Льюис К.С.: Племянник чародея; Лев, Колдунья и платяной шкаф; Конь и его мальчик: Пер. с англ. Л.Ляховой. Ижевск: РИО «Квест», 1992. ISBN 5—87394—025—8

Эта история рассказывает о событиях, приключившихся в те времена, когда наши дедушки и бабушки были еще совсем маленькими. Она интересна тем, что из нее станет ясно, как начались путешествия между волшебной страной Нарнией и нашим миром.

 В те дни мистер Шерлок Холмс все еще жил на Бейкер Стрит, а Бейстеблы искали сокровища на Льюисхэм Роуд. И мальчикам тогда приходилось ежедневно носить негнущийся итонский воротничок, а в школах, как правило, было еще противнее, чем теперь. Зато еда была куда вкуснее и питательнее. А что касается сладостей, то я не решаюсь даже описать, какими они были вкусными и при этом дешевыми, — потому что тогда у вас только зря бы потекли слюнки. В то самое время в Лондоне жила девочка, которую звали Полли Плуммер.

 Жила она на одной из тех длинных улиц, где дома вплотную примыкают друг к другу. Как-то утром вышла она в садик позади своего дома — и видит, что из соседнего сада вверх лезет незнакомый мальчишка — его голова уже показалась над оградой. Полли чрезвычайно удивилась, ибо в соседнем доме не было никаких детей. Там жили только пожилые мистер и мисс Кеттерли, брат и сестра, старый бакалавр и старая дева. Поэтому она поглядела на него с большим любопытством. Лицо мальчишки было грязным — таким грязным, точно он сначала копался в земле и измазал в ней руки, а потом расплакался и принялся этими руками вытирать слезы. Вполне возможно, что дело с ним обстояло именно таким образом.

 — Привет! — сказала ему Полли.

 — Привет! — отозвался мальчишка. — Как тебя зовут?

 — Полли, — ответила она. — А тебя?

 — Дигори.

 — Тоже мне имечко! — усмехнулась Полли. — Смешнее ничего не придумали?

 — Оно и вполовину не такое смешное, как Полли! — сказал Дигори.

 — Да нет, это твое смешное! — настаивала Полли.

 — Нет, твое! — не сдавался Дигори.

 — Я уж, во всяком случае, по утрам умываюсь, — сказала Полли. — И тебе следовало бы завести такую привычку. Особенно после того...

 И тут она запнулась. Она собиралась сказать: “Особенно после того, как ты наревелся”, но вовремя сообразила, что это будет не очень-то вежливо.

 — Ну, это я всегда успею, — нарочито громко ответил Дигори, — и это показывало, что мальчик был до такой степени несчастен, что его уже совсем не волновало, заметит кто или нет, что он плакал. И вдруг его прорвало:

 — Хотел бы я знать, — сказал он, — как бы выглядела ты сама, если бы ты всю жизнь жила в деревне, и там у тебя был бы сад, и речка, и пони, а потом пришлось бы все это бросить и переселиться в такую трущобу!

 — Лондон — не трущоба! — ответила с негодованием Полли.

 Но мальчик был уже настолько разобижен, что, не обратив на эти слова никакого внимания, продолжал:

 — И это потому, что отец далеко, в Индии, и приходится жить с дядей и тетей, которые выжили из ума, — как это тебе нравится? А живем мы с ними потому, что они присматривают за мамой, а мама такая больная, и они говорят, что она... при смерти...

 И лицо его скривилось в самой жалкой гримасе — как это бывает, когда вы сдерживаетесь изо всех сил, чтобы не расплакаться снова.

 — Я же не знала. Прости меня, — сказала смущенно Полли.

 А потом, не представляя себе, что еще сказать в этом случае, и желая обратить мысли Дигори к предметам не столь печальным, она спросила:

 — А мистер Кеттерли и в самом деле немножко чокнутый?

