Я поднимаю винтовку…

И спускаю крючок…

БАХ!

От грохота я закрываю глаза и не вижу куда попал, но вокруг все равно почти ничего не видно из-за дыма. Ангаррад подо мной кричит, но скачет вперед, и доспехи спэклов с треском разлетаются на куски под непрекращающимся огнем, а на нас летит град стрел и белых вспышек, и я от страха не могу даже дышать и просто палю во все стороны из винтовки, даже не видя куда летят пули…

А спэклы все идут, перебираясь через тела поверженных… их Шум широко раскрыт и Шум наших солдат тоже и у меня такое чувство что вокруг гремит сразу тысяча войн, а не одна потомушто в головах мужчин и спэклов она прокручивается снова и снова такшто весь воз дух и небо и мой мозг и душу доверху наполняет война и она лезет у меня из ушей, изо рта…

Как бутто ничего другого я не знал в своей жизни, как бутто она была всегда и всегда будет…

И тут я слышу какое-то шипение мне обжигает руку я машинально шарахаюсь в сторону и вижу спэкла который направил на меня белую палку и вижу черное пятно на рукаве своего бушлата от пятна вьется дымок а кожа под ним горит как от сильного шлепка…

До меня доходит, что я чуть не потерял руку: если бы вспышка пронеслась двумя сантиметрами левее…

БАХ!

За спиной гремит выстрел…

Это мэр, он снова пристрелил спэкла.

— Ты уже дважды обязан мне жизнью, Тодд. С этими словами он опять бросается в бой.

Брэдли открывает рот, но Симона отвечает первой:

— Сможем.

— Симона!… — осаживает ее Брэдли.

— Но по кому именно мы должны ударить? По чьей армии? — спрашивает она.

— По спэклам. конечно! — восклицает госпожа Кайл.

— Минуту назад вы хотели остановить президентскую армию, — напоминает ей Брэдли.- А Виола сказала, что вы пытались ее убить из каких-то личных побуждений. С какой стати мы должны вам доверять?

— Не должны, — вставляю я.

— Даже если я права, дитя?! — вопрошает госпожа Кайл, тыча пальцем в картинку. — Они вот-вот проиграют битву! Посмотри, вон там спэклы прорвали нашу линию и уже хлынули к городу.

Тодд, думаю я. Беги!

— Можно нанести удар по подножию холма, — предлагает Симона.

Брэдли в ужасе поворачивается к ней:

— Да мы же только приземлились! И первым делом убьем тысячу туземцев, с которыми нам делить эту планету всю оставшуюся жизнь?

— Она будет очень недолгой, если сейчас же не предпринять решительные меры! — практически кричит госпожа Кайл.

— Мы их только припугнем, покажем нашу силу,- пытается урезонить Симона Брэдли. — Чтобы они прекратили наступление и согласились на переговоры…

Госпожа Кайл громко цокает:

— С ними нельзя договориться!

— Вам уже удавалось, — говорит ей Брэдли и снова обращается к Симоне: — Слушай, ты правда хочешь ввязаться в эту войну? Даже не зная, кому можно доверять, а кому нет? Просто ударим по ним ракетой и будем надеяться на лучшее?

— Там же люди умирают! — вопит госпожа Кайл.

— Люди, которых вы только что просили УБИТЬ! — орет в ответ Брэдли. — Если президент действительно устроил геноцид, они пришли мстить, а наше вмешательство только подольет масло в огонь!

— Хватит! — резко обрывает его Симона. и мы все сразу понимаем, кто тут главный. Брэдли и госпожа Койл умолкают. А потом Симона спрашивает:- Виола?

Все переводят взгляд на меня.

— Ты ведь здесь жила, — говорит Симона. — Что нам делать?

Мы проигрываем…

Сомнений быть не может…

То, что я сбил спэкла с факелами, лишь ненадолго спасло дело…

Солдаты все пробиваются вперед, палят из винтовок и идут, а спэклы падают и умирают…

Но с холма спускаются новые…

И их гораздо больше, чем нас…

Мы пока живы только потомушто остальные звери с огненными рогатками на спинах еще не добрались до подножия холма…

Но они идут…

И когда они доберутся…

Я — КРУГ, КРУГ — ЭТО Я.

… пульсирует у меня в голове, когда Морпет врезается в Ангаррад, а та от истощения даже морду поднять не может…

— Не зевай! — кричит мэр. — Или все пропало!

— Все уже пропало! — ору я в ответ. — Нам не победить!

— Самое темное время — всегда перед рассветом. Я ошалело смотрю на него:

— Что за дурацкая поговорка? Перед рассветом всегда светло!

