Гляжу, Ива прикрыла глаза и тоже вслушивается с наисерьезнейшим видом, за чем с материнской улыбкой наблюдает Фрау. Идиллия на боевом задании? Но рушить не стану, просто спрошу с пристрастием:
— Что слышится?
Медик вздрогнула и чуть порозовела, хотя отрапортовала четко:
— Если ты про визг, то источник далеко.
— Уверена?
— Амиго учил, — усмехнулась она.
Идем дальше, камрады. Жопы подобрали и на марш — топтать пыль и щебень.
Еще через час наткнулись на три импровизированные виселицы — на перекладины фонарного столба намотали тонкий трос и подвесили тела. С виду обычные цивилы — подраны, избиты, без каких-либо ярких отличительных черт. Рабочее мясцо, что уже немного усохло за давностью экзекуции. Но знак положительный — раз не снимают, локация нахрен никому не сдалась. Выбирая обходной путь, я акцентировал внимание на минимуме вех, и выбор себя оправдал. Проблема в другом — мы почти достигли зоны влияния седьмой когорты. Дальше, как не крути — пойдут места, испещренные маркерами по самое не балуйся.
Скорость продвижения упала — шли короткими квартальными отрезками, останавливаясь на финиш-точке для контроля за окружением. Выбирали места вроде темных полузасыпанных парадных и мостились точно наседки живыми иллюстрациями на тему концентрации и внимания.
Напряжение начинало ощутимо теребить нервы.
Проявлений легиона — ноль целых хрен десятых. Лишь следы различной давности — там подчистили, тут прикопали, чуть дальше сгребли, а в иных местах и пожрали на скорую руку, о чем свидетельствовали смятые упаковки пайков. Кострищ нет, долговременных стоянок нет, и чем, спрашивается, занята седьмая когорта?
Вопрос крутился в разуме, пока шаги исправно отмеряли метры. Смена №7 почти на расчетной дистанции — бойцы утомлены, но настроены решительно.
В крайнем дворике перед искомой площадью мы заныкались на третьем этаже небольшого офисного здания, расколотого катастрофой.
Над головой стылая серость неба, расчерченная Осью, под боком изломы кирпича, впереди — достойный вид на площадь, где помимо стертого в щебень памятника и небольшой перемолотой транспортной развязки по левому флангу темнеет горб спуска в подземку.
С выбранной позиции хорошо просматривается вход. И да — догадки подтвердились, нас ждет разрушенный метрополитен. Или некая его производная, потому как на распечатке выданной безопасностью, изображен сучий адский лабиринт, что метрострою совсем не свойственно.
Тощий мыкнул и затыкал пальцем в сторону цели. Я выказал недоумение. Шесть мертвых тел на подходах — для мертвого города зрелище почти рядовое. Четыре цивила, два легионера — тела скрючились в посмертии, но особой крови не видно. Рискну предположить, что их оставили в назидание — кто к нам придет, от того и погибнет, ну и бла-бла-бла — намеки страшные, а перспективы просто обосраться. На местный люд, надо полагать, действует.
Шест смутился и излишне тщательно стал устраивать Пугало среди обломков.
— Очканул что ли? — шепнула Крыса.
Я прижал палец к губам — замечание не сделаю, потому как вопрос своевременный, но более никаких поблажек. Смотрим и слушаем, бойцы, смотрим, слушаем и молчим.
Вход примечателен — завален решетками, скреплен цепями и украшен небольшими фортификациями на пару строительных блоков из мостовой поддержки. В баррикаде оставлен небольшой лаз — в мирное время перекрываемый наваленной сейф-дверью, а ныне чернеющий зевом спуска. Дверь валялась рядом — на ней аккурат раскинулся один из трупов. И что-то в черном провале мне сильно не нравилось — до абсолютно желания раздобыть гранатомет со всеми вытекающими.
А дальше случилось ожидаемое, но от того не менее стремное.
На улочке у соседнего здания прозвучала короткая команда. Басовитый мужской голос ровно объявил:
— Три — право. Блок.
Послышались топот и бряцанье, под чьим-то шагом хрустнула доска. Толпа, не толпа, но компании у смены прибавилось. Сильной агрессии пока не чувствуется — точнее, она расфокусирована в объеме улочки и соседствующих зданий. Патруль, если это кончено патруль, ведет не целевой поиск.
