Лишь представив, что владелец замка может узнать об их с Киллианом совместном пробуждении, Али даже подскочила. Затем подступили мысли о том, что могло происходить между ними в те мгновения, которые оказались стёртыми из памяти. Про то, чем мужчины и женщины занимаются в подобных обстоятельствах, Алита знала лишь в теории, но и той вполне хватило для того, чтобы залиться краской стыда и спрятать лицо. Некстати подумалось о том дне, когда в её дом пришёл Игберт Фрим, и она тотчас же прогнала нежелательное воспоминание. В порядочности Киллиана Ристона Али с некоторых пор не сомневалась, однако…

Так было что-нибудь или нет?! Неужели им обоим придётся оставаться в неведении? Навсегда?

Поглощённая собственными размышлениями, она едва расслышала следующие обращённые к ней слова.

— Думаю, сейчас не самое подходящее время и место для беседы. В любой момент может явиться горничная. Предлагаю поговорить после завтрака.

Алита согласно кивнула и, не дожидаясь, пока Киллиан откинет одеяло, ретировалась в ванную. Покрывало тащилось за ней по полу, как шлейф королевы. Закрыв за собой дверь, Али прислонилась к прохладной стене и ощутила нестерпимое желание окунуть голову в холодную воду. Лишь бы только больше не думать. Не представлять. Не терзаться от мучительной неловкости. Но едва ли в такой ситуации что-нибудь поможет.

Алита слышала, как одевался и уходил Ристон, а спустя некоторое время стук двери оповестил о приходе горничной. Лорин что-то напевала и пребывала, судя по всему, в отличнейшем настроении. Встречаться с ней лицом к лицу не хотелось, и Али прокричала из ванной, что ни в чём не нуждается и скоро придёт на завтрак.

Позже, вернувшись в опустевшую спальню, Алита запоздало вспомнила о древнем и, как ей всегда казалось, весьма оскорбительном для женщин обычае. Хорошо, что сейчас никому, включая и простолюдинов, и высокорожденных альдов, не приходило на ум намерение торжественно вывешивать или прилюдно демонстрировать простыню после первой брачной ночи. Но, чтобы проверить… Она бросила взгляд на кровать и поняла, что этим вопросом следовало озаботиться раньше. В замке Сайласа Торнбрана, как в лучших столичных гостиницах, постельное бельё меняли ежедневно.

За поздним завтраком присутствовали все гости, включая и Эмриса, которому, похоже, последствий вчерашних возлияний избежать всё же не удалось. Стараясь не сталкиваться взглядом с Киллианом, Али заставила себя выпить несколько глотков крепкого и отчего-то показавшегося безвкусным кофе. Она уже собиралась уйти из-за стола, когда Сайлас Торнбран вдруг поднялся и взял слово.

— Хочу поделиться известием о том, что кое-какую информацию я сегодня уже получил, — с хитрой улыбкой сообщил он. — Я не скажу, что именно узнал и от кого, но у остальных ещё есть шанс. Прошу не скучать.

Хозяин вышел из столовой. За ним потянулись остальные. Хмурый Эмрис направился к буфету, в котором стояли бутылки с вином.

— Не слишком ли рано для того, чтобы пить? — попытался остановить его Ристон, но тот лишь передёрнул плечами и не послушал дружеского совета.

Разговор с Киллианом пришлось отложить. К Алите неожиданно приблизилась Флориана Эдевейн со словами, что хочет её о чём-то попросить. Но, стоило им выйти в коридор, как молодую альду тут же отвлёк Гидеон Ли. Извинившись, Али ушла к себе. Следовало заняться работой, ради которой она сюда приехала.

В тишине своей комнаты, где за окном продолжал падать снег, Алита, стараясь пока больше ни о чём не думать и не ведя счёт времени, вернулась к изучению полученной от альда Торнбрана папки. Несколько сложенных отдельно рисунков оказались менее странными, чем другие. Только портреты. И лица на них выглядели знакомыми, несмотря на то, что были изображены несколько непропорционально, резкими ломаными линиями. Али закусила губу, рассматривая один из них, когда в коридоре вдруг раздался громкий топот, за которым послышались крики.

