Впрочем, мне пока следует задаться другим вопросом. Как выжить? Я уже потратил много чакры, и рассчитывать на то, что после битвы сохранится достаточный для засады резерв, не стоит. Какая засада? Ну, нужно же узнать, кого ждали здесь эти шиноби. В общем, нужно-то нужно, но, похоже, не получится. Когда вопрос стоит о собственном выживании, такие мелочи, как раскрытие вражеского подполья в деревне, отходят на второй план.

Тем временем враги мне передышки давать не собирались. Но за короткую паузу в сражении они успели обменяться несколькими жестами и сменить тактику. Быстро сложенные печати — и в мою сторону рвется ревущее пламя. Стихия Огня, усиленная Ветром. Именно то, что я хотел использовать изначально, но не против себя, конечно же.

Успеваю хлопнуть по земле ладонью, вызывая каменную стену. Естественно, пламя она не остановила. Языки огня врезались в преграду и обтекли ее со всех сторон, после чего врезались в стену барьера за моей стеной и устремились уже ко мне. Но за эти мгновения я успеваю сложить нужные печати и оказываюсь в пузыре из созданной чакрой воды. Звуки в ней были сильно приглушенными, но все равно рев огня и яростное шипение воды я ощутил едва ли не всем телом. Клубы пара ударили во все стороны — именно то, что нужно. Каменная стена, огонь, пар — все это закроет обзор противнику. А кецурьюган увидит и через эти преграды. Где там Кусанаги я оставил?

Пара моих противников до сих пор тратили чакру, работая автогеном и пытаясь расплавить выставленную от них стенку. Четверо поддерживают барьер, одного убил я, двое отошли после ран, нанесенных Микото. Еще одного смогли убить клоны. И еще парочка подбирается ко мне под прикрытием пламени.

Пузырь из воды стремительно испаряется, приходится тратить чакру на его поддержание. Так долго не может продолжаться. Нужно уничтожать! Сложил печать — Клинок Кусанаги: Небесный меч! Лезвие моего оружия, которое я оставил недалеко от волчьей ямы с Микото, налилось лазурью и засияло. Черт! Поддерживать две техники оказалось не такой уж умной мыслью, как думалось изначально! Но ничего, прорвемся!

Нападавшая на меня четверка не видела опасности, а вот парочка из поддерживающих барьер смогла их предупредить. Но поздно. В фонтане алых брызг волнистое тело Кусанаги пронзило двух создающих огненный шторм шиноби. Пламя опало, словно фитиль задули. С облегчением отпустил водяную технику, с громким плеском несколько кубов воды упали на обожженную землю вокруг меня. Новая волна пара с шипением поднялась вверх и ударила в меня, обжигая лицо и пропитывая влагой одежду и волосы. Хорошо еще, что техника сепарации вдыхаемого воздуха не только под водой дышать позволяла, но и от пара легкие уберегла. Вот ведь! Побочный продукт создания Шичи Тенкохо, даже названия не имеет, но до чего же полезный!

Больше скрываться смысла не было. Перекатившись по теплой земле, ушел от свистнувшего в воздухе сенбона. Где-то здесь должна быть… А вот! Взрыв! Облако пламени расцвело прямо под одним из поддерживающих барьер шиноби. Повезло, что он встал как раз надо мной. И повезло, что печати-детонаторы еще работают. Лишившись стабильности, барьер разбился почти одновременно с ударившим в меня порывом ветра. Враги не собирались меня им убить, просто расчистили пространство от пара. Когда я это понял, как раз увидел одного из своих противников. Он смотрел мне прямо в глаза. Прямо в мои глаза с активированным кецурьюганом.

Гендзюцу: Кецурьюган!

— Об этом пока рано кому-то знать, — зло прошипел я, чувствуя, как резерв чакры стремительно пустеет.

Проклятье! Я еще не научился нормально пользоваться своим додзюцу! Мне нужна практика, но не такая!

Замершего под воздействием гендзюцу шиноби пронзил Кусанаги, разрывая сердце, ребра и легкие. Через мгновение нацелил клинок на следующего врага, парализуя кецурьюганом еще одного. Не лучшее решение, потому что управлять Кусанаги все же нужно. Промахнулся в первого, но погрузил в гендзюцу второго. Подскочив к нему, прикоснулся к груди. Рывок! Треснувшая грудная клетка сверкнула на солнце белыми осколками костей, поток крови хлынул из огромной раны. Собственно, он же ее и сделал.

