Случившимися переменами в «Метрополитене» были довольны все. Радовался Грег Маккелан. Трудились в предвкушение дополнительных заработков сотрудники редакции. Надувал щеки мэр Сан-Франциско. Ведь его город стал вровень с Нью-Йорком. Даже простые жители города словно слегка подпрыгивали при ходьбе, а спины полицейских, казалось, немного распрямились. Они все, пусть и совсем немного, стали сопричастны к мировому событию, кругосветному путешествию жительницы их города, замечательной журналистки мисс Одли.

Недовольна была только Эмили Маккелан, жена Грега Маккелана. Их спокойные завтраки с душевными разговорами ушли в прошлое. По утрам Грег быстро ел, казалось, не замечая, что ему подают, а потом убегал на службу. Вечером он ложился в постель и беспробудно спал до утра. Как-то ночью Грег, вроде бы, застонал. Эмили зажгла лампу и осветила лицо Грега. Но это был не стон. Грег улыбался во сне. Эмили задумалась. Что-то надо было делать.

После той ночи Эмили завела себе правило интересоваться у Грега во время завтрака, как дела у него на работе. Грег удивлялся, но отвечал, пусть и с набитым ртом. После ответа мужа, согласно придуманного ею плана, Эмили задавала еще, как минимум, два вопроса. Страдали от этого оба.

«Боже мой!» — думала про себя Эмили, улыбаясь и выслушивая ответы мужа. — «Как же это скучно!»

Но Эмили не сдавалась. «Я борюсь за мужа,» — говорила она себе. В дополнения к своим действиям за завтраком она стала раз в неделю приходить к полудню в редакцию «Метрополитена» и приносить мужу булочки. Если Грега не было, то она ждала мужа в его кабинете. А потом они пили кофе с уже остывшими булочками.

Стало еще хуже, когда пришли репортажи от этой выскочки мисс Одли. Если раньше Грег просто молчал за завтраком или отделывался короткими фразами, то теперь только и говорил о том, какие прекрасные материалы прислала мисс Одли. Причем, часто Грег часто сбивался с официального «мисс Одли» и переходил на совершенно неподобающее «Тереза».

— Дорогая, у меня к тебе просьба, — вдруг за завтраком попросил ее Грег. — Я оставлю тебе репортажи мисс Одли. Прочти их, пожалуйста. Мне хочется знать, как отнесется к ним женская аудитория журнала.

— Конечно, дорогой, — с улыбкой ответила Эмили и попыталась прижаться к нему. Но Грег только дежурно чмокнул ее губы и тут же убежал в свою редакцию.

Эмили рассеяно взяла оставленные Грегом листки, села на диван и стала читать. То, что было там написано, Эмили понравилось. Но чем интересней становилось чтение, тем сильнее в Эмили росло беспокойство. Она чувствовала, что Тереза Одли переигрывает в ее матче за внимание мужа.

«Это только начало путешествия,» — думала Эмили. — «Только первые репортажи. Потом будут еще. Что если они будут такими же интересными?»

Как с этим бороться, Эмили не знала. Помог случай и ее острый ум.

Однажды, придя в редакцию к мужу с булочками, она застала Грега в своем кабинете.

«Слава богу,» — подумала Эмили. — «Пусть хоть немного посидит на месте».

Грег что-то писал на листке бумаги.

— Одну минуту, дорогая, — сказал Грег, отрываясь от письма. — Я решил дать телеграмму мисс Одли.

— Зачем? — спросила Эмили. Она была очень дисциплинированной женщиной. Сказала себе интересоваться делами мужа и не отступала от этого.

— Понимаешь, — стал объяснять Грег. — Эти писаки в центральных газетах из ничего раздули целую катастрофу.

— О чем ты, милый? — Эмили напустила на лицо озабоченность и страх.

— О землетрясении, конечно! — воскликнул Грег. — Рухнуло пара лачуг и разбилась дюжина тарелок, а у них весь город в руинах.

— И …? — теперь уже действительно заинтересовалась Эмили.

— Успокою мисс Одли, чтобы не беспокоилась и спокойно продолжала путешествие.

— Какой ты у меня заботливый! — сказала Эмили, и тут ей пришло озарение.

— Давай я отнесу твое сообщение на телеграф!

