, позабыла о времени? - продолжал отчитывать ее принц.

- Нет, я как раз собиралась возвращаться назад, когда вдруг увидела нечто ужасное… Точнее, странное. По крайней мере, неожиданное… Ой-ой-ой!

В пылу спора они не заметили, как дорогу им перегородили два бородатых дядьки, с виду напомнивших Наташе тех самых лесных разбойников, о которых ей столько доводилось слышать. Только наметанный глаз принца сразу же заметил типовые кольчуги, небрежно задрапированные ливреями стражников сопредельного государства. Черт же дернул девчонку по дороге завернуть на территорию чужой страны…

- Что случилось, уважаемые? - пытаясь сохранить на лице невозмутимое выражение, холодно поинтересовался он. - Мы нарушили государственную границу? Ну, как видите, мы не вооружены, не несем с собой никакой контрабанды и даже не собираемся приближаться к столице. Если же вы озабочены борьбой с браконьерством, то должен сразу заявить: этого кролика мы не поймали в лесу, и не собираемся есть, он ручной… А, впрочем, забирайте!

- Ни за что! - Наташа прижала к груди зверька, сохраняющего на перепачканной земляникой морде выражение неподдельного меланхоличного равнодушия.

- Так мы ж… это… вот именно! - непонятно пробормотал один, с более длинной и спутанной, как валенок, бородой, оглядываясь на второго, сильнее следящего за своей внешностью.

- Мы уполномочены встретить вас и препроводить во дворец, - более связно, но не более понятно пояснил тот.

- Королевский? - подозрительно уточнил Вася. - А если мы не хотим?

- Кто ж отказывается, когда его сам король приглашает, - гораздо более зловеще усмехнулся стражник с расчесанной бородой. - Не иначе, как у вас от большой радости в голове помутилось. Подлечить?

- Нет-нет, не стоит себя утруждать, - мгновенно отреагировала Наташа, с уважением глядя на арбузные кулаки бородачей: - Мы просто сперва не поняли… А теперь вполне готовы сходить в гости к королю, почему бы и нет?

'Уважаемых гостей' заботливо подсадили на лошадей. Стражник со спутанной бородой усадил Наташу перед собой, придерживая за талию одной рукой. К тому же усадил боком - сесть по-мужски ей мешала юбка. Разумеется, как только лошадь тронулась с места, девочка тут же соскользнула с покатой гладкой спины, и повисла, удерживаемая всадником поперек живота, как кошка. Сумка на длинном ремне раскачивалась на ходу, хлопая лошадь по коленкам передних ног, отчего та нервно вздрагивала, взлягивала и недобро поводила огромным карим глазом. Вынужденный править одной рукой стражник дергался и чертыхался. Не могло быть никакого сомнения, что из всех четверых комфортнее всего путешествовалось кролику в Наташиных руках.

Ехать в таком положении само по себе не слишком удобно, а уж о том, чтобы крутить головой и любоваться окружающим пейзажем не могло быть и речи. Об изменениях рельефа девочка могла судить лишь по тому, как менялось освещение, когда они выезжали из тени на солнце и наоборот, да по тропинке, которая вскоре перешла в широкую наезженную грунтовую дорогу, а затем и в мостовую.

- Мы уже в городе? - тоскливо простонала Наташа. Ее окончательно растрясло, вдобавок руки затекли и отказывались держать на весу белую откормленную тушку.

- Тихо там! - неприветливо рыкнул всадник, и для пущей убедительности сильно встряхнул свою ношу, так что та лязгнула зубами, чудом не откусив себе язык. - Как приедем, ты первая узнаешь!