— Ей-богу, ты права, — удивился Питер. — И вы гляньте еще туда — и вон туда. Везде деревья. А эта мокрая штука, оказывается, просто снег... Ну, ребята, я считаю, что мы попали в тот Лес, о котором нам рассказывала Люси.

 Да, теперь в этом не могло быть никаких сомнений: все четверо стояли в зимнем лесу, прищурившись от яркого белого света. Позади них на плечиках висели пальто, а впереди стояли припорошенные снегом деревья.

 Питер повернулся к Люси.

 — Прости меня, что я не верил тебе, — попросил он. — Мне очень жаль, что все так получилось. Дай руку.

 Люси улыбнулась, и они пожали друг другу руки.

 — Что же нам делать? — спросила Сьюзен.

 — Как — что? — удивился Питер. — Разумеется, идти осматривать лес.

 — Тут слишком холодно. — Сьюзен дрожала, притопывая ногами. — Может, нам подойдут какие-нибудь из этих пальто?

 — Но они же не наши, — нерешительно возразил Питер.

 — Мы же не насовсем, — уговаривала Сьюзен, — так что вряд ли кто-то заметит. Да мы и не будем выносить их из дома.

 — Я бы до этого ни за что не додумался, Сью, — сказал Питер. — При таком условии, конечно, мы можем их взять. Никто не скажет тебе, что ты взял пальто без спросу, если ты не вынесешь его из шкафа. А я считаю, что вся эта страна умещается в шкафу.

 И они немедленно претворили в жизнь весьма рассудительное предложение Сьюзен. Все пальто оказались очень им велики, доходили до пят и напоминали королевские облачения. Зато в них сразу стало теплее. Оглядев друг друга, каждый подумал, что в такой одежде они выглядят намного лучше и гармонируют с окружающей обстановкой.

 — Давайте будем играть в исследователей Арктики, — предложила Люси.

 — Тут хватит интересного и без всякой игры, — возразил Питер и пошел вперед, в лес, прокладывая остальным дорогу сквозь глубокий нетронутый снег.

 — Эй! — крикнул Эдмунд. — Возьми немного левее! Если идти к фонарному столбу, то надо держать курс вон туда!

 На мгновение он совершенно забыл, что ему надо притворяться, будто он здесь впервые. Но как только эти слова слетели с языка, он понял, что проговорился. Все остановились и уставились на него. Питер присвистнул.

 — Значит, ты действительно был здесь, — сказал он. — И Люси говорила правду, что встретила тебя здесь. А ты уверял, что она лжет.

 Наступило страшное молчание.

 — Такого ядовитого гаденыша... — начал Питер, но не договорил и только пожал плечами.

 Все и так, без слов, было ясно, и все четверо пошли дальше. Эдмунд твердил про себя: “Вы мне за все заплатите, зануды, жалкие людишки, дураки набитые!”.

 — А куда мы идем? — спросила вскоре Сьюзен главным образом для того, чтобы сменить тему разговора.

 — Вести нас должна Лю, — решил Питер. — Видит бог, она это заслужила. Куда ты нас отведешь, Люси?

 — Может быть, нам следует повидать господина Тумнуса? — спросила Люси. — Я вам рассказывала о нем. Это очень милый фавн.

 Все согласились и быстро прошли вперед, то и дело притопывая ногами. Люси оказалась хорошим проводником. Сначала она колебалась в выборе дороги, но когда увидела запомнившееся с прошлого раза странное, одинокое дерево, а затем — приметный пень, быстро вывела их к пологому спуску, где земля пошла бугорками и ложбинками, оттуда свернула в маленькую долинку, и, наконец, они подошли к дверям пещеры господина Тумнуса. Тут их поджидал ужасный сюрприз.

 На земле валялась сорванная с петель и изрубленная топором дверь. Внутри, в пещере, было темно и холодно, чувствовался сырой затхлый запах дома, в котором уже давно никто не жил. В пещеру нанесло много снега, который засыпал пол, смешавшись с чем-то черным — как оказалось, обгорелыми поленьями и золой из камина. Кто-то специально рассыпал ее по всей комнате, а потом еще и утоптал. Всюду валялись осколки разбитой вдребезги посуды, а портрет отца фавна на стене был исполосован ножом на мелкие лоскутки.

