– Это... это реально я? – выдыхает она.

Пальцы дрожат, когда она тянется к портрету. Кончиками гладит бумагу, будто убедиться хочет, что не глюк.

– Да, – говорю, а сам от рисунка не могу отвести глаз. – Это ты. Настоящая ты.

Она поворачивается ко мне, в глазах блестят слёзы. Не выдерживаю и притягиваю к себе. Она прижимается всем телом, лицо в грудь утыкает. Её тепло обволакивает, и я готов стоять так вечность. По спине глажу, чувствую, как она дрожит.

– Спасибо, – шепчет Луиза. – За всё. За этот день.

– Да не за что, принцесса, – отвечаю, зарываясь в её волосы носом.

Аромат её шампуня будоражит кровь. Стоим так, обнявшись, посреди шумной улицы. Людской поток вокруг, музыка играет, но для меня существует только эта хрупкая девчонка в моих объятиях. Закрываю глаза, стараясь запомнить каждое мгновение этого вечера. И плевать мне на всех остальных.

Плюхаюсь на сиденье. Кожа мягко обнимает, принимая форму моего тела. В голове полный кавардак после сегодняшнего дня – настоящие американские горки, а не день. Время пролетело на одном дыхании, но такое чувство, будто прошла целая вечность.

Итен заводит мотор, и он оживает с приглушённым рыком. Мы стартуем, оставляя позади фестиваль. Фонари мелькают за окном, постепенно сменяясь непроглядной тьмой загородной трассы. В салоне тишина, слышно только, как шины шуршат по асфальту.

Украдкой бросаю взгляды на Итена. Его профиль чётко вырисовывается в свете приборки: волевой подбородок, прямой нос, сосредоточенный взгляд, устремлённый вперёд. Руки уверенно лежат на руле, пальцы слегка постукивают в своём ритме. Рядом с ним у меня странное ощущение. Будто я наконец-то на своём месте. Ловлю себя на том, что откровенно пялюсь на него.

– Хватит быть такой задумчивой, – вдруг говорит Итен, не отводя глаз от дороги. – Поделись хоть, где твои мысли витают?

Подпрыгиваю от неожиданности. Спалилась.

– Да так... вспоминаю день, – бормочу, пытаясь скрыть смущение.

Уголки губ Итена чуть приподнимаются:

– Я и сам давно так... легко не отдыхал.

– Да ну? – удивлённо переспрашиваю, вскинув бровь. – Ты ж такой... уверенный в себе. Наверняка у тебя куча друзей, тусовки, всё такое.

Итен усмехается, и в этом смешке проскальзывает какая-то горечь:

– Не всё то золото, что блестит, Луиза. Иногда за внешней уверенностью скрывается совсем другое.

Внимательно всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять, что он имеет в виду. В глубине его глаз мелькает, что-то... грустное? Одинокое?

– А ты? – неожиданно спрашивает он, бросая на меня быстрый взгляд. – Какая ты на самом деле? За той стеной, которую выстроила вокруг?

Его вопрос застаёт меня врасплох, теряюсь. Нервно теребя край платья, пытаюсь собраться с мыслями.

– Я... если честно, не знаю, – наконец выдавливаю, глядя на свои руки. – Иногда мне кажется, что я сама не понимаю, кто я на самом деле.

Итен кивает, будто мои слова его зацепили.

– Мой отец как-то сказал: "Мы все – как неогранённые алмазы. Внутри нас столько граней, о которых мы даже не подозреваем. Просто нужно найти того, кто сможет их раскрыть".

Его слова попадают прямо в точку, заставляя задуматься. Может, это и есть то, что со мной происходит? Может, Итен помогает мне открыть те стороны себя, о которых я и не догадывалась?

– А ты? – решаюсь спросить, собравшись с духом. – Ты нашёл того, кто раскрывает твои грани?

Итен поворачивается ко мне, на секунду отрывая взгляд от дороги.

– Возможно, – тихо отвечает он. – Возможно, да.

Мы снова молчим. Смотрю в окно на мелькающий мимо пейзаж и размышляю, как изменилась моя жизнь за эти несколько дней. Будто я наконец-то начала просыпаться после долгого сна. Итен вдруг смотрит на меня с прищуром:

– Сыграем в игру?

– В игру? – переспрашиваю с любопытством.

– Ага, "Правда или ложь". Я говорю три факта о себе: два правдивых, один выдуманный. А ты угадываешь, где наврал. Потом твоя очередь.

