— И барсуки! — сказала Люси.

 — И лисы! — добавил Эдмунд.

 — И кролики! — вставила Сьюзен.

 А на следующий день спозаранку зарядил дождь, да такой сильный, что из окна нельзя было разглядеть ни леса, ни даже речку, протекавшую через парк.

 — Разумеется, этот дождь должен был пойти именно после нашего приезда! — проворчал Эдмунд.

 Они позавтракали вместе с профессором и вместе с ним поднялись вверх по лестнице. Он провел их в большую комнату, а сам ушел. Комната была очень длинная, с низким потолком и двумя окнами в противоположных стенах.

 Эдмунд никак не мог угомониться.

 — Кончай ворчать, Эд! — попросила Сьюзен. — Держу пари — десять против одного, — что через час-другой распогодится. А пока мы сможем и здесь неплохо провести время. Посмотрите, тут есть приемник и уйма всяких книг!

 — Это не для меня, — заявил Питер. — Я предпочитаю осмотреть дом.

 Остальные согласились. Так начались их приключения.

 Этот дом был из тех, которые, кажется, никогда не обойти до конца. В нем было полным-полно всяких, самых странных и неожиданных мест и вещей. Первые двери, в которые они заглянули, вели в спальни для гостей — это их не удивило, ведь в таком доме они обязательно должны быть. Потом дети вошли в еще одну длинную комнату: здесь висело много картин, а через равные расстояния у стен стояли рыцарские доспехи. Из этой комнаты они попали в другую, сплошь завешанную зеленой тканью, в одном из углов ее стояла арфа. Выйдя оттуда, они спустились на три ступени вниз, потом поднялись на пять ступенек вверх и оказались на маленькой лестничной площадке у балконной двери. Потом прошли целую анфиладу комнат, ведущих одна в другую, где все стены были сверху донизу уставлены книгами — большей частью, если судить по виду, старинными, некоторые были даже больше и толще, чем библия в церкви. Оттуда они попали в совершенно пустую комнату, если не считать огромного платяного шкафа, тоже старинного, с зеркальными дверцами. Этот шкаф да дохлая муха на подоконнике — больше в комнате ничего не было.

 — Ничего интересного! — объявил Питер, и все заторопились дальше.

 Все, кроме Люси. Она задержалась, потому что ей вдруг захотелось на минутку заглянуть в шкаф, хоть чуточку приоткрыть дверцу, — несмотря на то, что она была уверена: шкаф заперт. К ее удивлению, дверца легко открылась, и оттуда выкатились два шарика нафталина.

 Заглянув внутрь, Люси обнаружила там ряд пальто, большей частью это были длинные пальто на меху. Надо сказать, что больше всего на свете Люси нравился мех, и она могла подолгу его гладить и вдыхать его запах. Поэтому она сразу же шагнула в шкаф и оказалась среди пальто, уткнувшись в них лицом. Дверцу она, разумеется, оставила чуть приоткрытой, ведь она понимала, какая это глупость — закрыться в шкафу. Люси продвинулась глубже и обнаружила, что позади первого ряда пальто висел еще один. Тут было почти совсем темно, она шла, вытянув руки перед собою, чтобы не удариться о заднюю стенку шкафа. Девочка сделала шаг, другой, третий, все время ожидая, что вот-вот кончики ее пальцев коснутся деревянной стенки. Но ничего подобного не случилось.

 — Какой же это огромный шкаф! — сказала себе Люси, делая еще один шаг и раздвигая мягкие пальто в стороны, чтобы освободить себе местечко. И тут услышала, как под ногами у нее что-то поскрипывает.

 — Наверно, там еще нафталиновые шарики, — сказала Люси и нагнулась, чтобы потрогать их.

 Но вместо твердого и гладкого дерева, которому полагается быть на дне шкафа, ее пальчики нащупали что-то мягкое и сыпучее, да вдобавок еще страшно холодное.

 — Непонятно, — промолвила она и сделала еще два шага.

 И сразу почувствовала, как то, что касалось и терлось о ее лицо и руки, перестало быть мягким мехом. Это было уже что-то жесткое, шершавое и даже колючее.

 — Ну, это скорее похоже на ветки деревьев! — воскликнула Люси.