— Ну, что ты, — сказал Грег. — У нас есть для этого курьер.

— Его кажется куда-то отправили, — соврала Эмили. — Ну позволь мне хоть в чем-то помочь тебе! Пожалуйста!

Она подошла к мужу, села ему на колени и обняла за шею. Дело было серьезным. А в серьезном деле все средства хороши.

— Но, дорогая, что подумают люди? — сказал Грег. — Что я использую жену, как курьера.

— Подумают, какая у тебя хорошая жена, — возразила Эмили. — Во всем помогает мужу.

— Ну, хорошо, — согласился Грег. Такое внимание жены было ему приятно.

На телеграфе Эмили так и не достала из сумочки листок, врученный ей Грегом, а села писать новое сообщение.

Мисс Одли надо было вернуть. И не будет никаких новых, таких интересных репортажей. Не будет суеты мужа. Все вернется на круги своя, и она будет засыпать в его объятьях.

«Грег, еще отругает эту мисс Одли, за то, что та вернулась,» — хихикнула Эмили и еще раз взглянула на написанное.

«Сильное землетрясение. Редакция разрушена. Финансирование вашей поездки невозможно. Возвращайтесь. Грег Маккелан».

Текст телеграммы получился длинным, и Эмили пришлось раскошелиться.

«Ничего,» — думала она, выходя из телеграфа. — «Муж дороже!»

После разговора с Терезой я снова отправился на набережную. Уже в который раз. И только сейчас оценил важность гонконгских носильщиков. Никакого другого транспорта в городе не было. А жара и гористая местность делали передвижение на своих двоих утомительным.

«Если так пойдет, то я все свои гроуты спущу на этих восточных извозчиков,» — подумал я.

«Стандарт и Ориент банк» был на прежнем месте, а Сэмуэль Смит, который несколько дней назад разменял мне 100 долларов, приветливо мне улыбнулся.

«Несколько дней назад? Не может быть! Такое чувство, что это было вечность назад» — подумал я.

Я объяснил Смиту, что мне теперь надо. Он на мгновение задумался, а потом проводил меня в кабинет управляющего.

Управляющий банком, Джошуа Эванс произвел на меня впечатление. Застегнутый на все пуговицы в своем костюме тройке, с белым накрахмаленным воротничком, подпирающим его острый подбородок, он совершенно не потел. Окно его кабинета было закрыто, и не капли свежего воздуха не поступало снаружи. Но, казалось, что такая среда нравилась мистеру Эвансу. Причем только ему. Приведший меня в кабинет Сэмуэль Смит затратил на объяснения не больше минуты, а потом пробкой вылетел из комнаты.

Уж не знаю, нарушения это этикета или нет, но я расстегнул свой пиджак в попытке хоть как-то освежиться.

— Правильно ли я понял вас, мистер Деклер? — начал свою речь управляющий, после того, как выслушал меня. — Вы хотите открыть у нас счет?

Управляющему было под пятьдесят, а может быть и больше. Выше среднего. Но его рост казался больше из-за его худобы. Сухости, я бы сказал. Несколько волосинок тщательно уложенных на голове завершали картину.

«Что же тебя занесло в эти края? Так далеко от зеленой Англии?» — подумал я и натолкнулся на встречный взгляд управляющего.

Оказалось, что не только я разглядывал его, но и он меня. Спокойно, почти не мигая. Как игуана какая-то. Никаких эмоций. Впрочем, какие эмоции могут быть у калькулятора.

— Совершено верно, — ответил я, прервав наши гляделки. — Но счет особенный. И называться он должен по-особенному.

— Фонд помощи Терезе Одли, совершающей кругосветное путешествие?

— Что-то вроде этого. Название будет уточнено, — ответил я. — Кроме того, распоряжаться средствами на нем сможет только сама мисс Одли.

— А не проще ли тогда самой мисс Одли открыть счет?

— Проще, но тогда все меняется, — не стал лукавить я. — Если счет откроет мисс Одли, то получится, что она выпрашивает денег. Если счет открою я, то это будет только моей инициативой, а мисс Одли просто милостиво соглашается принять помощь.

Я ждал усмешки от мистера Эванса, но не дождался. Вместо этого управляющий спросил:

— Какая сумма, на ваш взгляд, может быть собрана на счете?