В самом замке, в коридорах, уже давно тускло горят маленькие, похожие на стеклянные шары, сферы-светлячки. Они парят под самым потолком и дарят мягкое туманно-жёлтое свечение, отбрасывая наши неестественно вытянутые тени на стены.

И пусть я не могу объяснить за счёт чего и как висят в воздухе эти штуки — главное здесь тепло и никто не воет.

— Я провожу тебя в твою комнату, — злость ушла из голоса Кира, словно ничего и не было между нами напряжения всего несколько минут назад. И, вообще-то, я помню где моя спальня, но отказываться от сопровождения не хочу.

Но вовсе не потому, что не хочу лишний раз злить. Мне вдруг захотелось чтобы меня кто-нибудь пожалел, обнял, погладил по головке и сказал, что всё хорошо. Просто чтобы кто-то был рядом. Даже если это высокомерный… дракон.

— Твоя бабушка давала мне сегодня какую-то настойку…

— Отвар душицы, — хмыкает. — Ты найдешь его у себя в комнате. Он хорошо успокаивает нервы — для непосвящённых, вроде тебя, самое то.

И снова эта насмешка в голосе.

— Спасибо.

Она действительно нужна мне сейчас. Мы идём каким-то другим путём, петляем в коридорах, и я боюсь, что заблужусь завтра при поиске обеденного зала, забыв более короткую дорогу. Но это не такая уж и пугающая перспектива, если подумать, как потеряться в ночном лесу.

Наконец, Кир открывает передо мной белую резную дверь, скрывающую за собой гостевую спальню с широченной кроватью. Пространство комнаты освещено такими же светящимися сферами, как в коридорах. Они так же парят под потолком, похожие на гирлянду в преддверии новогодних праздников.

Ая ничего не говорила мне о методах освещения помещений в этом магическом мире, днём я даже не заметила здесь присутствия таких необычных «лампочек».

— Это искорки магии, — Кир заметил мой интерес. — Их не нужно тушить каким-то особенным образом. Они погаснут, как только ты захочешь, чтобы они погасли.

— Никаких заклинаний или вроде того?

— Не потребуется ни единого слова, — лицо Кира в свете «лампочек» приобрело почти мистический, но от того и притягательный вид. — Постарайся много не думать и хорошенько выспаться.

— Я попробую…

— Спокойной ночи, Василиса, — на мужском лице нет ни капли доброты, но оно всё равно красиво сейчас, как бы неловко не было это отмечать.

— И тебе, Кир, спокойной ночи.

Он кивает головой и отправляется вглубь коридора. Его удаляющаяся спина гипнотизирует меня, мне хочется что-то ему сказать. Хочется, чтобы он задержался еще хотя бы на минуту и снова посмотрел на меня, но уже чуть благосклоннее.

Ведь, похоже, никто, кроме него, не намерен заботиться о моих чувствах. Хоть сколь-нибудь.

— Кир… — останавливаю парня, и он оборачивается. — А насколько ты молод?

— Мне девятнадцать, — отвечает.

— А мне восемнадцать… скоро.

Улыбка осветила лицо Кира.

— Я знаю. Спокойной ночи.

— И тебе…

Он снова уходит, а я не могу этого допустить.

— Кир! — недоуменный растерянный взгляд служит мне ответом. — Извини, что нагрубила.

— Я ещё подумаю над твоим поведением!

Ничего себе какая улыбка у него красивая! До дрожи в коленях… Так всё, хватит.

Я не стала дожидаться пока фигура парня превратится в маленькую точку, а сразу скрылась в отведённой мне спальне, спрятав себя за дверью от непонятного мне наваждения. А то ещё подумает, что я на него запала. Нет, конечно, нет.

***

Не смотря на выпитый отвар душицы, уснуть у меня никак не получается. В голове крутятся слова Кира о том, что он и сам испугался. Испугался чего? Вернее, кого? И это только одна из причин моей бессонницы.

Не могу выкинуть из головы ночной лес с его жуткими мелодиями из самых разных звуков вроде ломающихся ветвей или волчьего воя. В памяти роятся образы дома, откуда меня выдернули, странные новые знакомства и ещё более странные речи моих новых знакомых.