 Вдруг впереди она увидела свет — и не в нескольких дюймах, где должна была быть стенка шкафа, а далеко-далеко впереди. Сверху на нее начало падать что-то холодное и мягкое. Через несколько мгновений девочка поняла, что находится посреди леса, вокруг — ночь, под ногами — снег, а весь воздух заполнен тихо падающими снежинками.

 Люси чуточку испугалась, но, пожалуй, любопытство и радостное удивление были намного сильнее. Она оглянулась и там, между темными стволами деревьев, увидела по-прежнему приоткрытую дверцу шкафа. Сквозь щель можно было даже разглядеть кое-что в пустой комнате, из которой девочка только что вышла. (Вы, конечно, помните, что она оставила дверцу открытой, ибо знала, как глупо запираться в платяном шкафу). Ей показалось, что там светло, как днем.

 — Я всегда успею вернуться, если здесь будет что-нибудь не так, — успокоила себя Люси.

 И она потихоньку пошла вперед, по Скрипучему мягкому снегу, через загадочный лес к тому, другому свету. Минут через десять она вышла на поляну и увидела посреди нее фонарный столб, совсем как в городе. И пока она стояла, смотрела на столб и удивлялась, как он мог оказаться здесь, посреди леса, и раздумывала, что ей делать дальше, послышалось негромкое похрустывание снега и легкий топоток: кто-то шел прямо к ней. Вскоре в светлом круге под фонарем показался очень странный человек.

 Он был лишь немного повыше Люси и держал над головой зонтик, белый от снега. От пояса и выше это был человечек, а ноги у него были как у козла, заросшие блестящей черной шерстью, вместо ступней — раздвоенные козлиные копытца. Был у него и хвост, который Люси вначале не заметила. Хвост человечек аккуратно перекинул через ту руку, что держала зонт, — человек, видимо, не хотел, чтобы он волочился по снегу. Вокруг шеи виднелось что-то вроде красного шерстяного воротника, да и кожа лица была несколько красноватого цвета. На Люси смотрело странное, но очень приятное маленькое личико с коротенькой острой бородкой. Из курчавых волос на голове торчали маленькие изящные рожки. В одной руке, как уже сказано, он держал зонтик, а в другой — несколько свертков в коричневой бумаге. Глядя на эти свертки и на снег, можно было подумать, что человечек возвращается домой с рождественскими покупками. Увидев Люси, он так удивился, что вздрогнул и уронил все свои пакеты.

 — Святое небо! — вскрикнул фавн.

 — Добрый вечер! — сказала ему Люси.

 Но фавн был так занят сбором своих пакетов, что ответил не сразу. Покончив с этим делом, он выпрямился и отвесил ей учтивый поклон:

 — Добрый вечер. Извините, я не хотел бы показаться вам слишком назойливым, но прав ли я, полагая, что вы — Дочь Евы?

 — Мое имя — Люси, — ответила девочка, не совсем его понимая.

 — Но ведь, простите, вы есть то, что называют девочкой?

 — Разумеется, я девочка, — подтвердила Люси.

 — Значит, вы самый настоящий человек?

 — Конечно же, человек, — Люси несколько озадачили вопросы.

 — Конечно, конечно! — обрадовался фавн. — Простите меня, что я такой бестолковый. Но я никогда раньше не видел ни Сынов Адама, ни Дочерей Евы. Я очень рад, я просто в восторге. Мне, можно сказать, повезло...

 Внезапно он замолчал, как будто едва не сказал то, чего не следовало бы говорить, но вовремя опомнился.

 — Восхитительно, просто восхитительно! — продолжал он. — Разрешите представиться. Меня зовут Тумнус.

 — И мне очень приятно, что я встретила вас, господин Тумнус, — вежливо сказала Люси.

 — Дозволено ли мне спросить вас, о Дочь Евы, как вы оказались в Нарнии?

 — В Нарнии? А что это такое? — удивилась Люси.

 — Вот это все, где мы находимся, — объяснил фавн. — Это — страна Нарния. Она занимает все пространство между этим фонарем и могучим замком Каир-Паравель у Восточного моря. А вы, наверно, пришли сюда из диких лесов на западе?

 — Я... я вышла из платяного шкафа в комнате для гостей, — сказала Люси.