Несмотря на то, что храм был создан не более двух лет назад, несмотря на освещенность вершины Кумотори, атмосфера здесь была мистическая. Тишина. Неестественная тишина здесь была. Звуки мира словно молчали здесь. Зато чего здесь было с избытком, так это тумана из чакры. Полотнища серой дымки тянулись по земле и оплетали ноги. Ступать в нее приходилось словно в воду. Сгустки чакры витали в воздухе и, казалось, не имели материального носителя. Были ли это кто-то из мико в своей нематериальной форме или какие-то другие духи? Шиин не знал ответа, он видел лишь, что чакра не принадлежит человеку.

Пара жриц открыла двери в зал молящихся. Плотный туман, стелющийся по земле рекой затопил помещение, прежде чем в него вошла делегация Кейдзана. Две струи дыма взмыли над морем у дальней стены и материализовались в еще двух мико. Они встали у широких створок, ведущих в святая святых храма. В хонден — жилище бога. По опыту Страны Демонов, Нару знал, что входить туда посторонним нельзя. Открытие дверей в хонден — это целый ритуал, по поводу которого устраиваются фестивали. Дайме со свитой входил в чертоги ками уже в четвертый раз. И всегда видел там святыню этого места, которая должна быть скрыта от всех глаз.

Несколько долгих секунд на то, чтобы преодолеть расчерченный косыми солнечными лучами зал, и перед ними открываются вторые створки. Помещение за ними меньше, чем хайден и утопает в полумраке. На стенах есть лишь узкие, пропускающие мало света, бойницы. Никакой мебели, лишь устланный татами пол и возвышение у дальней стены. На нем словно застыла еще одна статуя.

Рюджин-но Каннуши, Отохиме — шинтай, тело бога, этого храма, вместилище его души. Если же отбросить всю мистику, то Нару увидел девушку. Она была юна, не больше шестнадцати, наверно. Милое личико, всегда прикрытые веками глаза, водопад длинных каштановых волос спадает по спине и стелется по полу, теряясь в вездесущем тумане. Облачена на манер своих жриц. Ярко-алые хакама, в которые заправлены белоснежное нижнее кимоно хиёку и суйкан с открытым воротником. Отличительный элемент в ее одеянии — пояс из пурпурного каната, завязанный на спине в огромный бант. Ограждающая веревка, шименава, которая хранит тело бога от злых духов и отмечает священное вместилище ками.

Девушка сидела на возвышении, выпрямив спину и почти не шевелясь. Ее чакра едва ощущалась, терялась, Нару чувствовал ее, но не мог сосредоточить внимание. И только дыхание выдавало в ней живую душу. При появлении гостей каннуши даже не шелохнулась. Нару со своими воинами и самураи сели на татами прямо у входа, по обе его стороны, на почтительном расстоянии от Отохиме. Кейдзан неспешно приблизился к ней и медленно опустился на колени, низко склонившись, едва не касаясь лбом циновок.

Губы девушки шевельнулись. По залу святилища пронесся удивительно сильный голос, проникающий, кажется, в саму душу. Он заставлял трепетать и дарил умиротворение.

— Раньше ты не был столь почтителен, Кейдзан-доно, — слова текли патокой, — и мне нравилось это больше.

— Прими мою благодарность, Отохиме-сама, — словно не услышав обращенных к нему слов, сказал старый дайме, и не подумав выпрямиться. — Урожай этого года обилен как никогда. Мои люди не испытают голода впервые за десятилетие.

— Благодари Рюджина, Кейдзан-доно, — скромно улыбнувшись, ответила девушка. — Я лишь Отохиме, я слышу звук его голоса и передаю его слова. И единственный дар от бога, который вы получили, кроме советов, это семена. Своим трудом вы взрастили их и получили урожай, своими руками его собрали.

— Как я могу отблагодарить Рюджина-сама? — разгибаясь, спросил дайме. — Мне построить храм в моем городе?

— И кому же там будут возносить молитвы, если я живу здесь? — полюбопытствовала Отохиме. — Нет. Сделай свою страну сильной, Кейдзан-доно. Это станет благодарностью.

— Я не мог спасти свою землю от голода, — с болью в голосе признал дайме. — Что я могу сделать для всей страны?!

— Объедини ее. Сделай Страну Рисовых Полей единой, Кейдзан.

Слова обрушились на гостей храма лавиной. Сделать страну единой… Многие пытались, но где они теперь? Гниют в земле, разорванные на куски психами из клана Кагуя.

