— Клянусь, — быстро проговорил наследник, незаметно скрещивая пальцы на правой руке. Нет, безрассудству поддаваться он вовсе не желал… Но был убежден, что во многих ситуациях, которые отец может посчитать не стоящими драки, именно последняя и может быть единственным выходом.

Серый туман постепенно рассеивался, под ногами уже ощущалась твердая поверхность. Роман довольно зажмурился и, потянувшись, вдохнул почему-то очень морозный, свежий воздух.

— Похоже, тут решили проветрить к нашему… — он открыл глаза и, увидев, где находится, осекся, не в силах продолжать. Брат, шагнувший в открытую хранителем памяти дверь вместе с ним, пошатнулся, вцепляясь в плечо виконта и дикими глазами озирая жуткую картину пред собой.

За спинами молодых людей приглушенно вскрикнула девушка, охнул ее отец. Винсент, совершенно не понимающий, что происходит, недоверчиво оглянулся на портал, начиная подозревать, что совершил какую-то ошибку. Ричард, приоткрыв рот, потрясенно покачивал головой.

Виктор, вышедший из дверей времени последним, испуганно вскрикнул, крепче прижимая к себе перепуганного и изумленного перемещением сынишку.

Над головами бесшумной тенью скользнул огромный ворон, успевший, как и в прошлый раз, миновать временной портал вместе с путешественниками.

— Что… что здесь стряслось?.. — говорить получалось с трудом, губы дрожали, да и холод пробирал до костей, но основатель рода все-таки пытался. За шею его обнимал сын, перед которым хотелось выглядеть более или менее смелым и уверенным, чтобы не пугать ребенка еще больше.

— Это… — Татьяна прижала руку ко рту и замотала головой, силясь прогнать непрошенные слезы, — Это… как тогда, ты помнишь, папа?.. То, что ты мне показывал… развалины, снег…

— Но я не хотел! — Альберт, вздрогнув, испуганно огляделся по сторонам, силясь различить среди засыпанных снегом руин что-то еще, что-то пугающее, жуткое… — Но где Эрик, где Анри? Где Марк, Ада, где, в конце концов, все, кто оставался здесь?! Как они могли допустить это?!

Ричард сдвинул брови и, шагнув вперед, осторожно коснулся плеча разгневанного и испуганного мага.

— Прекрати психовать, — голос оборотня звучал на удивление ровно и спокойно: баронет, единственный из всех, уже взял себя в руки, — Разрушить замок мог лишь один человек, одно существо, а против него… Я подозревал, что нашим друзьям будет не так-то просто справиться.

— Но Анри силен! — Луи, ошарашенный и перепуганный не меньше прочих, рывком повернулся к дяде, — Он очень силен, он мог бы одолеть Чеса! Я убежден, он бы запросто… если только…

— Рыжий любит действовать исподтишка, — мрачно перебил его брат, — Если все было совершено под покровом ночи, когда внимание их было отвлечено… Да о чем я вообще, где они все могут быть?! Разве могли они… Нет, я не верю, что они могли погибнуть, они не дураки, они бы…

— Тихо! — Винсент внезапно вскинул руку, прерывая разговор и быстро глянул в сторону леса, чуть левее проведенной к замку дороги, — Кто-то идет.

— Если это рыжий, я с него кожу живьем сдеру! — виконт заскрежетал зубами, не в силах сдержать ярость, но вновь оказался прерван, на сей раз старшим предком.

— Роман, будь сдержаннее, — Вик сдвинул брови, прижимая к себе Адриана, — Здесь все-таки ребенок.

Интантер резко повернулся к нему, безмерно желая что-то сказать, как-то ответить, желательно резко, бескомпромиссно, объяснить все, что думает о ситуации вообще и о поведении Виктора в частности… но натолкнувшись на чистый, ясный взгляд недоумевающих детских глаз, осекся и ограничился лишь тем, что гневно выдохнул. Этого мальчика он хотел спасти, его он спасти помог, и сейчас не имел права забывать об их родстве. И не важно, что происходит вокруг — права этого у него бы никогда не появилось.

Послышался скрип снега под чьими-то ногами; раздались негромкие голоса.

На вершину холма кто-то поднимался, кто-то, пока невидимый за обломками стен, но уже смутно узнаваемый.

— Я думал, тебе довольно ступить на холм, зачем же ты решил подняться? — вопросил кто-то, и притаившиеся за стеной путники радостно переглянулись. Голос они узнали.

