— Она рожает. Что там с пассажирами? Где медик? Оливия иди к пилотам, поставь их в известность.

Было страшно. Страшно за жизнь этой девушки и ее ребенка. Ей срочно нужна была помощь, и она внезапно пришла в виде старой женщины:

— Я медсестра. Но не акушерка.

Медсестра была на столько стара, что Оливии на секунду показалось, что она работала в начале прошлого века и сейчас глубоко на пенсии. Но в эти минуты любая помощь была кстати.

Оливия оставила их в комнатке, быстро направилась в кабину к пилотам и нервно пальцами набрала код на двери. Смотря на Даниэля, она начала говорить первой, забыв про договор:

— Женщина на борту рожает. Срок шесть месяцев.

— Медики есть? — Тут же спросил он и она вздрогнула. Что — то было ни так. Ни то, к чему она привыкла.

— Одна женщина медсестра. Но она даже не акушерка. И старая, как мамонт.

— Ты думаешь в салоне каждый день летают молодые акушерки?

Кажется, она поняла, что было ни так. Их диалог. Они разговаривают. Кажется, только что Оливия потеряла работу. Все еще смотря в его глаза, она не могла в это поверить. Как сложно давалось молчание и так легко она его потеряла.

— Марк проверь что там, — он тоже не отрываясь смотрел на нее. Сейчас она разревется, ее трясет мелкой дрожью и ее лицо белее ливреи их самолета.

Он отвернулся, беря в руки рацию:

— Уважаемые Леди и Джентльмены, говорит капитан, кажется на этом борту нас прибавиться на одного человека больше. Если среди вас есть врач, прошу подойти к бортпроводникам и помочь малышу появиться на свет.

Марк вышел, и Оливия направилась за ним, но голос капитана остановил ее:

— Ты умеешь принимать роды?

Она посмотрела на него. Может быть она даже соскучилась по его обращению к ней. Это было каким — то безумием.

— Никогда не делала этого. Но меня учили.

Он кивнул, отвернувшись. Молча. Он просто кивнул. Все были напуганы. Это не обошло и Даниэля Фернандеса.

Вернувшись к роженице, Оливия увидела жуткую картина: беременную девушку уложили на пол и развели ноги. Пассажирка, которая назвала себя медсестрой возилась возле нее, вводя обезболивающее. Стоны, крики, кровь. Оливия нервно сглотнула, прижимаясь к стене.

— Вот черт! — Произнес Марк, наблюдающий за этим, — она и правда рожает?

Медсестра недовольно посмотрела на него:

— У нее маленький срок. Не надо дать ребенку родиться. Ты, — она указала в сторону Оливии, — закрывай ей промежность ладонями.

— Бог мой! — Марк подпрыгнул на месте, отворачиваясь от этой картины, — у нас 4 часа лета. Она может подождать?

— Вы, мужчины, странные люди. Все делаете как удобно вам. — Пробурчала старуха. — Если ребенок родится сейчас, он вряд ли выживет. Нужна детская реанимация, его легкие в таком возрасте не раскроются. Он не сможет дышать.

Услышав этот страшный приговор, Оливия опустилась в ноги роженицы, руками перекрывая выход ребенку. Она никогда ничего безумнее не делала. Поэтому закричала вместе с девушкой.

Шокированный Марк, чувствуя тошноту от всего этого, кинулся в кабину, закрывая за собой дверь. Он сел в свое кресло, смотря на безмятежное голубое небо перед собой.

— Что там? — Даниэль взглянул на него.

— Дело дрянь, — прошептал Марк, — Она рожает, черт. Реально рожает, — Он зажмурил глаза, — лучше бы я этого не видел.

Даниэль улыбнулся, одевая наушники:

— Слава богу, меня там не было.

— Медсестра видно старой закалки, приказала твоей англичанке не дать ребенку родиться, и та по локти в крови, сидит на коленях и пихает его обратно.

Даниэль снял наушники:

— Оливия?

— Да.

— Пихает обратно? — Даниэль засмеялся. — Это как раз по ее части — не давать жить людям спокойно. Уверен, она справится.

Он вновь одел наушники:

— Это "Arabia Airline" 2–1–6, у нас на борту рожает женщина. Срочно требуется медицинская помощь. Какой аэропорт у меня поблизости?

— "Arabia Airline", вы в 250 км от аэропорта Коломбо Бандаранайке, Шри — Ланка.

