-Так вон…

-Восход! - Крик донесся с угла крупного пакгауза на два этажа. Там еще что-то орали, слышался скрежет и топот. Я бы сказал, что к нам бегут с недобрыми намерениями.

-Амиго? – поторопил я безопасника. Сам склонился к Крысе и заставил ее сжевать био - сколько поместилось в ладонь. На площадку выбрался эпичный Шест – на одной руке болталась санитарка, на второй – Замес, упорно тягавший щит. Тощего откровенно качало.

-Отходим, - переселил себя безопасник. – Собираем раненных.

За пару минут число выживших увеличилось до десятка. Аграрии загнанными зверьками стеклись к командованию. Надо полагать, операция завершена.

Метрах в 50 нарисовались первые уцелевшие адепты восхода. И нарисовались как-то дохрена.

-Если бы не эти обращенные, - набычился Амиго. Это вечное «если бы». А вот случилось, бл… Разорители смешались с Восходом и реальность немного изменилась. – Здесь не должно быть столько восходников…

-Ты сейчас реально рефлексируешь? - не понял я. – Бойцы, жопы собрали и домой! В темпе!

-Командир? – Шест выказал несогласие.

-Ушел, наху…! – добавил голосу убедительности. - Амиго, десять минут.

Безопасник посмотрел на свой феноменальный меч, шаркнул лезвием по бедру и припустил за мной вдогонку. Метров за 30 до наступавших сектантов я щедро опустошил рожок. Смачно разрядился шмалабой кшатрия.

Десяти минут уцелевшим фермерам хватит чтобы оторваться от потенциальной погони. А восходникам хватит, чтобы задуматься – а оно им надо?

-Правые, - хрипло выкашлял Амиго.

-Левые, -подтвердил.

Так и поделили фланги.

Работал ножами – поднырнул под алчущие руки, врезался плечом, успел подсечь пару вражеских ног и на восходящей выплеснул алый высверк. Щедрые брызги раскрасили небо. Перекошенный рот с гнильцой - нахлынул и убыл, захлебываясь. Тела, крики, хаос. Я радуюсь.

Рядом хищно кружит Амиго – умертвляет комочки плоти, отсекает угрозу. Я достал восходника, неудачно зашедшего в слепую зону безопасника, кшатрий пинком сбил громилу, вознамерившегося ознакомить меня с топором.

Успел сменить магазин в пистолете. Кувыркаясь в сторону стены, отдал три пули. Рука, подраненная ведьмой, заметно онемела. Хреново. И в пояснице дискомфорт. Рядышком приткнулся тяжело дышавший Амиго.

И вот мы стоим – цедим кислород перед нестройной цепочкой противников, что не решаются броситься. Высокий нескладный мужик в разбитой кирасе надсадно орет – слышатся неразборчивые слова о природе и матерях, изредка упоминается солнышко. Забавно, но он не призывает атаковать, просто надрывает горло.

-Еб…, походу, - выдохнул я, перехватывая нож. В немеющей руке пистолет, но рукоять больно скользкая, не удержу.

-Да у них случается, - кивнул Амиго. - Может добьем?

-Восход, восход, восход!

-Сдавайтесь, придурки, - обратился я к сектантам.

-Джимми, - укоризненно сказал Амиго. – Не делись словами с мертвыми.

-Охренительно сказал, братишка.

И мы одновременно прыгнули.

Мы прыгнули, они отпрыгнули, как говорится. Прошу прощения за высокопарный слог. Понимаю, не всем по душе, но реальность именно такова — мы надавили, они не сдюжили.

Амиго еще успел перечеркнуть мечом бедро ближнего сектанта на финиш-точке рывка. Хмырь неловко завалился. Отрубленная нога чутка постояла, выдавливая багрянец, и медленно подогнулась.

— Упал, ой-ой… — растерянно выдохнул восходник.

— Закрепим лучи! — неожиданно прозрел высокий мужичок в кирасе.

Я приостановил замах — враги рванули к серому приземистому корпусу, отделанному гофром, до которого метров 70–80. Решили поберечься на расстоянии, что объяснимо. Амиго вытер сталь о подвернувшуюся куртку и мимоходом смахнул зеленую искру адхары. Тут же и закинулся, на секунду прикрыв глаза.

— Не сегодня, — сказал он непонятное.

— Погодь, — я слегка неловко поспешил к месту, где скинул винтовку. Такие подарки я делать не готов.