Влив чакру в чужую кровь и добавив к ней свою, создал нечто для самого себя пока непонятное и метнул в одного из оставшихся в живых врагов. Багряная клякса разбилась на рой игл и превратила в дуршлаг противника. Остальных добивал, сосредоточившись на Кусанаги. К счастью, после разбитого барьера они не успели прийти в себя.

Устало упал на колени, быстро деактивировав глаза. Как же они горят! Если сейчас появится еще одна группа таких же ублюдков, то мне конец. Ни чакры, ни зрения. Смотреть глазами дракона еще могу, но пользоваться техниками на основе крови мне определенно рано.

— Учитель, — услышал голос справа от себя.

Айрон. Выглядывает из-за стены. Чувствую его тепло и запах.

— Вниз по лестнице, — по памяти указал я пальцем направление, — на первой площадке будка. Там труба. Активируй печать, запусти сигнальную ракету.

— Сделаю!

— Вряд ли сейчас сюда кто-то придет, — это уже Кизаши осторожно показался. — Там до сих пор война.

Где там, я не видел. Но отзвуки взрывов слышны.

— Ракета нужна, чтоб сюда как раз никто не пришел, — пояснил я ученику. — Они… Эти шиноби не просто так здесь стояли. Заняли секретный проход. На деревню напали. Беспорядок. В самый раз время для ловли рыбы в мутной воде. Запустим ракету — спугнем, но останемся живы. Понял?

— Понял!

— Тогда доставай Микото из ямы. Она хоть жива там?

— Жива, учитель!

— Вот это ей не повезло, — мрачно прокомментировал я.

Девчонку ждет наказание. Это ж надо было додуматься, напасть на группу взрослых шиноби! Что она себе там навоображала? Никаких банальных розг или гороха. Прожив несколько лет с мозгоправом, начинаешь понимать, как можно наказывать словами. Моя жена очень ловко подобное проворачивала с нашими детьми. Конечно, мне кажется, что после разговоров с ней у них детские психологические травмы остались серьезнее, чем после порки… Но в любом случае, навредить психике Микото больше, чем это сделал ее клан, я уже не смогу.

***

Из офиса Хокаге открывался прекрасный вид на Коноху. Точнее, это в мирное время он прекрасен. Сейчас же деревня оказалась объята пожарами. Нападение Ивагакуре было неожиданным. Полный провал разведки. Врага заметили только, когда он пересек сигнальный барьер.

Коноха оказалась не готова к такому нападению. Основные силы в соседних странах, оборонять деревню остались лишь отряды Анбу, отпускники и демобилизованные шиноби. Но даже так, потери оказались приемлемыми. Несмотря на множество взрывов и пожаров, жертв не так много. И разрушений тоже, хотя одно крыло госпиталя повреждено достаточно серьезно. И погибли некоторые проходящие лечение шиноби, в том числе глава клана Курама. Но главный урон нанесен не материальным и человеческим ресурсам, а репутации.

Хирузен зло пожевал трубку. Он до сих пор не сменил боевое облачение на балахон Хокаге, разбираясь с последствиями нападения. Основной удар в плане репутации пришелся как раз по нему. Так как Хокаге и его советники — основная сила деревни во время таких нападений. Однако это мало волновало Сарутоби. Все упреки в его сторону сейчас полностью оправданы. Все, что от него требуется, исправить недочеты. Сейчас, зная уязвимости, это можно сделать легко. Главное, напрячь Корень, чтоб больше таких нападений никогда не было.

Больше всего Хирузена злила новость, принесенная его учеником Орочимару.

— Это была Суна! — уверенно заявил Митокадо, врываясь в кабинет.

— Я знаю, кто это был, — холодно ответил ему Хирузен. — Я хочу знать подробности! Почему эти шиноби предали деревню? Как мы не заметили предательства? Как они смогли захватить проход на стене? И что было их целью? И есть ли союз между Суной и Ивой?!

— Они не предавали нас, — спокойно и негромко поправил Хокаге вошедший после Митокадо Данзо.

— Поясни, — неохотно попросил Хирузен замолчавшего и словно набивающего себе цену Шимуру.