– Скандал? И из-за чего же именно?

– О, госпожа, такого человека не мог судить только один судья. Приехали еще двое, из соседних городов. И они спорили между собой о наказании и каждый ссылался на сгоревшие свитки.

– И что в конце концов сделали с преступником?

– Скинули в Священную Реку крокодилам. Только вот…

– Договаривай.

– Судьи так разругались между собой, наговорили друг другу столько лишнего, что теперь, когда в в Гизе попадается преступник из соседнего города, он получит наказание гораздо строже, чем тот, что живет в Гизе. И наоборот, если он из Гизы, то наказание смягчат. И в Саисе происходит то же самое. Думаю, все преступники уже давно это знают и пользуются этим.

– Благодарю тебя за рассказ, Иопад. Возьми, это тебе за верную службу и интересный рассказ. Ступай.

Все же, я – идиотка… И только сейчас я поняла это совершенно отчетливо. Не нужно было мотаться из стороны в сторону, запрещать рабство или разрешать торговлю, издавать разные указы и нормировать налоги. Нужно было сесть и проработать нормальный уголовный кодекс. И свод гражданского права. Ёжечки-божечки, здесь юрист нужен нормальный, а не такая вот бестолочь как я!

Меня очень сильно расстроил этот разговор. Несколько дней я даже подумывала уйти в отставку. Только не могла представить, кого поставить на свое место…

Зато через две недели, возвращаясь к ладьям, я, отдохнувшая и успевшая хорошо подумать, твердо знала – книги законов – первое, чем я займусь. Второе – ученики. Пусть берет несколько человек подростков Хасем, пусть Сефу тренирует преемников, пусть Имхотеп отвлечется от лечебницы и поможет мне с законодательством. И Идо нужны ученики, и Одиту. Каждому, кто сейчас составляет государственный аппарат. И даже их заместителям. И это должны быть именно подростки. Пусть начнут с малого и привыкают к работе.

Все мы не вечные. Я вот, например, совсем не собиралась умирать или исчезать из своего мира. Только вот меня никто не спросил. Кому мы оставим страну, когда придет время, если вокруг только исполнители, и нет больше людей, которых обучают принимать решения?

Ладьи под охраной шести воинов Хасема были целы и невредимы. Переночевав на берегу, мы погрузились и тронулись в путь. Вверх по реке подниматься нужно было на веслах и воины сели грести. Ладья слегка покачивалась и у меня закружилась голова…

Первые минут двадцать я думала, что завтрак был не свежим. Но такого просто не могло быть – все готовили при мне. Я, конечно, не заглядывала в горшки и кастрюли, но если бы еда была отравлена – мучались бы все.

Через тридцать минут я выскочила из своей каюты и только успела оттолкнуть Хати, как очередной спазм скрутил меня… Поднялась общая суматоха, меня подхватил на руки Сефу и отнес в каюту, на кровать. При нас не было лекаря, да и что бы он мог сделать?!

Хати притащила большой горшок, чтобы я не бегала к борту, чистые влажные тряпки – протирать лицо. Мне становилось хуже и хуже, наконец я не выдержала:

– Сефу, мы можем пристать к берегу? От качки мне только хуже.

Место, где можно подойти к берегу, нашли только минут через двадцать. Меня так мутило, что я была уверена – не доживу. Сефу вынес меня на берег. Из каюты выволокли кровать, соорудили тент и положили меня умирать.

Минут через двадцать я почувствовала, что , наверное, выживу. Попросила Хати заварить мне травы, которую я полюбила пить вместо чая. Но когда на меня пахнуло мятой – меня скрутил новый спазм.

– Убери… Убери это от меня…

– Госпожа, это просто чай!

– Убери!

Перепуганная Хати выплеснула напиток на землю и мерзкий запах мяты снова дошел до меня. Я вскочила и рванула к кустам, довольно резво для умирающей. Там я немного отдышалась, сорвала пучок какой-то горьковатой травы, пахнущей именно травой и горечью, размяла его в руках и блаженно внюхалась в этот запах – от него мне становилось легче почти сразу.

Окончательно я пришла в себя минут через двадцать или больше, сидя на сыроватой земле под кустами. Вокруг, совершенно растерянные, стояли Сефу и Хасем, за их спинами, метрах в пяти, маячила Хати, страшась подойти ко мне. И правильно страшась! Тошнотворный запах мяты я чувствовала даже отсюда.

