В кокпите становилось жарко, и Даниэль расслабил галстук, вновь слыша голос Карима:

— Ты сделаешь это, капитан Фернандес, пусть экипаж займется людьми в салоне, а ты готовь себя к тяжелой посадке. И не забывай— твоя голова всегда должна быть холодной.

Зачем он сказал это? Теперь Даниэль вспомнил Оливию, ее ясные глаза и улыбку. Заходя на этот борт, несколько часов тому назад, она улыбнулась ему…Может случиться так, что он больше никогда не увидит эту улыбку…

— Ты слышишь меня, Фернандес?

— Да, — Даниэль не хотел думать о ней. Только ни здесь и не сейчас. Он должен приложить всю силу и мастерство, чтобы увидеть ее снова.

— Хорошо, мы приготовим полосу вам для посадки и зальем ее пеной, самолет проскользит по ней. Запомни главное правило при посадке — не задирай нос, иначе скорость упадет и нос рухнет на землю. Держи нос самолета прямо.

Слыша эти слова, Марк простонал, схватившись за голову, но после сурового взгляда Даниэля, опустил руки и плечи его поникли.

— Я понял, — кивнул капитан, — я знаю это. Карим, вы, когда — нибудь сажали самолет без передней стойки?

— Никогда такой большой, Даниэль, — голос Карима приобрел нотки сочувствия, но даже этого было достаточно, чтобы почувствовать на себе весь груз четырех золотых полос на погонах.

Сейчас посадка в Коломбо в глазах Даниэля выглядела как детское развлечение. Тогда он был уверен в себе, в своих расчетах и он доверял самолету. Сейчас перед ним был туман неизвестности, в который они плавно влетели, но впереди их ждал тяжелый неизвестный путь. Надо взять себя в руки и предусмотреть все самые неожиданные и опасные моменты.

— 2-1-6, поднимайтесь на эшелон 250 и оставайтесь на нем до моих указаний, — голос диспетчера, как гипноз, заставил Даниэля прокрутить кнопку до нужной высоты.

— 2-1-6, эшелон 250. — Даниэль повернулся к Марку, чувствуя его неуверенность и страх. Тот молча смотрел на капитана, ожидая его приказов.

— Я смогу сделать это, Марк, но мне нужна твоя помощь. Я знаю, что будет не легко совершить посадку параллельно земле, но это единственный шанс. Мне нужна твоя уверенность, умения и знания. Ты — мои глаза, ты — штурман, без тебя мне не справиться.

Марк слегка кивнул:

— Я с тобой, кэп, но потом я, пожалуй, возьму отпуск.

Капитан улыбнулся, в кабине должен присутствовать только оптимизм:

— Столько сколько хочешь.

В салоне самолета царила тишина, это были самые тихие пассажиры за всю летную карьеру Оливии. Они принимали реальность молча и даже неизвестность не заставляла их вскакивать со своих мест, размахивать руками и требовать объяснений. Они все еще ждали посадку, а Даниэль поднимал самолет все выше и выше. Облака белым ковром расстилались внизу, закрывая вид на город. Экскурсия плавно переросла в обычный полет.

Келси пару раз прошла по салону, взглядом оценивая обстановку и пожав плечами, уходила обратно. Никто ничего не знал, а Даниэль, как назло, не торопился с ответом. Оливия продолжала сидеть на своем месте, временами улыбаясь пассажирам, временами поглядывая на белый ковер внизу, но чаще она смотрела на панель рядом с ней. Она ждала сообщения из кабины пилотов или хотя бы от Келси. Но он молчал, и лишь бегущая строка «оставаться на своих местах» заставляла ее сидеть неподвижно.

— В аэропорту, наверно, что — то случилось, раз нам не разрешили сесть, — наконец девушка, сидящая напротив Оливии, прокомментировала ситуацию.

Такое тоже возможно, но Оливию этот факт не успокоил. Она все еще надеялась на сильный боковой ветер — это было самым успокаивающим объяснением. Но она понимала, что врет сама себе. Ветра не было, ее глаза не врали. Углубляться в свои мысли она не хотела, Даниэль бы не одобрил это, ругая ее за фантазию.

Приглушенный звонок в телефон заставил вздрогнуть, и Оливия машинально схватила трубку, чувствуя, как сердце забилось сильнее:

— Да.

— Оливия, принеси нам кофе, пожалуйста.

Родной голос капитана, заставил расстегнуть ремни безопасности и вскочить со своего места. Она все еще держала трубку возле уха, ожидая продолжения, но связи больше не было. Кофе— это хороший повод зайти к нему и, если он просит кофе, значит все в порядке, не стоило переживать так сильно.