Даниэль обратился снова к Марку:

— Скажи, это экстренный случай? Нам нужна экстренная посадка? У нас есть 4 часа?

Марк молчал, пытаясь взять себя в руки, перед глазами были лишь кровь и крики. Даниэль не выдержал, хватая трубку и связываясь с Келси:

— Да, ситуация критическая. — Адекватно ответила та. — Ребенка держим как можем, но долго так не протянем. Женщина умрет от кровопотери, а ребенок от удушья.

Он уже буквально представил Оливию по локти в крови, стоящую на коленях.

— Я понял.

Он положил трубку и вновь обратился к Марку:

— Будем садиться в Бандаранайке.

Но тот удивленно на него посмотрел:

— Этот аэропорт не сможет принять такой большой самолет. Там полоса 2500, для нас необходима полоса хотя бы 3350. Мы просто пробежим мимо нее.

— Черт, — выругался Даниэль, не желая слушать Марка и обращаясь к диспетчеру, — это "Arabia Airline", свяжите меня с диспетчерами Коломбо.

Через несколько секунд другой голос вышел на связь:

— "Arabia Airline", это аэропорт Коломбо Бандаранайке.

— У нас на борту рожает женщина, и ей и ребенку срочно нужна помощь. Вы можете принять нас?

— Мы сможем вас принять. Скажите данные вашего самолета.

Даниэль замолчал, закрыв глаза, обдумывая свой план. Все было риском. Все было хреново плохо. Более пятисот человек против рожающей женщины. Садя самолет на короткую полосу, он рисковал просто пробежать вдоль нее, а если вдруг все получиться, то вопрос второй— как потом взлетать? Секунды для решения.

— А если нам снизить скорость до минимума в полете? — Произнес он, как будто говоря самому себе.

— Произойдет сваливание…

— Мы рассчитаем самую минимальную скорость для посадки и будем держать ее до самой полосы.

— Если мы сядем, то как взлетим? — Марк достал толстую летную книгу и принялся листать ее, — я посмотрю, на какой скорости можно взлететь, что бы не произошло сваливание.

— Давай сначала сядем, Марк.

Вновь заскрипела рация:

— Это Коломбо Бандаранайке, вы приняли решение? Вы идете на посадку?

— Я свяжусь с нашей авиакомпанией, — Марк схватил рацию, но Даниэль его остановил:

— Нет. Я полностью беру ответственность на себя. Здесь капитан я и решать мне. Мы сядем в Коломбо.

Марк поднял руки вверх, сдаваясь:

— Хорошо. Тебе решать подобные вопросы.

Даниэль выдохнул, вновь связываясь с диспетчером:

— Это "Arabia Airline", я, капитан Даниэль Фернандес Торрес, запрашиваю разрешение на экстренную посадку в вашем аэропорту.

— Капитан Фернандес Торрес, дайте данные вашего самолета.

Даниэль нахмурил брови:

— Параметры моего самолеты вам не понравятся. У нас Аэрбас 380.

Молчание на том конце и еле слышные переговоры между диспетчерами— это все что он услышал в ответ.

— Свяжись с салоном, — попросил он Марка, — что там у них.

Марк кивнул, беря трубку, но тут вышел на связь диспетчер и все внимание Даниэля переключилось на него:

— Мы не можем принять такой большой самолет, наша полоса не рассчитана на его пробег.

— Что у вас находиться за полосой? — Прогремел твердый голос Даниэля. Еще не хватало что бы они отказали ему. Он всегда боялся внештатной ситуации. Эту махину мог принять только хорошо оснащенный аэропорт с самой длинной взлетной полосой в мире. Еще не все аэропорты смогли заменить старые полосы на новые. Все это экономический вопрос, который теперь перерастал в вопрос жизни и смерти.

— За полосой забор и поле, сэр.

— Отлично! — Воскликнул Даниэль. — Принимайте нас. Очистите мне воздушное коридор до самого моего приземления.

— Наша полоса гораздо уже положенной для вас, "Arabia Airline".

— Я очень меток, Коломбо. Мы снижаем скорость и высоту. Приготовьте машины скорой помощи, я хочу, чтобы сразу женщине оказали помощь.

— Вас понял "Arabia Airline", буду вести вас до самого аэропорта. Снижайтесь до эшелона 290.