Когда я уже могла соображать, то, в принципе, мысль была только одна – да, на радость Имхотепу я жду наследника…

Сама я, после этого дикого приступа, пока еще не могла радоваться. Кроме того, я не слишком понимала, это что, всегда теперь так будет? Мне нравился запах мяты, но сейчас одна мысль о ней вызывала у меня только отвращение. И потом, на корабле не было никакой мяты. Там-то меня почему тошнило? Увидев, что мне лучше, Хасем спросил:

– Царица, мы плывем дальше или останемся здесь? Я бы не хотел останавливаться в таком болотистом месте. Можно заболеть. Если ты прикажешь, мои люди поищут, где можно разбить для тебя шатер и ты отдохнешь.

– Хасем, я отдыхала много дней. Раз ты считаешь место нездоровым, значит, поплывем дальше.

Дальше мы проплыли всего метров на сто – меня снова начало мутить. Но теперь я уже решила, что нужно делать:

– Хасем, Сефу, я забираю с собой Хати и мы возвращаемся во дворец. Дорогу я не выдержу. А вы доберетесь своим ходом.

Мужчины переглянулись, но, очевидно, мой внешний вид подействовал на них так, что спорить они не решились.

Мысль о том, что ей придется путешествовать «божественным» способом перепугала Хати до полного безмолвия. Но сперва я заставила ее как следует вымыть руки и сменить одежду. Белая, как полотно, она безропотно уселась мне на колени и плотно зажмурила глаза.

– Хати, открывай глаза, мы уже на месте…

Хати открыла глаза и спустила на пол Баську. Перенесла я нас в покои Имхотепа. Его самого, естественно, не было. Днем он или в лекарской школе, или в библиотеке. Отправила Хати приготовить комнату и сказать Амине, что мы уже вернулись. Слугу попросила привести Имхотепа.

– Царица! Я не ожидал, что вы вернетесь так скоро!

Потом посмотрел на меня, на чистой мытое лицо без косметики и неуверенно спросил:

– Что-то случилось?

– Пожалуй – случилось. Только прикажи подать чаю – пить очень хочется.

Пока суетились и собирали на стол, я молчала, а лекарь все больше тревожился. Наконец последний слуга поклонился и закрыл за собой дверь.

– Я, конечно, могу ошибаться, Имхотеп… Но, думаю, что я жду ребенка.

Имхотеп внимательно посмотрел на меня, немного помолчал и спросил:

– Могу я узнать, кто отец, царица?

Я очень удивилась:

– Имхотеп, ты что, не рад?! Ты столько времени клевал мне мозги, что нужен наследник, а теперь сидишь с таким суровым лицом…

– Я рад, госпожа. Тебе давно уже нужно было позаботится о наследниках. Но ты – царица, а не просто женщина. Не будет ли отец твоего ребенка вмешиваться в твои приказы? Не станет ли требовать… лишнего?

– Думаю, что не станет.

Еще немного поколебавшись, Имхотеп произнес:

– Царица, успокой меня окончательно и скажи, что отец ребенка – Хасем…

– Нет, это – не Хасем.

Я тоже поколебалась, но потом решила, что нет у меня людей ближе, чем он, Сефу и Хасем. Нет, конечно, меня очень любила Амина. Я для нее – как собственный ребенок. Но увы, понять меня так, как понимают эти мужчины, она никогда не сможет. Так стоит ли городить огород и устраивать тайны мадридского двора?

– Помнишь, я вам рассказывала, что ко мне приходил воин с золотой загогулиной в руках? Вы еще тогда решили, что это – Анубис. Получилось у нас все случайно. Я, если честно, не ожидала, что с первого раза и вот так… И даже не уверенна на сто процентов… Но утром был сильный приступ тошноты, это похоже на токсикоз…

– Значит, срок у тебя уже минимум месяц?

– Почти.

– Ну, что ж. Постарайся не волноваться, есть фрукты и мясо, и побольше гулять. Остальное – в руках судьбы.

Все же я знала Имхотепа уже не один год…

– Имхотеп, ты прячешь глаза. Что ты не хочешь говорить мне?