— Незаметными и быстрыми, — добавил Гюрен.

— Портал в фэнтези мир будет неподалёку. Возможно, мы успеем добежать до него, — предположил Крис.

— Никакого риска, Крис. Хватит с нас, — ответил Вяч. — Действуем по обстановке. Все готовы?

— Готовы! — подтвердила команда.

Вяч кивнул, и бросил: «Ну, тогда поехали!»

И каждый прикоснулся к шару, который магическим образом перенёс игроков поневоле на свет красного закатного солнца.

— Ого! А вот и наш долгожданный ужин подъехал! — произнёс Кувалда противным голосом, от которого Гюрен с ненавистью заскрежетал зубами, а вся команда остолбенела, озираясь вокруг.

В степи возле руин третьего бункера группу Вяча обступила дюжина отряда неприятеля. Среди панков-ирокезов была и боевая броня ганнера, которая зависла в воздухе благодаря реактивной тяге и, ощетинившись стволами орудий, держала людей на мушке.

— Твою ж мать! — зашипел Дрейк, при виде своего костюма. — Поганое ворьё!

— От вора слышу! — со злобой произнёс новый обладатель брони через встроенные динамики. — Вы украли нашего доброго короля! Хана вам, членососы!

— Вот именно, — поддержал Кувалда. — Так что заткни свою пасть, калека, и внимательно слушай! Мы будем убивать вас одного за другим каждые три минуты, пока не узнаем, куда вы спрятали нашего обожаемого короля Локи!

— Король Локи! — хором завопили панки, поднимая огнестрельное оружие, изъятое у группы Вяча после успешной засады в тоннелях.

Вяч почувствовал, что это конец. Его покинули силы, и вера в спасение — они снова в который раз оказались в ловушке. И возможно, этот раз будет последним.

— Ты ведь командир этого отряда неудачников? — ткнув автоматом в грудь Вяча, спросил Кувалда.

Тот кивнул, смотря прямо в мерзкое ухмыляющееся лицо панка. За что и поплатился, резко получив прикладом в челюсть. Мужчина еле устоял на ногах после такого удара, роняя капли крови на песок.

«Вот и конец…»

— Это ещё не конец, — хитро прищурившись, сказал Кувалда, как будто прочитав его мысли. — Пора выбирать, кто из твоих людей первым откроет счёт!

Вяч с тоской ощутил дежавю, и растерянно посмотрел на свою команду. На этот раз ему придётся выбирать…

Я снова оказался в тюрьме, сидя в кресле и рассматривая пустое окно интерфейса. Похоже, Ди ушла, погасив за собой свет, и уже не вернётся, ведь я исчез у неё на глазах, считай погиб.

Рядом не было ни Вяча, ни Смолина — только один я, тишина и холодные стены тюрьмы строгого режима «Скала № 12».

Снова сон во сне — виртуальная реальность игрозоны была вплетена в осознанное сновидение, в котором я находился благодаря вирт чипу. Он позволял сознанию не отключаться, когда тело и частично мозг погружались в сон, и проецировал в него мир игрозоны. Идеальный кошмар, выйти из которого можно было только двумя способами: пройти всю игрозону до конца либо умереть. Такова нынешняя суровая действительность…

Я блуждал по казематам уже несколько часов и не встретил на своём пути ни одного фантома из моих воспоминаний: ни сокамерников, ни охранников, никого. Без сомнения, здесь мне повезло оказаться по вине какого-то сбоя — иной причины я не видел. Помнится, выбраться отсюда можно только, уничтожив своё тело или сделав что-нибудь из ряда вон выходящее, о чём даже не подумал бы в реальном мире.

Что ж, пробуем…

Хрр!

Моё тело, словно кусок упругой резины, не поддавалось деформации ни от заточки, найденной в одной из камер на койке под матрасом, ни от высоты, когда я решился сигануть с верхнего яруса. В итоге многочисленные попытки окончить жизнь суицидом ничего не дали.

От былого искусственного спокойствия, навеянного миром сна, не осталось и следа. Как в бреду я носился по коридорам, осматривал все камеры и доступные мне помещения. К сожалению, дальше блока выйти возможности не было — путь преграждали запертые двери.