– Давай! – восклицаю, чувствуя азарт.

Итен на мгновение задумывается, барабаня пальцами по рулю:

– Окей, я начну. Значит так, я умею жонглировать, у меня есть тату на спине, и я боюсь высоты.

Щурюсь, внимательно изучая его профиль, пытаясь уловить малейший намёк на обман.

– Хм... Думаю, ты соврал про тату.

Итен громко смеётся:

– Не–а! Татуха то как раз есть. Маленькая, на лопатке. А вот жонглировать не умею.

– Что, правда?! – у меня чуть челюсть не отвисает. – А что за тату?

– Это отдельная история, – он ухмыляется. – Как-нибудь расскажу. Твоя очередь.

Делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. Аромат кожи салона и его парфюма слегка дурманит.

– Ладно-о-о. Я пеку обалденные кексы, у меня аллергия на клубнику, и я никогда не была на море.

Итен хмурит лоб, обдумывая варианты:

– Хм... Спорим, ты соврала про кексы. Не верю, что ты хорошо готовишь.

Фыркаю и шутливо пихаю его в плечо:

– Эй! Я реально классный пекарь! Вру про аллергию. Обожаю клубнику.

– Стоп, – он разворачивается ко мне, вытаращив глаза. – Так ты реально никогда не была на море?

Киваю, к горлу подступает ком:

– Ага, как-то не срасталось.

– Надо исправлять, – в его голосе столько уверенности. – Обещаю, я тебя свожу. Ты должна увидеть закат на море, это что-то, с чем-то.

От его слов сердце готово выскочить из груди. Неужели он правда хочет показать мне море?

– Правда или ложь? – вдруг спрашивает Итен, бросая на меня быстрый взгляд.

– А? – выпадаю из раздумий.

– Правда или ложь: ты рада, что поехала со мной сегодня?

Смотрю на него, не веря ушам. Он что, серьёзно сомневается?

– Правда, – отвечаю твёрдо, глядя ему прямо в глаза. – Чистая правда.

– Я тоже рад, – говорит он, и от этих простых слов у меня всё переворачивается внутри.

Мы продолжаем играть, смеёмся до упаду и подкалываем друг друга. С каждым новым фактом я узнаю Итена чуть лучше. Узнаю, что он обожает пиццу с ананасами, что в детстве хотел стать космонавтом. А он узнает, что я боюсь темноты и люблю старые чёрно-белые фильмы.

Сижу на веранде и рисую, полностью погрузившись в процесс. Карандаш так и порхает по бумаге, создавая причудливые узоры. Настолько увлечена, что всё вокруг перестаёт существовать. Яркие солнечные лучи пробиваются сквозь листву деревьев, превращая лист в мозаику света и тени. Лёгкий ветерок играет с кронами, принося с собой ароматы хвои.

– Вот это да! Просто офигенно! – раздаётся за спиной.

От неожиданности подпрыгиваю. Итен! И когда только подкрался? Теперь стоит, смотрит на мой рисунок. У меня сердце заходится в бешеном ритме, в ушах шумит.

– Да ладно тебе, – бурчу, краснея до корней волос. – Ничего особенного.

– Ты что, серьёзно? – он недоверчиво качает головой, ероша свои волосы. – У тебя же реальный талант, Луиза. Как ты передаёшь атмосферу, все эти мелкие детали... Это же просто вау!

Я теряюсь от смущения. Обычно мои работы либо игнорируют, либо разносят в пух и прах. А тут такие восторги... Прям сюр какой-то. Судорожно комкаю край футболки, пытаясь унять дрожь в руках.

– Спасибо, – выдавливаю, уткнувшись в лист. – Просто вид удачный попался.

Итен плюхается рядом на ступеньки. От него пахнет лесом и цитрусами.

– Дело не в виде. Ты видишь красоту в деталях и можешь её передать. Это настоящий дар, – говорит он.

Молчу, потеряв дар речи. Его искренние слова проникают в самую душу, заставляя посмотреть на себя и свои способности по-новому. Может, я и правда чего-то стою?

– Слушай, – вдруг оживляется Итен, поворачиваясь ко мне. – А поехали на море?

– Чего? – таращусь на него разинув рот. – Прям сейчас?

Он заливисто смеётся, запрокинув голову:

– Да не, завтра с утра. Тут рядом классный пляж на заливе Пьюджет. Часа два катить.