Он многозначительно замолчал.

– Что я? – спросил Иггельд затравленно.

– Ты – герой, способный повести массы, – сказал торжественно Антланец. – Мальчик – пастух драконов!.. Ну и хорошо, что тупой и неграмотный. У нас все грамотные, советников у тебя много. Зато народу приятно, что их поведет что-то такое таинственное, особое, непонятное…

– Это я – непонятное?

– Ты, – подтвердил Антланец. – Полководцы себя уже показали! Да, показали. Пусть на них в подземном мире Ящер воду возит… И советники тцара показали, да и сам тцар… Эх, да что о мертвых? Когда обгадились все, да-да, все, тогда приходится надеяться только на чудо. Ты и есть это чудо!.. Чудо в перьях. Или в драконьей чешуе.

Иггельд прислушался к шуму за окном, выглянул, лицо стало несчастным.

– Знаешь, – сказал он тоскливо, – я все это представлял совсем не так.

– А как?

– Ну, я примкну к воителю, что начнет собирать войско. У меня уже есть какой-то опыт борьбы с артанами, могу оказаться полезным.

Антланец захохотал, его широкие ладони с треском опустились на колени.

– Ха-ха, а эти все надеются примкнуть к тебе!

Иггельд с самым несчастным видом смотрел в окно. На площади народу становилось все больше. На его окно указывали пальцами, кто-то подбросил шапку. Слышно было, как выкрикивают его имя. Потом эти крики стали громче, настойчивее, настырнее, он вздохнул и отошел от окна.

Собралось, как определил Антланец, еще не настоящее войско, а то, что именуется ополчением, хотя в этом странном ополчении и самые знатные беры с прекрасно обученными и вооруженными с головы до ног отрядами, и простолюдины, и даже разбойники, что ощутили себя куявами. Даже земледельцы, что вовсе не обязаны браться за оружие, платят налоги, чтобы их защищали, сейчас явились с хорошими мечами, в кожаных или даже пластинчатых доспехах. Может быть, потому, что у мужчин любовь к оружию в крови, доспехи и мечи заводили и держали в доме для красоты и любования даже те, кто никогда воевать не мыслил, но теперь они влезали в эти доспехи, брали мечи в руки и являлись под его знамя.

Два дня Иггельд дал на отдых, за это время на Малыше облетел почти всю Куявию, уточнил расположение войск, наметил дороги. Антланец всем рассказывал, что для него, Антланца, порхать на драконе под облаками и над ними – плевое дело, даже уговорил Иггельда взять с собой, дабы осмотреть страну сверху. Раны почти поджили, но все равно Иггельд привязывал его покрепче, опасаясь, что богатырь сомлеет от высоты и бросков дракона из стороны в сторону.

Когда войско выступило, направляясь в глубь Куявии, Антланец тоже держал в голове картину далекой поверхности земли, увиденную своими глазами. Хуртеча остался в Валках, обещал посылать вдогонку обозы с продовольствием, дабы освободители грабежами не уподобились артанам.

По дороге присоединялись мелкие отряды, Антланец все вертел головой по сторонам, высматривал новых воинов, а когда проезжали мимо Коротянска, уютного и плотно заселенного городка, сказал с воодушевлением:

– Сытый городок! Пару сот воинов можем набрать и отсюда. Смотри, народ здесь весьма, весьма!.. Могут и доспехи купить добротные, и мечи булатные. Вон в моем отряде почти у всех из сырого железа! Да и город большой, посмотри.

Но Иггельд смотрел совсем в другую сторону. Антланец проследил за его взглядом. Там медленно проплывало старенькое заброшенное кладбище, скрылось за деревьями, медленно выступило с другой стороны. Заметны и свежие захоронения, даже травка не успела вырасти на свежевскопанной земле и на земляных бугорках. Деревья покачивали ветвями, зеленые, говорящие без грусти о зарытых у их корней людях.

Иггельд хмурился, Антланец спросил удивленно:

– Чего насупился?

– Плохое село, – ответил Иггельд с неохотой. – Погляди, как вросли в землю камни, а могилы заросли травой! Нет, на этих надежды мало. Разве что поставить их в задних линиях…

Антланец оглядывался на заросшие травой земляные холмики. Многие уже сровняло с почвой дождями и ветрами, у некоторых и камни с именами утащили, чтобы перевернуть и на обратной стороне выцарапать новое имя.