Я закрыл глаза и находясь в полной безнадёге сполз по стене на пол. Сидел на корточках и тихо рыдал, впуская в себя холодное липкое чувство одиночества. Время текло необычайно медленно. Ничего не имело смысла, лишь тишина, которую я разрывал своим прерывистым дыханием.

— Проснись, — не переставая, приказывал я себе. — Проснись же!

Я бил себя по щекам — бесполезно. Наверное, останусь в ловушке разума навсегда…

Вдруг яркая полоска света ножом прорезалась через мои сомкнутые веки, заставив поморщиться и отвернуться. Часто моргая, я попытался посмотреть в окна, но был ослеплён утренним солнечным светом.

Весь этот мир до недавнего момента был неподвижным. А теперь меня греет солнце, и это, несомненно, хороший знак! Я резко поднялся, и подошёл к окну, за которым из-за яркого света совсем ничего не было видно.

Внезапно что-то небольшое, как будто лампочка, устремилось вверх, из-за чего слепить перестало, и теперь я мог во всех деталях рассмотреть мрачный пейзаж заднего двора тюрьмы. Протерев глаза, бросился на верхний ярус, где всё ещё был свет, но как только я туда поднялся, он исчез.

— Да что же это…

Неожиданно сверхъяркое маленькое «солнце» каким-то образом оказалось прямо передо мной — всё помещение блока вмиг осветилось добела! Потонув в сверкающей пелене, закрывая глаза руками, я попытался сделать шаг назад, но вдруг оступился и кубарем полетел по лестнице вниз. Как же оказалось замечательно, что здесь я не чувствовал боли.

— Можешь не смотреть, — произнес громогласный мужской голос.

— Что?! — сила этого голоса была настолько велика, что услышав его в реале, наверное, я бы просто оглох! Как будто рядом работал мощный сабвуфер, а шайбы громкости на колонках были раскручены до максимума!

— В данном измерении мне недоступно менять видимую форму. Поэтому тебе придётся мириться с этим неудобством, пока мы разговариваем.

Прикрывая глаза от света, я уселся на пол и спросил:

— Кто… Что ты такое?

— Тебе уже известен ответ на этот вопрос.

— Зона?

— Сейчас, да.

Если бы всё это происходило не во сне, я бы, наверное, пребывал в полнейшем шоке. Вот она — причина всех бед, находится здесь рядом и разговаривает со мной!

Я заметил так же, что сейчас не было того противного ощущения копошащихся личинок внутри головы, как тогда в диалоге с мобом-черепом, что не могло не радовать.

— Это ты говорил через гомункула?

— Да. Мои первые попытки вести диалог до того момента, как текущая самоанализирующая надстройка была сформирована.

Надстройка?

Он, а по голосу я представлял его мужчиной, говорил как-то странно, как машина. Со мной разговаривает квантовый компьютер?

— Ты «Хрустальный ключ», — констатировал я.

— Нет, — короткий отрицательный ответ обескуражил меня.

— Но тогда кто…

— Виктор Александрович Ныряев, сейчас мы должны поговорить о тебе, — перебил вдруг он, прогремев на весь блок. — Я наблюдаю за тобой с тех самых пор, когда ты начал взламывать код и менять правила игры. Твои методы и средства хоть и отдалённо, но напоминают мои. Это меня и заинтересовало, поэтому сейчас мы ведём этот диалог.

— Чего ты хочешь от меня?

— Вопрос стоит иначе: чего желаешь ты? Возможно, ты уже понял, что не в силах выйти из данной реальности. И у тебя должен был возникнуть резонный вопрос, почему портал не перенёс тебя дальше? Почему ты застрял здесь?

— Я слушаю тебя.

— У программных существ в игре нет доступа для переноса через порталы между локациями и мирами. Они имеют чётко ограниченный ареал обитания, поэтому твоё новое тело не было пропущено, но голова переместилась…

Меня прошиб пот — я вдруг осознал, что жизнь снова висит на волоске!

— Отдельно?!

— Верно.

— Но мир вокруг не рушится, как в прошлый раз!

— Я вмешался и остановил время для аватара. Поэтому в декорациях твоего подсознания пусто и нет фантомов из оперативной памяти, а твой разум не может собраться воедино для переноса на предыдущий уровень сна.