Выглянув, она заметила, как кто-то свернул за угол. Последовав за неизвестным, Алита почти сразу потеряла его из виду, зато столкнулась с вышедшим из бокового ответвления Роханом Чаудхари. Он лениво зевал, словно только что проснулся, однако взгляд его казался цепким и подмечающим всё.

— О, вы тоже это слышали? — осведомился он. — Только я решил вздремнуть, как возник шум! Думаете, что-то произошло?

— Попробуем выяснить, — отозвалась Али. Плохое предчувствие гнало её вперёд. Спутник не отставал.

Перед малой гостиной толпился народ. Здесь собрались и гости, и слуги. Алита огляделась по сторонам и, увидев Лорин, тронула девушку за плечо.

— В чём дело?

— Ох! — вскрикнула горничная. Её губы дрожали, однако глаза светились от любопытства. — Вы и представить себе не можете! Страсть-то какая! Убийство!

— «Убийство в замке Торнбран», — пробормотал князь Виратпура. — Неплохое название для готического романа. Но отчего-то я сомневаюсь, что здесь могут быть замешаны призраки.

Первым, что Алита ощутила после известия, была тревога за Киллиана. Безотчётное чувство не подчинялось контролю и гнало вперёд. Но среди собравшихся в коридоре людей промелькнула его высокая фигура, и это немедленно принесло облегчение, подобное дуновению прохладного ветра в жаркий день.

— Но кого… кого убили? — Али снова повернулась к собеседнице. — Ты знаешь?

— Того немолодого мужчину, — сообщила взбудораженная Лорин. — Альда Брогана. Его закололи прямо в сердце, — добавила она, понизив голос.

— Ты его обнаружила? — уточнила Алита.

— Нет, другая горничная, — с ноткой сожаления отозвалась девушка. Так, словно желала бы оказаться на месте той. — Там сейчас хозяин. Стойте! Куда же вы?

— Пропустите меня! — потребовала Али, почти расталкивая остальных. Если убийство произошло недавно, ещё имелся шанс что-то выяснить по горячим следам. Но учитывая, что здесь никто, кроме Торнбранов и Киллиана Ристона, не знал, кто она такая на самом деле, оповещать всех о её намерениях, не следовало.

Войдя в малую гостиную и прикрыв за собой дверь, несмотря на протесты любопытствующих, Алита тут же наткнулась взглядом на владельца замка. Он стоял рядом с креслом, в котором полулежал убитый. Альд Броган казался спящим — сомкнутые веки, расслабленно свесившиеся руки, однако даже тени дыхания в неподвижном теле не ощущалось.

А ещё…

— Мой коллекционный кинжал. Я приобрёл его на аукционе, — бесстрастно сообщил Сайлас Торнбран, когда Али склонилась над покойным, разглядывая торчащую из его груди рукоятку орудия убийства, вокруг которой расплывалось неровное кровавое пятно, едва различимое на тёмной ткани сюртука. Выполненная из металла рукоятка имела форму головы льва с глазами-изумрудами.

— Где вы его хранили?

— Там же, где и всё остальное. В оружейной комнате. Эмрис ещё не успел провести для тебя экскурсию по замку, верно? Непременно бы показал. Моя гордость.

— Вашего гостя, который являлся также вашим поверенным в делах, убили, а вы так спокойны? — не выдержала она. — Разве вам не жаль его? Ведь вы наверняка были знакомы не один год!

— Если я начну рвать на себе остатки волос и биться головой об стену, ситуация легче не станет, — невозмутимо произнёс собеседник, пожимая плечами. — К тому же, я должен подавать пример другим. Нельзя допускать паники и истерических настроений.

— А совесть вас совсем не тревожит? Я ещё вчера говорила вам, что эта затея с завещанием опасна. Правда, мне казалось, что в первую очередь для вас.

— А я ответил, что за меня беспокоиться не стоило бы, и, как видишь, со мной всё в порядке.

— С вами да, но не с ним! А теперь, пожалуйста, ничего больше не говорите и никого сюда не впускайте. Я попытаюсь что-нибудь выяснить.

Алита протянула руку и коснулась искусно созданной мастером-оружейником львиной головы. Лишь на долю секунды, но этого хватило, чтобы ощутить недавние чувства как убийцы, так и его жертвы. Холодная, рассудочная ярость, а с другой стороны — недоумение, внезапный страх и осознание, что его земной жизни наступил конец.