ПРИГНИСЬ!- вбивает он мне в голову, я невольно прижимаюсь к спине Ангаррад, и прямо надо мной пролетает стрела.

— Третий раз! — кричит мэр.

И тут спэклы снова трубят в рог — так громко, что звук почти видно: воздух от него корежится и гнется.

В нем звучит новая нота…

Победная…

Мы резко оборачиваемся…

Враг пробил наш строй…

Мистер Морган пал под ноги рогатому зверю…

Толпы спэклов бегут вниз по склону…

Потоки вражеской армии стекают на поле боя со всех сторон…

Пробиваясь сквозь наших солдат, которые продолжают сражаться, несмотря ни на что…

Огромная волна спэклов несется на нас с мэром…

— Готовься! — кричит мэр…

— Надо отступать! — ору я. — Бежим! Я пытаюсь схватить поводья…

Но тут оглядываюсь…

За нашей спиной — тоже спэклы…

Мы окружены…

— Готовьсь! — кричит мэр прямо в головы солдат вокруг него…

Виола, думаю я…

Ох, помоги, думаю я…

— БЬЕМСЯ ДО ПОСЛЕДНЕГО СОЛДАТА! — приказывает мэр.

— Да она же сопливая девчонка! Что она понимает? — взрывается госпожа Кайл.

— Девчонка, которой мы доверяем. Девчонка, которая прошла подготовку вместе с родителями и знает, что делать.

Я краснею, хотя это правда. Меня действительно учи ли колонизировать планеты. И я столько всего здесь пережила, что мое мнение чего-то да стоит…

Я смотрю на проекцию битвы, которая становится все ожесточенней с каждой минутой, и пытаюсь думать. То, что происходит, ужасно, однако спэклы напали не без причины. Их цель — уничтожить мэра, но ведь незадолго до атаки мы его схватили…

— Там же твой Тодд! — говорит госпожа Койл. — Его убьют, если ничего не предпринять.

— И без вас знаю! — огрызаюсь я. Потому что она права, это самое главное. Я перевожу взгляд на Брэдли и Симону.

— Это ужасно, но мы должны ему помочь. Должны! Мы с Тоддом чуть не спасли мир, пока не вмешались эти…

— Не слишком ли высокую цену мы заплатим за спасение его жизни? — мягко, но серьезно спрашивает Брэдли, пытаясь меня вразумить. — Подумай хорошенько. Нас будут судить по первым поступкам. Именно они определят наше будущее на этой планете.

— Я не склонна доверять этой женщине, Виола,- говорит Симона. и госпожа Койл бросает на нее злобный взгляд, — но это не значит, что сейчас она не права. Если ты скажешь. Виола, мы вмешаемся.

— Если ты скажешь. Виола, — с легким вызовом повторяет Брэдли ее слова, — наша жизнь на этой планете начнется с войны — и войной продолжится.

— Ох, да что же это! — взрывается госпожа Койл. — Будущее в наших руках. Виола! Мы можем все изменить! Даже не ради меня, дитя, ради Тодда, ради себя! Ты можешь положить конец этому кошмару!

— Или положить начало кошмару похуже, — добавляет Брэдли.

Все смотрят на меня. Я перевожу взгляд на проекцию. Спэклы окончательно смешались с людьми, а с холма идут все новые…

И Тодд — где-то там.

— Если ничего не предпринять, — говорит госпожа Койл. — твой друг умрет.

Тодд, думаю я…

Готова ли я развязать новую войну ради него? Готова?

— Виола? — спрашивает Симона. — Что нам делать?

Я стреляю, но все вокруг так перемешалось, что мне приходится целиться очень высоко, иначе я попаду в своих же, поэтому и во врага я не попадаю. Вдруг прямо прямо передо мной вырастает спэкл и приставляет белую палку к Ангаррад. Я размахиваюсь винтовкой бью его по голове, он падает, но на подходе уже следующий, он хватает меня за руку, и я думаю ВИОЛА ему в лицо, он валится на спину, и в ту же секунду стрела пробивает на сквозь мой левый рукав, стрела чуть-чуть не попавшая в шею, и я хватаю поводья чтобы развернуть Ангаррад потомушто выжить здесь нельзя выжить нельзя надо бежать… В солдата рядом со мной бьет белая вспышка и мне в лицо брыжжет фонтан крови я ничего не вижу но несусь куда-то не разбирая дороги и все о чем я могу думать посреди этого Шумного кошмара все о чем я могу думать видя умирающих людей и умирающих спэклов видя их в Шуме даже с закрытыми глазами все о чем я могу думать это…