— Ты настоящая. Твой аватар точная копия тебя из реальной жизни. Тебе не нужно казаться кем-то другой. В твоей самодостаточности кроется внутренняя сила. Это меня и привлекло в тебе.

— Л-локи? — прошептала она в ужасе.

Крыса по-человечески кивнула:

— Ты очень красива, — король в обличии крысы любовался плавными изгибами её тела. Высокая волнующаяся грудь будоражила мысли короля. Самое большое разочарование настигло его не после того, как игрозона стала всеобщей тюрьмой, а после отказа Моко стать его женщиной. Достигнуть величия, стать всеобщим любимцем и повелевать тысячами людей, но не суметь завоевать ту самую одну единственную…

— А я был зелёным карликом с длинным носом. Двенадцать лет назад такой аватар показался мне забавным. Но сыграл злую шутку со мной. Если бы ты увидела меня таким, какой я есть… Если бы…

Он не мог найти слова. Лепетал как мальчишка, безуспешно пытающийся признаться в любви вожделенному предмету мечтаний. И эта слабость бесила его, заставляла ненавидеть себя. Выходом из этого положения был её кардинальный отказ, который в конечном итоге стал громоотводом для выхода переполнявшей его негативной энергии. Казнь близких ей людей была тому подтверждением. Месть за растоптанные чувства.

И вот сейчас он смотрит на неё и любуется этим прекрасным телом в последний раз. Локи сам так решил — Моко была его слабостью, а слабости нужно искоренять. Если она не с ним, значит она ни с кем.

— Знаешь, мне совсем не жаль. Я искренне радовался, когда пытал твоих друзей. Мне всё-таки удалось причинить тебе такую же боль, какую ты причинила мне!

— Ах ты, чёртов сукин сын! — закричала Моко, держась из последних сил на одной руке. — Не смей! Не смей говорить мне о них, слышишь?! Что б ты сдох! Сгори в аду, проклятое ничтожество!

Разразившийся смех мигренью прошёлся в её голове. Моко проклинала этого человека, и ненависть давала ей силы держаться. Она справится! Она выберется, чтобы отомстить этому чудовищу!

— Ад? Мы все там будем, милая моя. И ты, и я, и остальные. Важно лишь то, насколько скоро мы туда отправимся. Я вот планирую хорошо провести последние годы, отпущенные зоне. Мне подарили такую силу… О, если бы ты не была такой дурой, то разделила бы её со мной. Представь, каково это не бояться смерти. Путешествовать через цифровые тела, и понимать, чего хочет зона…

— Ты выжил из ума, больной ублюдок!

— Напротив, Моко. Мой ум кристально чист. Он… Точнее оно посвятило меня в часть своих планов. И поверь мне, это впечатляет! Я буду на гребне волны, когда великое цунами накроет всю планету.

Крыса вдруг обернулась назад, как будто что-то её отвлекло. До ушей Моко доносились звуки выстрелов, и у девушки теплилась надежда на спасение.

— Но всё это после того, как закончу с вами. Уговор есть уговор, — быстро произнёс Крысиный король. — Так-что, прощай Моко. Я любил тебя по-настоящему. Знай это, чёртова сука!

Жирная крыса прыгнула на её руку и больно укусила палец! Моко держалась из последних сил, и пыталась превозмочь боль. Но когда указательный палец левой руки вдруг оторвался и полетел вниз, девушку охватил животный страх!

— А-а-а! — завизжала Моко от нестерпимой боли, размахивая битой. Она пыталась попасть по крысе, но ловкая тварь быстро взбиралась по стропам наверх, и снова прыгала на руку, прогрызая пальцы до костей.

Мизинец, разбрасывая капли крови, устремился вслед своему канувшему в кислоту собрату. Девушка держалась, напрягая все резервы, но дух её был уже на пределе — она уже почти была готова сдаться, чтобы бы не слышать больше клацанье зубов этого проклятого грызуна и не чувствовать адской боли.

— Красивый маникюр, Моко. Мне всегда нравился чёрный цвет на твоих ногтях.

Девушка снова закричала — большой палец улетел вниз. Она держалась только на двух оставшихся среднем и безымянном, и постепенно миллиметр за миллиметром соскальзывала вниз…

— Прости-прощай…

«Нет!» — со злобой подумала девушка. — «Я так просто не уйду!»