Она еще никогда не варила кофе так быстро, проливая напиток мимо чашки. Она только сейчас поняла, на сколько сильно дрожат ее руки. От волнения ее затошнило, но нет времени еще и на это. Схватив поднос с двумя чашками кофе, Оливия вышла из кухни, чуть не столкнувшись с Келси и Джуаном:

— Вы куда?

— Даниэль вызвал нас, а ты куда?

— Пилоты просили кофе.

— Я отнесу сама, — Келси попыталась забрать поднос.

— Нет, я сама сделаю это. — Оливия вцепилась в поднос крепкой хваткой, чуть не пролив остатки кофе. Даниэль лично произнес ее имя, а это значит только одно— он хочет видеть ее.

— Хорошо, — кивнула Келси.

Джуан набрал код на двери, и та открылась, впуская их в кабину. Даниэль опустил наушники, встречая Оливию взглядом.

Молчаливый взгляд, слегка усталые глаза. Он даже не замечал Келси и Джуана, протягивая руку и беря с подноса чашку с кофе. Оно приведет его мысли в порядок и настроит на дальнейшие действия лучше, чем что — либо. Сейчас оно необходимо. Но девушка что принесла ему кофе, здесь необходима больше. Он специально пригласил ее вместе со старшими бортпроводниками, она должна услышать волнительную новость лично от него. Он должен сам сказать об этом, чтобы видеть ее реакцию. Оливия ни такая сильная, как казалось раньше, она скрывает свои эмоции, внутри нее страха больше, чем снаружи.

— У нас не большая техническая проблема… — спокойным тоном начал говорить Даниэль, но Марк его перебил:

— Небольшая? У нас большая проблема…

— Марк, помолчи! — Крикнул Даниэль. Он впервые повысил голос на него, суровым взглядом заставляя понять кто здесь капитан, но одновременно понимая, что перегибает палку. Нервозность давала о себе знать.

Только теперь Оливия поняла, что дело гораздо серьезней, чем она думала. Дело не в ветре. Ветер — всего лишь успокоение самой себя. Еще сидя напротив своих пассажиров, логически сопоставляя факты, она пришла к выводу, о котором заставила себя забыть. Но сейчас, видя тревогу Марка и нервозность Даниэля она поняла, что ее догадка сбылась.

— Сколько? — Ее голос дрогнул, и она тут же прикусила нижнюю губу, осознавая, что та дрожит.

Никто не понял ее слов, даже Даниэль с трудом сообразил, что она имела ввиду. Оливия была слишком умна, чтобы спрашивать о количестве минут или часов. Она имела ввиду другое — стойки шасси. За последние месяцы, проведенные с этой девушкой, Даниэлю казалось, что она читает его мысли. Иногда он молчал, она говорила за двоих. Она говорила за него именно то, о чем он думал.

— Только передняя.

Холод пробежал по ее коже, покрывая мурашками. Оливия опустила пустой поднос и закрыла глаза. Секунды на то, чтобы вся жизнь пробежала перед глазами. Почему небо так не справедливо?

— Уважаемые Леди и Джентльмены, говорит капитан, я прошу несколько минут вашего внимания.

Было страшно слышать это, впервые его голос не радовал. Оливия стояла в проходе между рядами, потупив взгляд в пол. Она не могла сейчас смотреть в глаза пассажирам, она не имела права показывать им свой страх. Сейчас, слыша признание капитана, пришло осознание того, что она перестала дышать на это время. То, что было страшно для нее, для пассажиров будет страшнее в трижды. Но им везет только в одном — они не узнают правды о том, что на самом деле им грозит при посадке, Даниэль никогда не признается в этом никому, даже членам своего экипажа. Но она слишком много читала книг из старого шкафа, стоящего в большой комнате своего дома. Лучше бы она не читала их никогда.

— Мы имеем небольшую техническую неисправность передней стойки шасси. В процессе ухода на второй круг не удалось ее устранить и мне придется сажать самолет без переднего шасси. Я очень прошу вас сохранять спокойствие в салоне и исполнять все инструкции бортпроводников. Нам необходимо ваше сотрудничество. Посадка пройдет в аварийном режиме, в аэропорту уже идет подготовка к принятию борта. Сейчас мне необходимо время, чтобы выработать топливо и подготовить самолет, на это уйдет приблизительно полтора часа. По окончании этого времени, я выйду с вами на связь и сообщу о дальнейших наших действиях. Прошу вашего понимания и уважения к персоналу, настоятельно рекомендую не расстегивать ремни безопасности.