— Уверен, Барс? — вновь обозначился командный голос.
— Было движение в секторе, ты же меня знаешь.
— Фиксирую след, — рявкнул третий голос. — Четыре -лево.
Прям приятно послушать — уставной обмен информацией, с толком, пониманием и расстановкой. Глазастые сволочи — я проверил подходы, команда наследила по минимуму, надо уметь смотреть, чтобы различить едва приметные метки. Хотя от полевой когорты другого ожидать трудно — вояки на передовой, где каждая щель может обернуться проблемой. Опять же подземка…
Я упреждающе вскинул руку — замерли, не дышим, ждем.
Развитие событий не заставило долго ждать. О стену здания — близ прохода в подъезд — смачно ударил приклад:
— Выходим, залетные! — Эмоции опять же ровные, без показной злости и от того неприятные. — Седьмая когорта хочет поздороваться. Ну и дознание провести, само собой.
На несколько секунд установилась тишина. Замес отрицательно помотал головой и провел большим пальцем по горлу. Тоже мне, капитан очевидность. С оперативным дознанием в поле, знаком не понаслышке — сам проводил и мне проводили. Было больно, сука.
— Выходим! — голос набрал властности.
— Может ушли? — вякнул голосок пожиже. И мекнул, принимая командирский удар. — Да я так…
— Заткнулся, придурок! Блок Два, Три по флангам. Огневой контакт по возможности.
Вот картинка и прояснилась — никто с нами миндальничать не собирается. Не вскинули послушно лапки — значит вражины лютые и подлежим зачистке. Объяснимо и логично.
Но и впрямь хватит ждать — подземка ближе не становится. Я крутнул пальцем — собрались, черти, секундная готовность. Затем взял в руки по бутылке с горючкой. Шест расплылся в оскале и начал подтягивать Пугало. Рукоять скрежетнула о камень.
— Звук! — немедля гаркнули внизу.
Грохнули выстрелы и по лестничному пролету прокатился взвизг. Сработали на упреждение.
Пиро жадно пульсировало, давя желанием вырваться. А ты изрядный пироман, Джимми, прям конкретный такой. Затлели фитили, набираясь силы.
Шаг, уклонение и скользящий проход до внешней стены. Бутылки тускло блеснули и ушли вниз, растекшись коротким звоном по тротуару. Полыхнуло знатно — багрово-желтые шары лизнули камни, тела и обломки, начиная пиршество. Охренеть состав — это чего там намешано?
«Режим чистки»
Еще раз? — торкнулась мысль от неожиданности. Индикатор на наруче ритмично пульсировал желтым.
«Режим чистки»
Оператор не дурак, делать выводы приучен. И я выпустил пиро, потянувшись силой к огненному зареву.
Сильнее, сука! Больше, шире, страшнее!
Огонь распался на ленты, что бичами хлестнули по телам. 12 легионеров в подобии строя. Хорошая пища.
— Контакт! Контакт! — блажил голос.
Выстрел, второй. Треснула кладка, обдав мне щеку колючей болью. Выучка сипаев и рев командира позволили патрулю совладать с первой паникой и попытаться сманеврировать — уйти из-под жгучей боли, заныкаться в щели, закопаться в обломки. Вот только моя позиция выше и улочка внизу хорошо просматривается.
— Какого хрена⁈ — легионер замер, уставившись на изогнувшийся огненный бич. Не совсем по физике, согласен. А дальше противник только орал, захлебываясь от боли, пока шипела плоть.
— На выход! Стрелять по готовности! — приказал я. К нам с выучкой, но и мы трохи можем.
Скатился по лесенке, соскребая неровности броней, и красиво вошел головой в живот врага. Да не простого рядового, а, судя по технологичности обвеса, что жестко саданул мне по макушке, старшого в патруле.
Через секунду враг технично ушел в сторону, влет извлекая меч и наводя шмалабой. Красавчик, что сказать. Я откинулся назад и надо мной провыла адская пуля Пугала.
Человека порвало — тупо располовинило, вышвырнув ошметки в серость дня. Пламя не побрезговало — приняло дар. А я нахрен оглох.