Минуты через три вернулся и ничего не поменялось. Восходники орали на подходах, концентрируя звук в сарае, который выбрали для обороны или чего-то подобного. По заполошным крикам не понять.

— Уходим. — Безопасник краток и вновь мрачен. А в бою чертяка прям лучился покоем, уважаю.

— Секунду. — Я припал на колено, закрыл глаза и сделал несколько вдохов. Бешеный ритм чутка спал. Цевье винтовки приятно холодило пальцы. — Луч! Солнца! Золотого!

Мой крик заметался меж стен и достиг адресата. Из перекошенных ворот осторожно высунулась худая тетка с глазами по пять рублей и только потом выглянул злой мужик в кирасе. Прям реально злой — бледный и потный. Не углядев значительных перемен на поле боя, надсадно заорал:

— Говна пожр…

Пуля попала ему под левый глаз. Фонтанчик крови отчего-то ударил в бок и перечеркнул лицо восходницы, а она очень неудачно открыла рот. Женщина еще причмокнула на автомате и склонилась в блеве.

— Хороший выстрел, — расщедрился Амиго. Развернулся и побежал, прихрамывая к точке высадки аграриев.

Говорить, что метил под правый окуляр, я не стал. Попал и попал. Закинув винтовку за спину, поспешил нагнать агрария. Хотя как поспешил — в организме наметился небольшой сбой, что наполнил мышцы битым стеклом. И голова раскалывалась. Но то мелочи, верно?

Забор преодолели максимально не лихо — перевалились кулечками и скатились к бурелому Палисадника. На седых замшелых стволах видны следы крови — движемся верным курсом. У одного пенька неловко приткнулся мертвый фермер, залитый красным — пал на старте отступления, бывает.

— Сука, — зло прошипел Амиго, но скорости не сбавил. Понимаю, не санитар, может и оставить мертвое мясо за спиной.

С десяток минут зло продирались через плетения ветвей, топтали щепу и гальку. По выходу из палисадника, перед сумрачным провалом улицы, не сговариваясь, остановились. Легкие вроде как дышали неодобрением к хозяину, а если бы могли — матерились… В голове кашица и минимум идей, если приходят настолько бредовые мысли.

Шума погони не слышно. Но общий акустический фон на территории форпоста нездорово-агрессивный. Пахнет химической гарью, небо темное от копоти.

— Не слышу, — подтвердил Амиго. — Думаю, успеем оторваться, пока соберутся и подожмут яйчонки.

— Сексист, что ли? — Я пытался отрегулировать дыхание. Выходило плохо. Саднило лицо.

— Не знаю такого слова, — отмел подозрения мужчина, проверяя оружие и элементы крепления брони. Сунув руку под брюшную нашлепку, поморщился.

— Правильно, — одобрил. — Но они не бросятся. Придут в себя, вышлют гонца, обойдут по быстрому округу и будут терпеливо ждать подкрепления.

— Откуда знаешь? — уточнил Амиго. Но на лице уже почти согласие с оценкой ситуации.

— К ним пришла смерть, а потом смерть ушла. И сейчас она где-то здесь. — Я обвел жестом черные бетонные коробки покосившихся зданий. — Тут надо не просто поджать яйца, тут яйца должны зазвенеть в мажоре. А таковых дерзких я на форпосте не увидел. Смекаешь?

— Я проиграл, — внезапно выдал безопасник.

Понятно, пару минут у нас еще есть, прежде чем начать безумный бег в светлое завтра. Можно проверить руку и остальные очаги боли. Наспех заматывая раны куском тряпки, я отрицательно мотнул головой:

— Ты разменял одни боевые единицы на другие.

— Иди нахер. Это были мои люди. — Амиго немного завелся. На скулах прокатились бугры желваков. Морда, расписанная багрянцем и сажей, страша как в адском синематографе. Меня, короче, не впечатлило.

— Тебя так учили? — спросил, пытаясь рукой залезть под бронежилет и понять, насколько все хреново. Экипировку опять подрали, прям дорого обходится чертова Ферма. Но и уйти не могу, да.

— А тебя значит учили по-другому? — набычился мужчина.

— А я вообще не служил к херам, — ответил на позитиве и улыбнулся.

— Сука.

Помолчали, навешивая оружие на положенные места и разминая ноги. Тело слушалось с ощутимой задержкой.