— Мистер Махендра, — начала Тереза и взглянула на меня. Я только пожал плечами. — Мы согласны.

На улице нас ждал экипаж, на котором мы доехали до того самого белого административного здания, которое стояло на набережной.

Встречал нас большой начальник. Я уже догадался, что выпирающий живот — это признак социального положения. Чем оно выше, тем больше живот. Вышедший нам навстречу чиновник, как видно, стоял на самых верхних ступенях социальной лестницы. Если не видеть его худощавого, с красивой седой бородой, лица, то можно было сказать, что перед нами женщина на последних месяцах беременности. Одет он был похожим образом, что и чиновник, встретивший нас в гостинице, только из-под ткани, в которую была обернута нижняя часть тела, выглядывали белые штаны типа кальсон, края которых у щиколоток немного расходились в стороны, как лепестки цветка.

«Какой прелестный фасон,» — усмехнулся я про себя. — «Я такие же хочу».

Вся эта маскарадная одежда никак не сочеталась с лицом этого важного чиновника. Тонкие черты, благородная седина, умный взгляд, приветливая улыбка. В руках большой начальник держал короткую саблю, в богато украшенных ножнах. Поскольку его руки были опущены, то получалось, что сабля как будто поддерживает его большой живот.

Заметив мой взгляд, встречающий нас чиновник заговорил:

— Не пугайтесь, это — всего лишь дань прошлому, — он поднял саблю-коротышку вверх, и его живот слегка провис. — Англичане, в своей щедрости, оставили нам все наши традиции.

Говорил местный большой начальник, глядя на Терезу.

— Меня зовут Майтрипалу Вирасингхе. Я глава муниципального совета Коломбо, — продолжил он. — Надеюсь, я вас не сильно вас побеспокоил, мисс Одли? Мне будет очень приятно, если вы, — наконец он взглянул на меня. — И ваш спутник отобедаете со мной.

— Мне тоже будет очень приятно, — вежливо ответила Тереза. — И спасибо за приглашение.

Мы прошли в здание. Внутри оказалось пусть ненамного, но прохладнее, чем снаружи. Уже ради только одного этого можно было принять это неожиданное приглашение. Нас провели в просторную, светлую комнату, высокие окна которой выходили на лужайку. Посреди комнаты стоял большой стол из темного дерева, уже частично сервированный. Хозяин сел во главе стола, а мы с Терезой по бокам, друг против друга. Вокруг нас, словно белые, пушистые птицы, сновали слуги.

Стол постепенно заполнялся блюдами, которые для меня казались совершенно одинаковыми. Скорее всего, в основе их всех лежал рис. Специи окрашивали блюда в желтый, красноватый или даже зеленоватый оттенок. Сверху риса лежали большие куски каких-то запеченных овощей. Кое-где эту "красоту" венчали тонкие, словно червячки, кусочки какого-то мяса.

Есть хотелось очень, вот только аппетита, стоящая передо мной пища, не внушала.

— Мы специально для вас не стали добавлять в еду много специй, — сказал господин Вирасингхе. Почему-то по-другому называть его не получалось.

А вот Терезу еда явно заинтересовала. Она показывала своим пальчиком на разные блюда, и слуга, стоящий рядом с ней, накладывал в ее в тарелку каждого блюда понемногу.

Слуга, стоящий рядом со мной, скучал без дела.

— Может быть, вам стоит подать более традиционную английскую пищу? — спросил меня господин Вирасингхе. — Например, фиш энд чипс.

— А это возможно? — обрадовался я.

— Нет, — сказал, восседавший во главе стола, чиновник и рассмеялся.

Чтобы не остаться голодным я попросил положить мне блюдо, чем-то напоминающего плов.

Нам налили белого вина.

— За здоровье, ее величества королевы Великобритании, — не очень искренне сказал Вирасингхе.

Я принялся за еду. Это действительно была какая-то разновидность плова, а мясо напоминало филе курицы. Только все было очень острым. Мне приходилось постоянно прикладываться к бокалу с вином. Хорошо, что вино было слабым, иначе быть мне пьяным.

Тереза за еду так и не принялась. Она расспрашивала нашего гостеприимного хозяина про блюда, а сказанное им старательно записывал в блокнот. Я оказался прав. Во всех блюдах был рис. Рис варенный. Рис предварительно обжаренный. Рис с лапшой из бобов и сои. Рис сваренный и растолченный с чечевицей. Тоже самое, но только с фасолью. И так далее и тому подобное.