 — Нам крупно не повезло, — сказал Эдмунд. — Без толку тащились в такую даль.

 — Что это? — спросил Питер и нагнулся.

 Он разглядывал кусок бумаги, прибитый гвоздем прямо через ковер к полу.

 — Там что-то написано? — поинтересовалась Сьюзен.

 — Вроде бы, — ответил Питер, — но так темно, что ничего не разобрать. Надо выйти на свет.

 Они вышли из пещеры и столпились вокруг Питера, а он прочитал им следующее:

 Дети молча смотрели друг на друга.

 — Не думаю, чтоб после этого мне здесь понравилось, — проговорила Сьюзен.

 — Что это за королева, Лю? — спросил Питер. — Ты о ней что-нибудь слыхала?

 — На самом деле она никакая не королева, — объяснила Люси.

 — Она страшная колдунья. Белая Колдунья. Весь лесной народ ее ненавидит. Она заколдовала эту страну так, что теперь тут все время зима и никогда не бывает Рождества.

 — Я не знаю, имеет ли нам смысл продолжать. Я хочу сказать, что здешние места, оказывается, совсем не безопасны, и все выглядит теперь далеко не забавно. К тому же с каждой минутой становится все холоднее, а мы не взяли с собой еды. Может, вернемся домой? — предложила Сьюзен.

 — Ах, но ведь нельзя же, нельзя! — закричала вдруг Люси. — Неужели вы ничего не поняли? Мы не можем просто так взять и уйти домой — после того, что здесь случилось. Ведь это из-за меня бедный фавн попал в беду. Он спрятал меня от Колдуньи и показал дорогу домой. Вот что значат слова “... прятал у себя шпионов и установил тесные отношения с Людьми”. Нам надо обязательно спасти его.

 — Много мы тут сделаем! — фыркнул Эдмунд. — Ведь даже еды не захватили!

 — Заткнись! — прикрикнул Питер, все еще очень сердившийся на Эдмунда. — Что думаешь, Сьюзен?

 — Мне очень страшно. Я понимаю, что Люси права. Но мне страшно ступить дальше хотя бы шаг. Лучше бы мы вообще никогда сюда не приходили! Но я считаю, что мы должны сделать что-нибудь для мистера... как его зовут?.. ну, в общем, для этого фавна.

 — То же самое чувствую и я, — согласился Питер. — Но меня тревожит, что мы здесь совсем без еды. Я бы предложил сейчас вернуться и взять что-нибудь из кладовой... Только не уверен, что потом мы сможем снова попасть сюда. Поэтому лучше всего идти дальше.

 — Я тоже так думаю! — хором сказали девочки.

 — Но сначала надо как-нибудь разузнать, где они держат этого беднягу, — продолжал Питер.

 Они все еще стояли на месте, не зная, что им делать дальше, как вдруг Люси встрепенулась:

 — Поглядите вон туда! Там малиновка с красной грудкой. Это первая птица, которую я тут вижу. По-моему... я, конечно, не знаю, умеют ли птицы в Нарнии разговаривать, но эта смотрит так, будто хочет нам что-то сказать.

 Она повернулась к малиновке и спросила:

 — Скажите, пожалуйста, вы не знаете, куда они увели господина Тумнуса, фавна?

 И сделала шажок к птице. Та сразу же взлетела и перепорхнула на соседнее дерево. Усевшись поудобнее, она серьезно посмотрела на детей, как будто поняла все, что они говорили. Почти не отдавая себе отчета в том, что делают, дети приблизились к ней на несколько шагов. Тут малиновка вспорхнула, но, долетев до следующего дерева, снова уселась на его верхушку и поглядела на них серьезно и как-то тоскливо. До сих пор им не приходилось видеть малиновку с такой алой грудкой и такими блестящими глазами.

 — Знаете, — прошептала Люси, — я начинаю верить, что она и в самом деле хочет, чтобы мы шли за нею.

 — Мне тоже кажется, что она нас куда-то ведет, — согласилась Сьюзен.