 — Не знаю, — ответил Дигори. — То ли он и в самом деле рехнулся, то ли тут какая-то другая тайна. Потому что он устроил себе кабинет наверху, на самом чердаке, а тетя Летти запрещает мне и близко туда подходить. Это уже само по себе странно. Но есть и кое-что другое. Почти каждый раз за обедом он пытается мне что-то сказать — с нею он никогда не заговаривает, — а она его всякий раз тут же обрывает: “Не морочь голову мальчишке, Эндрю!”. Или: “Я уверена, что Дигори это будет совершенно неинтересно!”. А то еще чище: “А ну, Дигори, не хочешь ли ты пойти поиграть в саду?”.

 — Что же такое он пытается тебе сказать?

 — Не знаю. Она еще ни разу не дала ему дойти до сути дела. И вот еще что. Однажды ночью — в общем, совсем недавно, — когда я направлялся к себе в спальню и шел мимо лестницы, ведущей на чердак, — вдруг, понимаешь, наверху, кто-то завопил.

 — Может быть, он держит там взаперти сумасшедшую жену? — предположила Полли.

 — Ну да, и я сначала подумал то же самое.

 — А может быть, он фальшивомонетчик.

 — Или пират, вроде тех, которые описываются в начале “Острова Сокровищ”. Прячется от своих старых товарищей.

 — Ой, как все это любопытно! — воскликнула Полли. — Никогда бы не подумала, что ваш дом такой интересный!

 — Ты-то можешь считать, что он интересный, — возразил Дигори. — Но вряд ли тебе понравилось бы там спать. Если пришлось бы лежать без сна и прислушиваться к шагам дяди Эндрю — как он крадется по коридору к своей комнате! И ты бы видела, какие у него страшные глаза!

 Так Полли и Дигори познакомились друг с другом. Было это в самом начале летних каникул, и так как никто из них в тот год не поехал к морю, то они с тех пор встречались каждый день.

 Их приключения начались главным образом потому, что лето выдалось дождливое и холодное, какого не помнили даже старики. Детям приходилось проводить все время под крышей и заниматься тем, чем в таком случае можно заняться, — большей частью исследованием окрестностей. Вы даже не поверите, сколько можно обнаружить интересного, если, вооружившись огарком свечи, вы начнете изучать какой-нибудь дом — или целый ряд домов.

 Полли, еще задолго до знакомства с Дигори, обнаружила на чердаке своего дома дверцу. Открыв ее, она попала в небольшую комнату, почти всю занятую огромным баком с водой. За баком было загадочное темное пространство. Надо хорошенько потрудиться, чтобы попасть туда, — приходится даже карабкаться вверх. Но, пробравшись, вы обнаружите темный коридор, образованный кирпичной стеной и покатой крышей из шифера. Кстати, между плитками шифера были маленькие щелочки, сквозь которые и проникал сюда свет. Пола здесь не было: поэтому приходилось перескакивать с балки на балку. Так что, если бы вы, споткнувшись, наступили на штукатурку, то непременно провалились бы в расположенную ниже комнату.

 Полли приспособила для своих игр небольшой участок у входа, устроив там Пещеру Контрабандистов. Она перетаскала наверх уйму старых упаковочных ящиков и сидений от поломанных стульев и сделала что-то похожее на пол. Там она держала сундучок, в котором хранила свои сокровища, сказку, которую сама написала, а также несколько яблок. Туда же она время от времени приносила несколько бутылок лимонада и порою наливала себе полный стакан и выпивала его залпом. Эти старые бутылки, по ее мнению, особенно помогали создать обстановку, которая должна быть в логове контрабандистов.

 Сначала Дигори очень понравилось в Пещере (Полли показала ему все, кроме сказки), но потом его обуяла жажда приключений.

 Он предложил:

 — Давай посмотрим, куда ведет этот коридор. Интересно, кончается ли он у стены вашего дома.

 — Нет, — сказала Полли. — Стена там не доходит до крыши, и коридор идет дальше, но до какого места, я не знаю.

 — Тогда, наверно, по нему можно пройти вдоль всего ряда домов.

 — Не только. Там такое можно — ты и не подозреваешь! — воскликнула Полли.

 — Что?

 — Из него можно пройти в другие дома!

 — Ну да, и нас могут схватить как воришек. Нет уж, спасибо!