Наконец Тереза, как видно решила, немного перекусить и взяла в рот ложку, предложенной ей еды, но тут же схватилась за бокал с вином. Ее лицо покраснело, а в глазах выступили слезы. Дальше она стала есть по чуть-чуть. Вроде бы ешь, а на самом деле тянешь время, чтобы наконец сказать: «Большое спасибо. Все было очень вкусно».

Но господин Вирасингхе знал, чем заинтересовать своих гостей.

— В окрестностях города есть развалины древнего дворца, — сказал он, обращаясь к Терезе. — Не хотите посмотреть?

— Конечно! — загорелась моя спутница. — А это далеко? Не опасно?

— Нет, что вы! — успокоил местный начальник. — Это недалеко, а вокруг города почти не осталось диких зверей. Кроме того, с нами поедут мои слуги, а они вооружены.

Тереза посмотрела на меня, и я снова, как и тогда у входа в ресторан, пожал плечами. Мне хотелось просто вернуться в гостиницу и растянуться на кровати, но я понимал, что древние развалины — это то, что никакой журналист пропустить не может.

— Мы с удовольствием воспользуемся вашим предложением, — сказала Тереза, и я заметил, как радостно заблестели глаза господина Вирасингхе.

Выехали тремя экипажами. На одном — я с Терезой, на другом — Вирасингхе, в третьем была, очевидно, наша охрана.

— Вы чем-то обеспокоены, мистер Деклер? — спросила Тереза, когда мы тронулись.

— Не обращайте на меня внимания, мисс Одли, — ответил я. — Просто засиделся в каюте.

Дорога шла вдоль реки. Навстречу попадались какие-то телеги, такие же экипажи, как и у нас, а один раз мимо прошел самый настоящий слон. На его спине сидело трое полуголых туземцев с черными бородами.

— Почему он такой грустный? — спросила Тереза, когда слон прошел мимо нас.

— Слониха ушла к другому, — не подумав, ляпнул я. — Извините, мисс Одли.

— Вы знаете, мистер Деклер, — сказала Тереза. — Иногда мне кажется, что вы совсем не лорд.

«Кто-то мне такое уже говорил,» — подумал, а еще — что последнее время почти не вспоминаю Веру. Воспоминания о ней стали приходить все реже, после того, как в моей голове прозвучали ее слова «Теперь все сам. Только сам». А потом все завертелось и понеслось. Драка с шотландцами. Сломанные ребра. Новые способности, вытягивающие из тела силы и желание двигаться, но дарящие спокойствие.

— Вы правы, Тереза, — сказал я. — Я — не лорд.

— А кто? — Тереза явно заметила мой переход от «мисс Одли» к «Терезе».

— Самозванец, — спокойно сказал я.

Еще бы чуть-чуть, и я бы ей все рассказал, но экипаж остановился. Рядом, в сторону от реки и большой дороги, в гору вела небольшая тропка. К нашему экипажу подошел господин Вирасингхе.

— Придется немного пройти пешком, — он указал на тропку. — Развалины — там.

У экипажей осталось двое слуг. Хотя их, скорее, можно было назвать воинами. У каждого был пояс, на котором висела большая сабля и кобура с чем-то огнестрельным. Да и животы у них почти не выпирали, что могло говорить о хорошей физической форме.

С нами в путь отправились трое других воинов-слуг. Один из них шел впереди, а двое других поддерживали под руки своего начальника. Идти в гору ему было тяжело. Тропинка была крутой и усыпана мелкими обломками камней. Когда Тереза слегка оступилась, я подошел к ней и стал поддерживать под локоть. Девушка с благодарностью посмотрела на меня.

Мучиться нам пришло минут тридцать, но никто не жаловался. Слугам — не положено. Пригласивший нас посмотреть древние развалины чиновник пыхтел, но шел и при этом бросал злые взгляды на меня, как будто это я его сюда потащил. Тереза поменяла диспозицию. Теперь не я держал ее локоть, а она взяла меня под руку и крепко ее сжимала. Ее лицо раскраснелось, а на лбу выступили капли пота. Мы время от времени обменивались взглядами. Недовольной Тереза не выглядела. Наоборот, ее глаза блестели, а на губах была улыбка.