– Ну что ж, – рассудил он, – дело житейское. Здесь народ практичный…

– Кто спорит? – ответил Иггельд. – Потому и топчут наши поля артанские кони. Отпор артанам давать непрактично – ведь убить же, гады, могут!

Антланец засмеялся.

– Вот ты о чем… Вообще-то верно. Но и таких надо брать, чтобы жизнь медом не казалась! Ишь, привыкли, чтоб другие отдувались… Но теперь этих других, очень умных, оказалось столько, что вся страна уже… это… умная! Так что возьмем силой. И поставим не в задние ряды, а в передние. Чтоб или дрались, или дали себя убить. В любом случае нам двойная польза.

– Какая?

– Сами увидят и другим покажут, что чересчур хитрым все равно не вывернуться. Артане же заморятся, пока их перебьют, нам легче потом их с коней ссаживать.

– А если бросятся наутек, то сомнут и задних?

– Да, – сказал Антланец вяло, – у нас такое случается.

Он погрузился в тягостное молчание, дальше долго ехали молча, каждый думал о своем, но когда проезжали мимо второго небольшого на этот раз города, Иггельд засмотрелся на кладбище за городской стеной, Антланец видел, как посветлело лицо их военачальника.

– Эти лучше? – спросил он.

– Намного, – ответил Иггельд. – Мы разве дикие артане?.. Это они не знают могил своих предков. А мы не только знаем, мы… мы защищаем. Взгляни на это кладбище! Могильные камни ухожены, трава выполота. Здесь предков чтят. Нынешние жители лягут костьми все до единого, но не позволят дикарям глумиться над могилами родителей.

Проехали мимо, Антланец оглядывался, предположил в сомнении:

– Возможно, хороши только в защите своих домов, города?.. А поведем в чужие для них земли. Для них соседнее село – уже другая страна!

– Сейчас вся Куявия – одно общее село, – ответил Иггельд.

К полудню добрались до городка Кромы. Еще раньше, перед самым городком, встретили небольшой отряд с молодым беричем во главе. Он сразу понравился Иггельду чистым открытым взглядом, решительностью во взоре и тем, как держался: с достоинством, уважительно, но без малейшего подобострастия.

Антланец прогудел довольно:

– Назови свое имя, воин!

– Подгорный, – сказал воин. – Берич Подгорный из рода Ведоры. На службе у рода князя Рина Большезубого.

– Желаешь влиться в наше войско? – спросил Антланец.

Он не сомневался в ответе, больно отважный и гордый вид у воина, тот смутился, опустил взор, щеки слегка зарумянились.

– Не могу…

– Почему?

– Я на службе у рода Рина Большезубого, – объяснил Подгорный. – Князь недавно умер, сейчас правит его жена… Гертруда…

– Молодая? – поинтересовался Антланец.

Подгорный с неохотой кивнул:

– Молодая, но какое отношение…

– Да так, – ответил Антланец весело, – я только спросил. Интересно стало, с чего бы вроде и готов в войско, и не идешь…

Подгорный вспыхнул, сказал разъяренно:

– Я не знаю, о чем вы… Но не могу уйти без позволения хозяина, которому давал обет служить!

Антланец спросил хитро:

– А спрашивал?

– Много раз, – отрезал Подгорный зло. – Если хотите, на коленях умолял отпустить на войну с артанами! И последний раз упрашивал сегодня, час назад, когда узнал, что ваше войско идет мимо!

Антланец покосился на Иггельда. Тот пожал плечами.

– Это легко решить.

– Как? – заинтересовался Антланец.

– Где имение княгини? – спросил Иггельд.

Подгорный указал на скрытое до половины в зелени сада роскошное двухэтажное здание. Его окружал вынесенный далеко вперед забор, а над высокими воротами виднелась ажурная башенка с вартовыми. Антланец сказал задумчиво:

– Я бы не сказал, что такие ворота остановят артан…

– Княгиня признала власть артан, – сказал Подгорный и добавил сердито: – А что ей еще оставалось делать?.. Посильнее вельможи преклонили головы!