— Это непростая задача, — смог ответить дайме. — Не в моих силах она.

— Почему ты так думаешь? — спросила Отохиме. — У тебя уже есть хлеб, чтобы прокормить себя и продать, получив хорошую прибыль. Создай Деревню шиноби, найми кланы, покори земли. Дай надежду людям.

— Есть проблема…

— Клан Кагуя? — предугадала дева слова дайме. — Ресурсов твоего владения не хватит, чтобы набрать силу раньше, чем клан Кагуя обрушится на тебя. Я понимаю. И могу помочь. Если тебе нужно золото, получи.

Перед дайме из стелящегося тумана посыпались золотые слитки.

— Серебро? Его достаточно у меня.

К золоту, присоединились белые куски металла.

— Бог-Дракон владеет сокровищами земли. Ты получил хлеб. Ты получил злато, — голос Отохиме наполнился почти материальной силой. — Что тебе нужно еще?

— Ничего, — тихо прошептал Кейдзен, потому что иного ответа богиня бы просто не приняла. — Но зачем? Почему я?

— Вспомни свою мечту, которую поведал мне в первый свой визит. Мир без войн. О нем ты мечтаешь. Но на пороге смерти пришел сюда, в страну, не вышедшую из эпохи Воюющих Государств, и привел с собой семью. Почему? Не потому ли, что желаешь принести в нее мир? И не для того ли боги, чтобы дать людям шанс воплотить свою мечту?

Нару никогда не поверил бы в подобную безоговорочную помощь. Обязательно есть свои личные причины любому действию. Даже у богов. Слишком хорошо он знал своих соседей в Стране Горячих Источников. Их бог требовал крови и смертей для себя.

— Хорошо, Нару Шиин, если ты настолько погряз в дрязгах этого мира, что не веришь в бескорыстие богов, то я придумаю для тебя логичное с точки зрения шиноби объяснение, — внезапные слова Отохиме пронзили душу ниндзя.

Как?! Она читает мысли?!

— Мир полон звуков. Голос Рюджина гремит в нем, я слышу его отчетливо. Но я слышу и твой шепот тоже, Нару Шиин, — безжалостно произнесла каннуши. — Знайте. В мире родился Рюджин-но Шинтай, Бог-Дракон во плоти, Спаситель этого Мира. Однажды он придет в эту страну и возглавит Скрытую Деревню. Вы станете его силой, которая принесет мир в государства шиноби. В этом моя выгода.

Нару, все еще потрясенный откровениями Отохиме на счет чтения мыслей, недоверчиво хмыкнул. Потому что так и не увидел, в чем корысть богини. Если она хочет, чтобы новая Деревня принадлежала Рюджину, который спасет мир, то какая же тут личная выгода? Чем больше ответов, тем больше вопросов они рождают. Лучше принять, как есть. Потому что ее помощь в любом случае будет полезна и клану Шиин. Расправиться с Кагуя было бы неплохо.

Размышления Нару были прерваны самым ужасным из возможных способом. Он даже успел проклясть свои слишком громко думающие мозги, потому что, кажется, его мысли слышит не только Отохиме, но и какой-то из богов неудачи.

Как еще объяснить, что именно в этот момент появились Кагуя?

— Как мы вовремя зашли! — громкий и наглый голос ворвался в святилище, самим своим звучанием неся скверну в хонден. — Хотели получить кучу денег за голову одного старика, а тут лежит большая куча золота бонусом!

Дюжина. Их было четыре тройки. Шиноби не ниже ранга джоунина, судя по чакре. Высокие, откормленные, черноволосые, с гнусными усмешками на лицах, диковатым взглядом. И с двумя красными точками на лбу. Клан Кагуя.

— Тот, кто обнажит оружие в моем доме — навлечет на себя мой гнев.

Предупреждение Отохиме, произнесенное спокойным голосом, подействовало неожиданно эффективно. Нару замер, едва коснувшись флейты и куная, его шиноби подобрались, готовые разразиться техниками, самураи сжимали ладони на рукоятях катан. Секунда напряженной неопределенности — и дайме жестом приказал опустить оружие.

— Ха! Забавно! Я знал, что здесь собрались одни слабаки, но чтоб настолько! Резать вас будет неинтересно, но тебя, — вытянувшаяся из ладони Кагуя острая белая кость указывала на Отохиме, — я оставлю на сладкое.