Она замахнулась битой, всё-таки решив, что будет драться за свою жизнь до конца. Через секунды Люсиль улетит в кислоту, и Моко останется совсем одна, но живая — на правой руке ещё оставалось пять пальцев. А пока эта тварь будет их грызть, она обязательно придумает, как его уничтожить. Если придётся, сама загрызёт его зубами!

БАХ!

Тушка грызуна полетела в сторону под влиянием кинетической энергии пули, а потом канула вниз. Моко не верила своим глазам — её мучитель повержен!

— Дай биту! — приказал Вяч, протягивая руку.

Девушку на секунду охватила обида, почему этот человек хочет спасти Люсиль, а не ёё. Ведь…

«Дура…» — Моко наконец вернула себе способность мыслить здраво, и передала Люсиль Вячу, после чего тот ухватился за здоровую правую руку девушки, и сразу же вытянул её наверх.

— Внимание! Склад номер три обеззаражен, — произнёс механический голос. А это значило, что те демоны на балконах тоже уничтожены, и можно было отдать должное команде, что не осталась в стороне, когда Моко одна выполняла всю грязную работу.

— Цела? — спросил Вяч, смотря ей прямо в глаза. Девушка улыбнулась уголками губ, поняв, что командир группы сконфужен от вида её обнажённой груди.

— Не совсем, — ответила Моко, показывая раненую руку. — Но Люсиль со мной, а это значит, что всё в порядке.

Вяч спешно накинул на неё кожаную куртку, доставшуюся от одного панка из свиты короля, и произнёс:

— Этот урод не отстанет от нас.

— Знаю. Придётся найти способ убить его навсегда…

Они благополучно вернулись к своим товарищам на балкон, который почему-то был весь чёрный, как будто там произошёл пожар.

— Где она? — вместо слов благодарности, Моко словно дикая кошка зарычала на Дрейка, который осматривал окрестности локации, вальяжно прислонившись к парапету. Пакета в его руке не было.

— Что? — удивился Вяч её реакции.

Девушка налетела на ганнера и схватила его за руку:

— Говори!

Дрейк лишь смотрел на неё невинными глазами.

— Прости, — мягко произнёс он. — Когда пошла жара, и нас забросали фаерболами, пришлось спасать свои задницы…

— Где нога Виктора, гнида?! — заорала она на эмоциях.

— Воу-воу, полегче Моко, — вступился Ламберт за ганнера. — Он говорит правду. Нас тут чуть не раскатали огнём. Еле отбились!

Моко смотрела Дрейку прямо в глаза, и читала в них едва уловимое ликование:

— Его нога сгорела в кислоте. Мне жаль.

— Ах ты, подлая мразь! Решил отомстить, да? За свою руку? Ну всё, тебе не жить, ублюдок!

Вяч протиснулся между них и командным тоном произнёс:

— Хватит, Моко! Мы тут не в игры играем. Нас обстреляли почти сразу же, как ты ушла. Успокойся!

— То есть только меня одну интересует судьба Виктора? — воскликнула она. — А вам всем насрать, что человек с его способностями останется без ноги и потеряет эффективность в бою?

— Нет, Моко. Назад ничего не вернуть. И мы даже не знаем, жив ли он вообще, — объяснял Вяч. — В любом случае, я прошу тебя успокоиться и понять, что мы друг другу не враги. Ты же помнишь, кто на самом деле наш враг, правда?

Девушка посмотрела на свою изгрызенную крысой ладонь, ловя шокированные взгляды команды, особенно Янмей, которая прикрыла ладонью рот. Но не Дрейка. Он был непоколебимым словно древнегреческая статуя, оставшаяся без руки с течением времени.

«Этот козёл отнюдь не слабый» — со злобой подумала Моко, и обратилась ко всем:

— Мир и жвачка, пацаны и девчонки. Кто-нибудь дайте бинт для руки. И пошлите уже дальше.

Янмей сразу же бросилась ей помогать. Видимо, сработала женская солидарность, поэтому через пару минут все собрались в лифт, чтобы спуститься на конечную остановку этого безумия — минус пятый этаж.

— Крис, данные по минус пятому, — потребовал Вяч, не рискуя нажать на кнопку.

— Мобов нет, но имеются охранные системы, как я помню, — ответила за него Моко. — Если бы с нами был гомункул, они бы не работали. Но он сдох, поэтому системы будут считать нас за врагов.