— Потому что на вершине концентрация силы выше, капитан, — ответивший ему хриплый голос тоже был узнаваем без труда, не вызывая, впрочем, добрых эмоций, зато вызывая изумление болезненными нотками в нем, — Там она бьет сплошным потоком, мне стоит лишь ступить в него… мне даже ничего не надо будет делать… чертов мальчишка, я еще поквитаюсь с ним!

Татьяна почувствовала, как тревожно сжалось сердце. Про кого Чеслав мог говорить так, она поняла каким-то сверхъестественным шестым чувством, материнским чутьем, угадала, что речь идет об Анри… Но чем, чем мог ее мальчик так прогневить эту злобную тварь, этого мерзкого оборотня??

— Сначала переломы срасти, акула ты бесхвостая, — хохотнул в ответ Чарли и, тяжело вздохнув, покачал головой, — Выдумал, тоже мне… Я уже задолбался тебя тащить наверх, сам бы шел!

— Обратно пойду сам, — огрызнулся рыжий и, остановившись, перевел дух, — Почти пришли… Что это? — он неожиданно потянул носом воздух, явственно принюхиваясь и губы его растянула злорадная, издевательская ухмылка, — Ааа… Так мы здесь не одни.

Чарли нахмурился, крутя головой — с его места видно никого не было, а похвастаться таким же острым чутьем, как спутник, он не мог. Чеслав хрипло закашлялся и, прижав руку на мгновение к груди, вытянул ее, дрожащую, в сторону большого обломка стены.

— С возвращением, — голос звучал болезненно, но все-таки достаточно громко, чтобы вновь прибывшие могли услышать его, — Надеюсь, вам понравился мой маленький сюрприз?

Альберт рванулся вперед — ярость душила его, желание растерзать насмешливую мразь на куски мутило рассудок, заставляя забыть даже о том, что здесь находится маленький ребенок. Винс попытался ухватить потомка за плечо, но не успел.

— Ты! — мастер выскочил из-за стены, как стрела, гневный, яростный, взбудораженный, готовый учинить расправу прямо сейчас… но увидев покалеченного врага, от неожиданности замер. Язык зачесался спросить, что произошло; разум взбунтовался, требуя не проявлять заботу о мерзавце, и на несколько томительных секунд воцарилось молчание.

Чеслав усмехался, насмешливо глядя на великого мастера, сознавая, как поражает того его вид, и почти наслаждаясь этим. Чарли, чувствуя себя виноватым в том, что не сумел воспротивиться заклятию рыжего, стоял, опустив взгляд.

Молчание начало затягиваться, и прочие присутствующие, не выдерживая его мук, начали потихоньку выходить из-за стены. Татьяна, покинувшая укрытие следом за Ричардом, обнаружив перебинтованного врага, изумленно вскинула брови.

Роман длинно присвистнул; Луи довольно хохотнул.

— Это кто же это нашего песика подковать успел, я скромно интересуюсь? — именно молодой маг первым и задал всех волнующий вопрос: в этом времени силы стремительно возвращались к нему, он вновь ощущал покинувшую его, было, мощь, и чувствовал себя не в пример более уверенно. Брат его, всецело одобряющий поведение младшего, язвительно улыбнулся.

— Полагаю, ответ тут очевиден, — промурлыкал он, — Скажи-ка, рыжик, ведь «чертов мальчишка», что так приукрасил твой облик — мой ненаглядный племянник?

— Ты догадлив, виконт, — Чеслав осторожно отставил больную ногу в сторону и, делая вид, что просто встает более удобно, сделал небольшой шаг вперед, оглядывая всю честную компанию и продолжая задумчиво рассуждать, — Мальчишка сломал мне руку и ногу, разрушил потолок в моей гостиной, и так просто я этого не оставлю, разумеется… Но я удивлен видеть всех вас живыми и здоровыми, особенно… — взгляд желтых глаз уперся в Адриана, и оборотень ощутимо помрачнел. Голос его зазвучал тихо, зловеще, настолько, что мальчик испуганно прижался к отцу.

— Как ты посмел привести сюда то, что должно принадлежать прошлому, граф?

— Не твое собачье дело, — вежливо откликнулся вместо предка Роман и, переведя взгляд на спутника оборотня, воодушевленно хлопнул в ладоши, — Чарли! Очень хорошо, что ты здесь, нам от тебя надо…