Множество раз я смотрела приключенческие фильмы и сериалы, полные мистики, прочитала немало книг. Но могла ли подумать, что окажусь в столь странной ситуации, стану частью истории, не уступающей по накалу страстей тем приключениям, о которых читала?

Хотела ли я хоть раз оказаться на месте главных героев фильмов? Даже не знаю. Но мне определённо точно всегда хотелось быть значимой, особенной в чём-то. Нужной.

Василиса Вьюгина — всего лишь часть серой толпы, ничем не примечательная. Настолько не интересная, что даже талантов в себе до сих пор никаких не обнаружила. Вот моя подруга, Лиза Гусева, не смотря на смешную фамилию, очень хорошо рисует, даже в художественную школу ходила. А какая она целеустремлённая и настойчивая в своём стремлении к золотой медали… Будущий фармацевт уже сейчас делает всё, чтобы стать успешным специалистом в своём деле.

А я… Я и раньше чувствовала свою обыкновенность, но теперь, когда меня окружают люди (ах, да — оборотни), знающие о жизни магического мира и Королевстве Драконов гораздо больше меня, я и вовсе предстаю в своих собственных глазах неуклюжей дурой.

Вообще, пока мы шли к замку, Кир сказал, что Кристофер, отец близнецов, мне всё объяснит и ничего плохого со мной не сделает. Нет ничего страшнее неизвестности — надеюсь, он действительно избавит меня от такой тяжелой ноши.

Но ещё больше меня беспокоит мысль о том, как же сейчас сильно напугана мама. Она ведь ничего не знает о том, куда я пропала. Это просто ужасно: не пришла домой, в школе меня не было, даже Лиза меня не видела. Но и тут Кир успел сегодня успокоить меня.

— Никто в твоём мире не помнит и не знает тебя, — сказал он полчаса назад, когда возвращал меня из леса в замок. — Портал работает таким образом, что покинувший человеческий мир просто исчезает из памяти в нём живущих. Нет никаких напоминаний о тебе: фотографий, записей в документах: ни-че-го.

На последних, убийственно жестоких словах, луна освободилась от покрывала туч, осветив его лицо. Я уже было начала плакать, чувствуя как увлажнились глаза, но Кир продолжил:

— Это обратимо, Василиса. Как только ты вернёшься, она при первом же взгляде на тебя сразу всё вспомнит. Так нужно для контроля информированности людей о нашем мире и магии.

— Ты не обманываешь меня?

— Она вспомнит тебя, — вздохнул дракон раздражённо. — Вернутся все признаки твоего существования: и фото, и документы. Сама подумай: хотела ли бы ты, чтобы твоя мама сейчас осознавала в полной мере, что её дочь бесследно пропала?

— Нет…

Или да… Я не знаю.

— Ты не замёрзла? — спросил он вдруг, резко меняя тему.

— Я не замёрзла, — протянула руки, демонстрируя куртку на себе.

Он хотел дать мне свою ветровку. Я видела это по движению его руки, которое он даже сам, скорее всего, не заметил. Если только мне самой в темноте не привиделось — после испуга и не такое нафантазируешь.

А эти касания к моим волосам, когда парень прижимал меня к себе? Я всё придумала, или Кир действительно меня целовал?

Только бы он мне не лгал. Никакое количество курток на моих плечах не сравнится с успокаивающей надеждой на правдивость его слов.

Кир

— Вот пусть Кир этим и займётся, — Габриэль выразительно посмотрел на меня. — Ему уже не привыкать в случае чего искать нашу беглянку.

— Отец будет зол, — Даниэль, разум близнецов, пытается переубедить брата. — Помнишь же прошлый раз, когда ты устроил пьянку в его кабинете… — Он загнул один палец, начиная счёт. — А это он ещё о том, что тебя обиженная девушка прокляла не знает! — второй палец.

Я кашлянул в утреннее пространство беседки просто потому что нужно было что-то сказать, но я ещё не придумал что именно. По правде говоря, меня устраивал ход беседы, но не хотел казаться слишком заинтересованным в идее Габриэля свалить на меня основную роль помогающего друга для Василисы.

Да, мы все должны помогать человечке, но Габ, очевидно, не сильно говорит желанием этим заниматься. Хотя изначально, как большой поклонник женского пола, кричал громче всех, что возьмёт на себя всю ответственность за гостью.